Дмитрий Емец - Книга Семи Дорог

Несколько секунд спустя свет вспыхнул вновь. Мефодий обнаружил, что в кабине никого нет. Крошечный задира с помидорными щеками исчез. Рюкзак валялся на полу, все его содержимое было раскидано по лифту. Меф спрятал катар и стал ползать по полу, торопливо и без разбора забрасывая вещи обратно. Он еще не закончил, когда лифт добрался до двадцать первого этажа и, отдуваясь, раздвинул двери. Отыскав на полу порванную резинку, Меф кое-как связал ее, после чего с усилием заправил под нее тяжелые волосы. Посмотрев на себя в зеркало и убедившись, что хотя бы внешне он походит на приличного человека, Буслаев вышел на площадку и позвонил.

– Войдите! – громко сказали ему из коридора.

Меф потянул ручку.

Открывший ему академик вполне вписывался в известную схему Мефа, что истинный талант в науке никогда не выглядит таковым. Он был маленьким, кособоким, с серебряными зубами и прыгал по коридору боком, как воробей. На макушке торчал забавный хохолок.

– Как ваша фамилия? – строго спросил он у студента.

– Буслаев, – сказал Мефодий, хотя они виделись уже раза четыре и однажды даже вместе пили чай.

– А-а, да-да! Где нужно подписать?

Мефодий, не глядя, сунул руку в рюкзак и протянул листок. Академик некоторое время, шевеля бровями, скользил по строчкам.

– Это точно ваша тема? Довольно оригинальная, – сказал он с некоторым сомнением.

– Мне тоже не особо. Но какую утвердили! – энергично ответил Меф.

Академик вздохнул, подумал немного и подписал. Потом допрыгал к окну и глянул в запыленное стекло.

– На улице как? Тепло?

– Тепло, – признал Меф.

– Аллея-то наша желтая?

– Желтая.

Академик вздохнул.

– Высоко живу. Над жизнью. Осени не видно. Как, вы сказали, ваша фамилия?

– Буслаев!

– Ну, успехов вам, господин Буслаев! Заходите, если буду нужен! А интересы свои в выборе тем вы все же защищайте!

Только в лифте Меф удосужился взглянуть на бумагу, которую подписал академик. К его удивлению, это была совсем не та принтерная страница, которую ему дали на кафедре. В руках он держал мятый, желтоватый лист, причем даже не один, а несколько. Между собой они были скреплены ржавой скрепкой. Подпись профессора сиротливо ютилась внизу первой страницы.

Так вот почему он скромно спрашивал: «Ваша ли эта тема?» Меф расхохотался, оценив деликатность маститого ученого. Он уже хотел вернуться и даже попытался остановить лифт, но скользнул взглядом по тексту и палец его замер, так и не коснувшись кнопки «стоп».

Меф узнал твердые решительные буквы, каждая из которых кричала: «Я – Арей! И я Арей! И я тоже Арей!»

Пернач Гарна

Ударное оружие. На дубовое древко со следами драконьих зубов насажены бронзовые перья-пластины. Наделен способностью нейтрализовать магические свойства любого оружия и выбивать артефактные мечи, даже те, которые считаются непобедимыми.

В бою обладает большой запальчивостью. Плохо отличает своих от чужих, вследствие чего опасно использовать пернач в групповом бою. Не защищает от иллюзорного, призрачного оружия и штопорных маголодий.

Преследующий нож Элдера

Похож на обычный десертный нож. Имеет затупленный конец, тяжелую металлическую рукоять и посредственные режущие качества. В лезвии – небольшое отверстие. Если через него посмотреть на человека или стража, а потом метнуть нож, то он будет преследовать этого человека или стража вечно – и днем и ночью, не давая ему ни минуты покоя.

Именно им был убит считавшийся неуязвимым великан Восьмибрунн. Нож поразил великана на сотый день охоты, залетев ему в ноздрю во время чиха.

Очень упорный нож. Невозможно остановить никакой магией. Единственный способ его отвлечь– подбрасывать непрерывно свежие фрукты, на которые тот отвлекается.

Пилум Шоша

Метательное копье с шаром-утяжелителем для устойчивости в полете. В момент броска пилум абсолютно невидим для противника. Попав в цель, пробивает любую защиту, за исключением щита валькирий, холщовой рубашки Бробуса, щита Ахилла и обнуляющей татуировки Хорна, нанесенной на кожу младенца в первые полчаса после его рождения. Трудноуязвим для отводящей и запутывающей магии.

Уступает копьям валькирий.

Поющая секира Верда

Внешне походит на египетскую секиру. Заточенный полумесяц с двух сторон надежно прикреплен к древку. На ударной части зазубрины и следы ржавчины. В бою издает воющие либо лающие звуки, заглушающие и блокирующие атакующие маголодии света первых трех уровней сложности.

Во время использования в лесах секира Верда способна петь нежным женским голосом или звать на помощь, завлекая путников в чащу, где беспощадно с ними расправляется.

Раны от секиры Верда напоминают укусы оборотня. Они не заживают и не затягиваются. Кормить ее нужно еженедельно, сырым мясом, в противном случае она может стать опасной для хозяина.

Этой секирой Верд зарубил двух циклопов с острова Клеос и стража второго ранга Гомункулюса, обладателя трех редчайших эйдосов, принадлежащих близнецам.

Флейта Лебера

Деревянная блок-флейта, одна из самых совершенных флейт света. Изготовлена из красного дерева. Имеет семь пальцевых отверстий на лицевой стороне и одно на тыльной. При необходимости в отверстие на тыльной стороне может быть вставлен штык. Флейта Лебера усиливает атакующую магию в десять раз. Особенно опасна для драконов, оборотней, мавок и прочих существ стихийного мира.

Практически единственная флейта света, которая «работает» под водой и в безвоздушном пространстве. Кроме того, клювовидный мундштук позволяет владельцу дышать на океанском дне или под землей.

Минусы: ослабляет защитную магию, что делает владельца беззащитным для любой опережающей атаки. Длина флейты (около 1 метра 80 см) затрудняет ее скрытое ношение.

Наделена острым чувством справедливости. Способна вмешаться, если кто-то неправильно разделил сухарики или взял себе большое яблоко, а другу дал маленькое. По слухам, именно из-за нее был разрушен Карфаген. Карфагенский наемник, покупая тыкву, расплатился со старухой фальшивой монетой, и флейта, обидевшись, открыла ворота города для римлян.

Поперечная флейта Мероха

Мощное оружие, поражающее противника на любой дистанции. Защищает от ядов, уныния, робости и сумеречных состояний. Сама исправляет погрешности владельца, вследствие чего невосприимчива к ошибкам в маголодиях.

Она довольно капризная. Так, к ней нельзя прикасаться влажными руками. Кроме того, помнит любое дурное слово, сказанное в ее адрес, и может обращать маголодии на своего владельца. Средний срок злопамятности флейты составляет около четырехсот лет.