Диана Джонс - Тирский мудрец

Увлечение правилами длилось, пока Тасперу не исполнилось пятнадцать. Однажды он шел домой из школы, обдумывая правила Двадцати Элегантных Причесок. Отсюда видно, что Таспер обращал внимание на девочек, хотя пока что девочки его вроде бы не замечали. И вот он решал, какой девочке какую прическу следует носить, когда вдруг его взгляд приковала к себе меловая надпись на стене:

Если правила подпорки для разума, почему ему нельзя взять да и вылезти к солнышку? Так говорит Мудрец-Ниспровергатель.

В тот же день на Небесах снова настало смятение. Зенд созвал к своему престолу всех высших богов.

— Мудрец-Ниспровергатель начал действовать, — зловеще объявил он. — А ведь я полагал, Империон, что ты от него избавился.

— Я тоже так полагал! — ответил Империон. Он разозлился даже больше Зенда. Если Мудрец начал вещать, значит, Империон избавился от Таспера и отказался от любви Нестиры совершенно напрасно!

— Должно быть, я ошибся, — признал он.

Тут подал голос Окк, от которого исходил легкий пар.

— Отец Зенд, — сказал он. — Могу ли я со всем почтением заключить, что на этот раз вы будете сами разбираться с Мудрецом — во избежание новых недоразумений?

— Именно это я и хотел предложить, — с благодарностью кивнул Зенд. — Все согласны?

Все боги были согласны. Они слишком привыкли к порядку, чтобы поступить иначе.

Что же касается Таспера, то он глядел на меловую надпись, трепеща до подметок сандалий. Это еще что? Кто подслушал его тайные мысли о правилах? Кто такой этот Мудрец-Ниспровергатель? Тасперу стало стыдно. Он, который так прекрасно умел задавать вопросы, не додумался до такой ерунды! Почему, в самом деле, разуму нельзя вылезти выше подпорок правил?

Он отправился домой и спросил родителей, кто такой Мудрец-Ниспровергатель, в полной уверенности, что они это знают, и не на шутку встревожился, когда оказалось, что они не знают. Но у них был сосед, который отправил Таспера к другому соседу, а тот послан Таспера к своему другу, а этот друг, когда Таспер наконец нашел его дом, сказал, что слышал, будто Мудрец — это очень умный молодой человек, зарабатывающий на жизнь богохульством.

На следующий день кто-то смыл надпись. Однако назавтра на той же стене появился скверно отпечатанный плакат.

МУДРЕЦ-НИСПРОВЕРГАТЕЛЬ СПРАШИВАЕТ:

КТО ПРИКАЗАЛ СЛУШАТЬСЯ ПРИКАЗОВ?

ПРИХОДИТЕ В ВЫСОЧАЙШИЙ КОНЦЕРТНЫЙ ЗАЛ МАЛОГО УМИЛЕНИЯ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ

В 18.30

В шесть двадцать Таспер ужинал. В шесть двадцать четыре он решился и встал из-за стола. В шесть тридцать две он примчался, отдуваясь, в зал Малого Умиления. Оказалось, что это небольшое обшарпанное зданьице у самого его дома. Там никого не было. У сварливого сторожа Таспер узнал, что встреча состоялась вчера. Таспер пошел прочь в глубочайшем разочаровании. Отныне его будет терзать вопрос, кто приказал слушаться приказов. Это был хороший вопрос. Он показывал, что Мудрец-Ниспровергатель и вправду очень умен.

Чтобы растравить свои раны, Таспер на следующий день пошел в школу мимо Концертного зала Малого Умиления. Ночью здание сгорело. Остались лишь обугленные кирпичные стены. Когда Таспер пришел в школу, многие обсуждали эту новость. Говорили, что здание вспыхнуло без нескольких минут семь накануне вечером.

— А вы знаете, — спросил Таспер, — что позавчера там был Мудрец-Ниспровергатель?

