Сьюзен Коллинз - Грегор и проклятие теплокровных

Похоже, сюда никто никогда просто так не ходил.

Грегор надеялся, что Нерисса знала, о чем говорила.

— Это все какая-то чушь, — ворчливо говорила Коготок. — Мы просто сидим здесь и ждем, пока нас сожрут. И ради чего? Все это — шутка чокнутой девицы…

— Она не чокнутая, — прервал ее Викус.

— Вы можете носиться с ней и принимать всерьез все, что она говорит. Но все же… не пора ли посмотреть правде в глаза? Помнишь, как она говорила, что я переплыву Источник на плоту с армией лобстеров? — спросил Живоглот.

— Так ведь ты и пытался, и переплыл Источник с армией лобстеров, — возразил Викус.

— Да, но ведь это случилось за несколько лет до рождения Нериссы. Правда в том, что она говорит наобум, а со временем она обходится крайне легкомысленно. Кто поручится, что этот проводник, кто бы он ни был на самом деле, не был здесь три дня назад? Или три года назад — разница-то небольшая! — сказал Живоглот.

— Они правы, Викус, — вмешалась Соловет. — Мы только теряем время и можем накликать неприятности, оставаясь здесь. И теперь — давай честно: ты правда думаешь, что Нерисса нашла проводника? Она же… не в себе.

Грегор не мог понять, что происходит между Соловет и Викусом — они не смотрели друг другу в глаза.

— Еще несколько минут, — ответил Викус. — И потом мы двинемся дальше.

— Я кидаю в небо! — крикнула Босоножка.

Грегор повернулся и увидел, как она кидает мячик высоко вверх.

«Ну вот, больше мы его не увидим», — подумал Грегор. Он проследил фонариком путь мячика, который полетел в сторону джунглей.

И он не ошибся. Мячик исчез. Но не в зарослях виноградной лозы, как он ожидал. Мяч Босоножки угодил прямо в пасть невероятных размеров рептилии.

Грегор видел только голову этого динозавра, покрытую сине-зеленой чешуей. Голова эта возвышалась над ним на высоте примерно пяти метров. Существо глотнуло — и Грегор увидел, как по его горлу прокатилась волна.

— Мячик! Мой мячик! — закричала Босоножка.

Темп рванулся было за мячиком, но вид чудовищной ящерицы остановил его.

Босоножку не так легко было сбить с толку. Она соскользнула со спины таракана и побежала вперед, тыча пальчиком в сторону ящера:

— Ты! Ты съел мой мячик!

— Нет, Босоножка! — закричал Грегор, вскакивая на ноги и спотыкаясь о кучу костей — ногой он угодил в чью-то грудную клетку. — Нет!

— Ты съел мой мячик! — повторила свое обвинение Босоножка.

Она схватила ручкой одну из лиан на границе опушки и затрясла ее в негодовании. Ящер повернул голову в ее сторону.

Темп выпустил крылья и полетел прямо в морду чудовищу, защищая свою принцессу. Но тараканы летают редко, и Темп почти сразу запутался в лианах, зацепившись за них лапками.

Грегор отчаянно пытался освободиться от приставших к его ногам чьих-то костей.

— Босоножка, вернись!

Он видел, что другие члены экспедиции тоже бросились на помощь малышке, но разве они успеют?

— Ты! Отдай Темпу мой мячик! — приказала Босоножка ящеру. — Ты-ы-ы-ы! Отда-а-ай!

Ящер посмотрел на Босоножку и пошире раскрыл пасть. Из его рта вырвалось ужасающее шипение, а вокруг шеи раздулся гребень всех цветов радуги, отчего он стал казаться как минимум раз в пять больше.

— Ой! — только и смогла произнести пораженная Босоножка.

Она ручками взялась за голову и растопырила пальчики — будто у нее тоже был гребень.

— Ой!

Несколько мгновений огромный ящер и маленькая девочка стояли друг против друга, словно карикатурное отражение в кривом зеркале: рты у обоих были открыты, «гребни» подняты, глаза широко распахнуты. А потом неожиданно раздался чей-то смех.

Звук шел со стороны ящера, даже как будто из его рта. Но смех был явно человеческий, поэтому Грегор решил, что все-таки у смеха должен быть другой источник.

Сине-зеленый хвост ящера высунулся из джунглей, кончик его опустился рядом с Босоножкой. Зашелестели лианы, и кто-то спустился по хвосту.

Бледный подземный с фиолетовыми глазами легко приземлился возле Босоножки.

Он все еще смеялся, вставая перед ней на одно колено.

— Ты что, тоже из ящеров? — спросил он.

— Нет, я Босоножка, — ответила она, опуская ручки. — А ты кто?

— Я — Хэмнет. А это моя подруга Гребешок, — представился подземный, указывая на ящера, гребень которого уже почти опустился.

Босоножка несколько мгновений изучала Гребешок.

— Это ик-ик-икуана, — сказала она наконец.

Она явно хотела сказать «игуана». Это было еще одно странное животное из азбуки — у создателей ее были трудности с поисками животного на букву «И». Зато все знают, кто это.

— Да, думаю, так оно и есть, — согласился Хэмнет. — Кто бы эта ик-ик-икуана ни была.

— Она съела мой мячик! — произнесла Босоножка обвиняющим тоном.

— Ну, она не хотела. Давай-ка подумаем — может, можно его вернуть? Гребешок, ты не могла бы отдать нам мячик? — обратился Хэмнет к ящерице.

Шея Гребешок дернулась — и мячик оказался у нее во рту, после чего она бережно положила его на ладонь Хэмнета. Тот стал вытирать его о свою рубашку, и Грегор заметил, что рубашка сшита из другой ткани, не такой, какую носили в Регалии. Одежда Хэмнета выглядела так, будто была сшита из кожи рептилий.

— Ну вот, он в полном порядке, если не считать, что его немножко обслюнявили, — сказал Хэмнет и протянул мячик Босоножке.

У вас такое бывает? Когда вы вдруг понимаете, что все это уже когда-то происходило и вы это видели? Кажется, это называется дежа-вю. У Грегора случилось такое дежа-вю.

Он как будто вернулся в тот момент, когда Люкса, стоя на одном колене, протягивала мячик Босоножке с полуулыбкой на лице… Тогда они встретились в самый первый раз.

Сходство Хэмнета и Люксы было столь поразительным, что Грегор чуть было не выкрикнул ее имя. Кто же этот человек? Они наверняка родственники.

И что он делает здесь, в джунглях? Неужели этот незнакомец с огромной ящерицей и есть их проводник?

Грегор обернулся к остальным в надежде получить объяснения — и увидел довольно странную картину. Люди стояли неподвижно, как каменные — будто увидели призрака. Викус бережно обнимал за плечи Соловет — в этот момент они впервые за все это время были похожи на семейную пару. И только Босоножка радостно потянулась за мячиком.

Грегор вспомнил, как Люкса отодвигала ладонь с мячом от его сестренки, приговаривая: «Ты должна быть либо сильнее, либо хитрее меня…»

Пальцы Хэмнета с готовностью разжались, когда Босоножка дотронулась до мяча.

— М — мячик, — сообщила она с улыбкой.

— Да. А еще М — милая. Как ты, — сказал Хэмнет и дружески погладил ее по голове.

Она хихикнула и глянула на Темпа, который все еще болтался в лианах, безуспешно пытаясь высвободиться.