Гарри Тин - Космические пираты

Добраться до поселка к вечеру, как они планировали раньше, им не удалось. Понадобился еще день, прежде чем впереди показались родные места Азы.

Прежде чем отправиться к стартодрому, Аза захотела заехать домой. Это желание в ней сидело с тех пор, как ее опять превратили в человека.

Конечно, не обошлось без слез. Без воспоминаний о маме и папе, которых только она еще может спасти. Отплакавшись, Азе, как и любой другой девчонке, стало намного легче. И в госпиталь Дормидонта, где она родилась как робот, Аза вошла с улыбкой.

Наконец-то все увидели знаменитую дыру в крыше, с которой пошла новая история. За истекшее время много чего нападало через нее на пол. А ведь перед уходом Дормидонт все аккуратно убрал тут. Единственное, что он хотел взять отсюда, был камень, пробивший крышу.

— Этот булыжничек будет украшением в Музее всей нашей коллекции новейшего времени. Это будет экспонат номер 1.

— А заодно Па его посмотрит, — согласился Альф, — может ему он о чем-нибудь расскажет.

Каменюга был весьма здоровенный. Именно потому он здесь и остался. Все мелкие осколки Дормидонт выбросил при уборке. Поэтому пришлось изрядно повозиться, чтобы отколоть кусочек умеренного размера. Не большой и не маленький. Как раз для Музея.

Походный грузовичок оставили возле госпиталя. Расстояние было небольшое и все согласились с предложением Дормидонта пройтись пешком. Ему очень хотелось повторить знаменитый поход под девизом «По местам боевой славы». Причем сам он должен был ехать на своем самоходном кресле. На этот раз на запасном.

Миновав стоящий на окраине разрушенный небоскреб, они вышли к запретной зоне. Здесь впервые перед ними открылась панорама стартодрома.

— Вот этот бутерброд на тоненьких ножках и есть стартодром? — удивился Жвачкин.

— Почему бутерброд?

— Да ты сама посмотри. Слой потолще, слой потоньше, слой потолще, слой потоньше. И все опирается на какие-то прутики.

— Сам ты бутерброд, только круглый, — обиделась за стартодром Аза. — Снизу два прутика, затем шарик, снова прутик, только покороче, и еще шарик, на этот раз поменьше. Даже совсем маленький. И над ним два рога, еще более тонких, чем прутики. Бутерброд, да и только!

Жвачкин хотел вступить с Азой в гастрономический спор о бутербродах, но их прервал Дормидонт.

— Перестаньте болтать! Как бы из нас самих сейчас бутерброды не получились с прослойкой из шоколада. Как шарахнет откуда-нибудь, так нас словно масло по хлебу размажет.

Это было серьезное предупреждение. Хотя прошло несколько лет, но замаскированные орудийные установки мощи продолжать действовать. Их прошлый опыт был тому хорошим доказательством.

— Надо проверить зону.

— Точно, — поддержал Марса Жвачкин. — Но по желанию Дормидонта сточным воспроизведением прошлого. Зона есть, кресло имеется, сам Дормидонт в наличии. Можно начинать.

— Как тебе не стыдно, Шоколадик, — заступилась за Дормидонта Аза. — Тут не до шуток. Надо, чтобы Марсик что-нибудь придумал. Придумаешь?

— Конечно, — спокойно ответил Марс. — И почти как Жвачкин хочет. — Мы используем кресло, только без хозяина. Ведь оно самоходное. Возьмем и направим его по направлению к стартодрому. Если оно проедет, то и мы тем же путем пройдем вслед за ним.

Он повернул кресло в сторону стартодрома и установил скорость побольше. Кресло, подпрыгивая на неровностях поля, резво покатилось вперед. И тут же высоко послышался какой-то потрескивающий звук. Блестящая молния промелькнула в небе и стрелой уткнулась перед креслом.

Оно как раз в этот момент замедлило свое движение, выкатываясь из пологой ямки.

Однако отсрочка получилась небольшой. Почти сразу вдалеке раздался удар и огненный болид завыл в воздухе. Затем встреча с землей, хлопок и море огня вокруг кресла. Столетия, запретная зона продолжала действовать, как молодая.

— И этому не повезло, — грустно вздохнул Дормидонт.

— Зато у нас остался Дормидонт и в этом большая заслуга кресла.

— Так-то оно так, но я сам себе с креслом больше нравился.

— А для нас ты и без кресла хорош, — поддержал друга Жвачкин.

Это несколько примирило Дормидонта с потерей.

Пришлось выбирать обходную тропинку, отмеченную зелеными флажками. Она проходила по низким местам и оврагам, делая путников на ней невидимыми для таких же невидимых орудий уничтожения.

Когда-то Марс сам устанавливал эти флажки. Теперь некоторых из них не было на месте. Поэтому он пошел впереди группы, показывая верное направление. Так, цепочкой, медленно и осторожно, зато в целости и сохранности, они достигли стартодрома.

— Ну как тебе бутерброд? — с иронией переспросила Жвачкина Аза.

Тому оставалось только молчать. Да и что тут скажешь, если каждая из его тоненьких ножек превратилась в толстую металлизированную опору десяти метров в диаметре. А сам ракетный стартодром вблизи было не объять взглядом. Четыре толстенные плиты перекрытия составляли его основу. Между каждой из плит спокойно могла поместиться небольшая деревня. Сравнение с ней дополняли многочисленные мачты и опоры непонятного назначения, окружавшие, словно лес, основную площадку.

Перед началом осмотра поднялись в караульное помещение Марса, — откуда открывалась панорама на всю охраняемую территорию. Там все оставалось по-прежнему. Даже кассета с записью первого «допроса» Марсом Дормидонта и Азы торчала в звукофоне.

Они с гораздо большим удовольствием, чем тогда, еще раз пережили давнишнее происшествие. А для исторической кассеты было уготовано почетное место в историческом Музее.

Оставалось немногое — найти космический корабль.

Поиск космолета на таком относительно маленьком пространстве был для наших героев детской игрой. Ходи и осматривай подряд все помещения и ангары. Главное — чтобы этот корабль был здесь. А не быть его не могло. По этому поводу Жвачкин даже поспорил с Дормидонтом:

— Корабль здесь обязательно есть. Хотя бы один, — утверждал Жвачкин.

— Почему это обязательно? — ради справедливости не соглашался Дормидонт.

— Да потому что это стартодром. Значит, должны быть и ракеты, которые с него стартуют.

— А если они все улетели? Такое может быть?

— Конечно, может. Но зачем они улетели, если люди на Земле живут? Чтобы что-то привезти. Получается, что они сначала улетели, а потом прилетели. И должны здесь находиться.

— Так они же все улетели. И не вернулись. Например, из-за излучения.

— Все-все?

— Вот именно.

— А теперь послушай меня, — Жвачкин доверительно взял Дормидонта за руку. — Ты хоть и врач, но надеюсь, знаком с некоторыми математическими теориями?