Константин Григоров - Планета Майки, или Притяжение облаков

— А почему все это как бы видно сквозь лесные поляны и деревья? — поинтересовался Славка.

— След малых разрывов ароматического познания, — с присущей ему отрешенностью, ответил Артур.

— Что это за цветные клочки из штрихов, проникающие куда-то? — поинтересовался Кароль.

— Космическая радуга, — просто сказал Артур.

— И что за радуга такая, где она там находится? — иронично улыбнувшись, спросил Дедич.

— На Мэйлинском горизонте, — естественно и машинально выдал ответ мальчик.

— Ну-ну, хочешь сказать, что ты мысленно летаешь по всей Вселенной? — все также посмеиваясь спросил Дедич.

— Да, — коротко обронил Артур, продолжая витать своим взглядом неизвестно где.

— Ну конечно, конечно и не страшно тебе там, вдруг заблудишься? — снова насмешливо спросил Дедич.

— Ну ты прям как моя бабушка подшучиваешь, — заметил Кароль.

— Хорошо, если ты путешествуешь мысленно среди галактик скажи, Гурун тебе случайно не встречался? — продолжал свой шутейный допрос Дедич.

— Да, — спокойно произнес Артур и добавил еще один небольшой, загадочный конгломерат из слов:

— Аналогичный аркбутан причины вещества.

— Ладно, если так расскажи, а как там Майка ну та, чьи слова про прозенитарный диапазон и все такое ты сегодня повторил, ты ее видел? — поспешил задать вопрос Славка.

— Ага, вот уж интересно! — присоединился к нему, как впрочем и все, Дедич.

— Таких там нет, — качнул головой Артур.

— Как это нет?! Она же сама говорила, что она с Гуруна? — высказала общее удивление Катка.

— А какие там есть? Зеленые существа с несколькими ножками? — сделал комичное предположение Дедич.

— Да, — продолжая рисовать, как бы между прочим, ответил Артур.

— Ну знаешь, мог бы и поинтересней что-нибудь придумать. Мы вообще-то тому, что Майка сказала, что она с Гуруна, больше верим, — сделала замечание Катка.

— Да, фантазировать у тебя здорово получается. Тебе б фантастику писать, жаль, что язык у тебя странный, а так бы классно было, — высказался Игор в адрес Артура, на что тот ничего ему не ответил. И не потому, наверно, что не хотел, а скорее потому, что слова критики и сравнений на счет него, выходили за пределы его восприятия обычной жизни и потому он едва ли мог обидеться, например, на словесное оскорбление или на злую шутку, понимая и ощущая их всего лишь как какие-то образы, существующие для него подобно картинам в галерее. Тем временем Кароль оставил группу ребят и ушел в помещение их Космоклуба. Зайдя внутрь, он достал из футляра саксофон и вольготно скрестив ноги, завалился на нижнюю часть двухъярусной кровати и начал что-то наигрывать. Звуки его игры слабо доносились сквозь деревянные стены помещения до ребят вместе с Артуром.

— Вон там Кароль, я слышу как играет, — сказала Катка.

— А-а… Пижонское занятие, — небрежно махнул рукой Игор.

— А мне нравится, он хоть и не крутой музыкант, но, думаю, внутреннее сходство есть, — отметив в этом больше, чем Игор привлекательного, произнес Дедич.

Артур, также услышав звуки распространяющиеся из Космоклуба, встал и отложив альбом, неторопливо направился в его сторону.

— Эй! Артур! А ты куда? — пытливо спросила Катка, но мальчик не заметив этого, продолжал двигаться дальше, влекомый лишь ему ведомыми причинами.

— Наверное, хочет послушать как Кароль там играет, — сказал Славка, и, остановив ребят, добавил:

— Да пусть идет, мы что, за ним бегать будем как за беспомощным?

Все молча с ним согласились, оставшись на месте, а Игор начал рассказывать:

— Вот у нас в школе один товарищ тоже любит сочинять про космос. Например, он говорит, что на Марсе его жители выглядят тонкими как колоски, длинными, голубыми и такими легкими вот дунь, и улетит, а общаются передавая мысли на любое расстояние…

Зайдя внутрь помещения где играл Кароль, Артур стал не спеша прохаживаться по комнате мимо валяющегося на кровати и наигрывающего на саксофоне, глядя сквозь стеллаж верхнего яруса, Кароля, который не переставая играть, посмотрел на вошедшего Артура и снова перевел взгляд в прежнюю сторону. Походив по комнате, Артур несколько приосанившись и смотря немного вверх перед собой, присел на стул с грезяще-отвлеченным взором боком к Каролю, очевидно, слушая как тот играет. Потом опустив голову и немного повернувшись к нему, произнес:

— Мы трогаем пальцами нежные звезды.

— Ну да, они ведь жители наших грез, — перестав играть и, положив саксофон на грудь, улыбнувшись, ответил ему в том же духе, несколько неожиданно для себя самого, Кароль.

Ему частенько приходилось говорить с разными людьми в «Интернационале» и вообще, где бы то ни было о тех удивительных моментах, которые он и его друзья провели вместе с Майкой, только теперь ему вдруг захотелось поделиться воспоминаниями о ней с Артуром в некотором отношении даже с большей личной откровенностью, чем с кем-либо до сих пор, возможно, из-за того, что необычность и неизвестность этого странного мальчика отдались в нем теперь эхом его собственного чего-то глубоко сокровенного, замаячив в тайне смелым лучиком надежд.

— Знаешь, — начал Кароль, — когда Майка только прилетела на Землю, она появилась здесь у нас в каменоломне и первыми, с кем она встретилась, были я и Славка, а потом и остальные ребята. Многое в ней для нас тогда было странным и непонятным. В начале она была маленько как робот и говорила точно автоматически, лицо и волосы напоминали манекен, вместо чувств — пустота, ходила с нами точно какая-то задающая вопросы куколка в виде девочки с холодной тишиной внутри. Но потом, пока была с нами, она вдруг изменилась и как будто наполнилась жизнью, стала славной и забавной как дитя, но при этом она была еще и как маленькая, величественная космическая госпожа, совершенно удивительная для всех. А знаешь как чудесно она бежала порхая вприпрыжку через поляну обратно, когда получила новый «автоматический стабилизатор» дающий ей силы — так легко и свободно, вся сияя от радости по зеленой траве среди залитых солнцем деревьев, при этом ее элегантно стриженные недлинные волосы волшебно колыхались, а руками она делала такие плавные и красивые взмахи, что казалась легкой и невесомой как фея и как будто вовсе не из-за нового «стабилизатора», а из-за того, что она словно стала одним целым с природой, с нашей, с Земной, представляешь?! А всю свою энергию нового источника она подарила нам, истратив на меня и ребят без остатка, как будто хотела поспешить сделать то недолгое время, что она была с нами, для всех самым ярким и замечательным, после чего ее вскоре унес с Земли далеко в космос свет довлеющей над ней системы «Феликс». А когда мы прощались и она снова ослабев, лежала у меня на руках, она сказала про то, как сильно хотела бы остаться с нами… мне было очень жалко ее, она выглядела такой беспомощной и глубоко несчастной, по щеке ее сбежала чистая, живая, настоящая слеза, которой, кажется, никогда у нее не бывало, и тогда мне вдруг показалось словно у меня на руках лежит кусочек нашего неба, который должен исчезнуть где-то на Гуруне.