Так он обнаружил, что не ему одному интересно про Мудреца. Половина его одноклассников были горячими сторонниками Низвержения. Тогда же девочки удостоили его своего внимания.

— Он потешается над богами, — сообщила одна девочка. — Никто никогда не задавал подобных вопросов.

Однако бо́льшая часть класса, и мальчики, и девочки, знали не больше Таспера, и большая часть этих сведений была из вторых рук. Но один мальчик показал Тасперу аккуратную газетную вырезку, в которой известный ученый писал о «так называемой доктрине Низвержения». В статье занудно пережевывалось то, что Мудрец и его последователи нелюбезны с богами и нарушают все правила.

Из этой статьи Таспер узнал немного, но все-таки что-то. Он с грустью понял, что зря так увлекся правилами и отстал из-за этого от своего класса в изучении чудесной новой доктрины. Он тут же стал Адептом Низвержения.

Теперь Таспер бегал с друзьями по улицам и писал на стенах:

НИЗВЕРЖЕНИЕ — НАШ РУЛЕВОЙ!

Довольно долго однокашники Таспера знали о Мудреце только то, что можно было почерпнуть из обрывков вопросов, написанных на стенах и затем поспешно стертых:

ЗАЧЕМ МОЛИТЬСЯ?

ПОЧЕМУ К БОГОПОДОБИЮ ВЕДУТ СТО ДОРОГ — НЕ БОЛЬШЕ И НЕ МЕНЬШЕ?

ГДЕ НАХОДИТСЯ ПЕРВАЯ СТУПЕНЬ В НЕБЕСА?

ЧТО ЕСТЬ СОВЕРШЕНСТВО — СУЩНОСТЬ ИЛИ СОСТОЯНИЕ?

КАКОЕ БОГАМ ДЕЛО ДО НАШЕГО СТРЕМЛЕНИЯ К СОВЕРШЕНСТВУ?

Таспер как одержимый записывал все эти изречения. Да, конечно, ему уже случалось грешить одержимостью, но теперь все было иначе. Таспер все думал и думал. Сначала он просто выдумывал умные вопросы, чтобы задать их Мудрецу, и стремился изобрести вопросы, которые еще никто не задавал. Но в процессе разум его несколько подраспустился, и вскоре Таспер стал ломать голову в основном о том, что́ Мудрец ему ответит. Он размышлял над правилами и порядком и обнаружил, что за хитроумными вопросами Мудреца стоит некая мысль. У него в голове звенело от думанья.

Мысль, стоящая за вопросами Мудреца, открылась Тасперу тем утром, когда он впервые брился. Он подумал: а ведь для того, чтобы боги были богами, им необходимы люди! Ослепленный этим открытием, Таспер вытаращил глаза на свое отражение в зеркале, наполовину вымазанное белой пеной. Если люди не будут верить в богов, боги обратятся в ничто! Небесный порядок и все правила и установления на земле существуют исключительно благодаря людям! Это же совершенно ясно!

И тут Тасперу вспомнилось Письмо от Незнакомца.

— Уж не лицом ли я к лицу с самим собой? — спросил Таспер, глядя на себя в зеркало. Но в этом он не был уверен. И пришел к выводу, что, когда наступит решительный момент, колебаться он не станет.

Тут до него дошло, что Незнакомец-Крестоманси, несомненно, и есть Мудрец. Таспер был потрясен. Мудрец проявил особый интерес к мальчику-подростку по имени Таспер Альтан! А исчезающая записка — как это в духе неуловимого Мудреца!

Мудрец между тем был по-прежнему неуловим. Следующее достоверное известие от него Таспер вычитал в газетной заметке, где говорилось о том, что в Поднебесную Галерею ударила молния. Еще в заметке говорилось, что крыша здания провалилась «спустя секунды после того, как молодой человек по прозвищу Мудрец-Ниспровергатель закончил свою очередную проповедь, полную тоски и сомнений, и вместе с последователями покинул галерею».