Константин Григоров - Планета Майки, или Притяжение облаков

Прослушав сообщение, директор еще раз наполнился энергией и инициативой, проникшись важностью предстоящего мероприятия.

— Все звонки и лиц по вопросу сегодняшнего симпозиума направлять прямо ко мне, — отдал он по телефону указание своей секретарше Кривашовой.

— Да. Хорошо пан директор, — ответила она ему.

Положив трубку одного телефона, он поднял трубку другого и набрав номер и дождавшись ответа, начал говорить:

— Всех приехавших и тех, что прибудут участвовать в конференции поселить в номерах люкс!.. Что?! Некоторые уже заняты?! Так сделайте чтобы были не заняты! — крикнул он и бросил трубку.

— Черт-те что. Одна нервотрепка, — проворчал он.

«Ну что еще? Кароля Чутку я пригласил. Так… ну вроде все идет нормально», — уточнил он про себя.

Гурьба космоломцев поднималась ступая по зеленой траве пролесков на склоне гор. Из динамика висящего на шее Кароля радиоприемника, раздавались бодрящие звуки нескончаемого вещания, сопровождающие их движение. Ребята не слишком замечали нагрузки от пути идущего в гору, в большей степени утомительного и непривычного для Артура, который все же шел настойчиво, точно механически, как будто то, что влекло его туда, помогало ему, дергая за невидимые ниточки.

— Хочу объявить, что скоро мы все будем на месте, где началось и закончилось, мелькнув как упавшая с неба звезда, самое невероятное для всего человечества и самое также потрясающее и дорогое для нас событие, которое исчезло, заставив всех о себе вспоминать впрочем как и многие другие важные события, что творят историю, — сказал Кароль, желая всех поразвлечь, но тут же смутился некоторой помпезности сказанного.

— А не могло оно вот, взять и не исчезнуть или хотя бы побыть подольше? Потому что я хотела, но не успела сказать ему, то есть ей, такое… такое…, что даже незнаю какое, — то ли не найдя слов, то ли не желая их произносить, пробурчала Катка, покрутив головой.

— Согласен, Катка. Могло. И ради этого обстоятельства, неумолимая история должна была, я думаю, сделать исключение потому, что я тоже… — начал и «запнулся» Кароль, — тоже как и ты иду туда, на поляну, хоть в этом и нет никакого смысла! — закончил он, «спрятавшись» за легкую улыбку.

— «Смысл есть всегда» — восточная мудрость, — пошутил Юрко.

— И то верно, — подтвердил, кивнув Дедич и продолжил:

— Вот, например, я и Катка, можно сказать, там были один раз, ты — два раза, а Игор, Юрко и Ферко — ни разу, но, я думаю, им тоже интересно побывать там, ведь эта поляна, куда мы идем, единственная в своем роде из всех, что здесь есть и, вообще, из всех лесов и мест на Земле!

— Ну раз такое дело, — решил дополнить Дедича Кароль, — то я хотел бы, чтобы в будущем туда провели канатную дорогу и все желающие могли бы спокойно там бывать, а еще я создал бы там, на поляне статую Майки, изображающую ее в тот момент, например, когда она, получив новый стабилизатор, так славно, светло и радостно смотрелась, как будто была душой всех лесов и трав вокруг. И может быть, таким образом, я рассказал бы о ней самое главное, что когда-либо мог рассказать!

— А что, неплохая идея, — сказал Дедич, — будут во всем мире знать и детям рассказывать, что есть такая небольшая поляна в горных лесах Татр, на которой на вершине горы стоит среди леса бронзовая фигурка девочки: девочки которая была не обыкновенной, а приземлившейся там впервые за многие века посланницей из глубокого космоса. И хотя была она на Земле не долго, однако сильно взволновала весь наш маленький и казалось бы одинокий мир во Вселенной.

— И будут туда группы туристов на экскурсии водить, а экскурсоводом будет Катка, — фантазировал Игор.

— Ну, да. Почему бы нет, — согласилась Катка.

— А я хотел бы когда подрасту, работать в «Интернационале» как мой отец и, наверно, тоже в холле у входа, — сказал Славка.

— Да, пан Компиш хороший человек, сразу проявил к нам интерес, внимание и взялся помогать вотличие от учителя биологии Гайдаша, — все ж немного до сих пор не симпатизируя последнему, высказался Кароль.

— Ты же можешь выучиться и занять какую-нибудь должность повыше, например, замдиректора, почему именно как отец? — спросил Юрко.

— У входа более жизненно. Всегда узнаешь много нового, общаешься, встречаешь и провожаешь разных людей, а директор сидит в своем кабинете загруженный беспокойствами и проблемами, света белого не видит, пока какой-нибудь «швейцар» не прибежит и не преобразит его жизнь, — объяснил Славка.

— Только не думай, что раз ты будешь должность невысокую занимать, так можно учиться как попало. Отель-то наш теперь ведь непростой и образование должно быть хорошим и соответствовать его уровню у всех его служащих, а у тебя в этой четверти почти одни пары были, — сделал Славке замечание Кароль.

— Да знаю, отец устал уже подзатыльники ставить и ремня давать, но я все двойки исправил и преподаватели меня похвалили, сказали, что у меня есть способности и я мог бы учиться хорошо. Так я и собираюсь сделать, — твердо решил Славка.

— Вот так скоро мы все подрастем, появятся всякие важные дела и занятия, про все забудем, пропадет наш Космоклуб, — пессимистично вздохнула Катка.

— Ладно. Поживем увидим, что там когда пропадет и забудется, — приободряюще сказал ей в ответ Игор.

Наконец, сделав еще одно небольшое усилие и преодолев последний, чуть более крутой участок склона и пройдя между густо растущих ближе к верхнему краю хвойных деревьев с пышной и раскидистой кроной, ребята оказались на последних двух-трех метрах подъема, которые заканчивались границей перехода на ровную зеленеющую лужайку поляны, выйдя на которую, они еще некоторое время ходили, осматривая ее в общем-то, пустое и ничем не отличающееся от других подобных мест пространство, где как и везде светило солнце и росла трава, щебетали птицы, стрекотали кузнечики, метались в воздухе бабочки, что было, конечно, замечательным и более или менее нужным им в этот раз. Затем они собрались вместе, посмотрев и постояв вокруг темнеющего, метра два в диаметре, просвета в траве, на котором она была выжжена прошлым летом в результате Майкиного приземления и отойдя в сторону, расположились ближе к краю поляны, чтобы отдохнуть после не легонькой дороги и перекусить, можно сказать пообедать, взятыми в дорогу продуктами, которые они разложили на небольшом раскладном туристическом столике, способном принимать удивительно компактный вид в состоянии для переноски.

— Кстати, а сколько времени? — спросил Игор.

— Еще без пятнадцати, — ответил Дедич, посмотрев на здоровенные у него на запястье наручные часы с будильником.

— Вот Артур, это у меня часы с будильником, играет он громко и я завел его на двенадцать часов, — сказал не без гордости за часы «лунатику» Дедич, — пусть, когда он зазвонит, ты «проснешься» от своих иллюзий и станешь видеть мир таким, какой он есть. И больше не захочешь почем зря тащить всех в горы или заставлять смотреть по телеку то, чего не покажут. Не будешь также бояться реальной жизни потому, что она совсем не страшная и как и мы все рада тебе, — решил подготовить Артура Дедич, к «превращению» в нормального человека, когда тот снова не обнаружит чего-то ему необходимого и опять запаникует как при катастрофе.