Филип Керр - Джинн в вавилонском подземелье

— А три желания можно загадать? — спросила лейтенант.

— Я могу исполнить невозможное, — туманно ответил господин Ракшас. Но волшебство требует куда больше времени. Пока буду рад открыть для вас пределы моего знания.

— Хорошо, — сказала лейтенант Санчез. — Пока я не пошла в армию, я изучала математику. В колледже. Скажите-ка мне, что такое Декартов лист?

— Декартов лист, — повторил Джалобин. — Ты слышал вопрос, о джинн лампы?

— Рене Декарт родился тридцать первого марта тысяча пятьсот девяносто шестого года в городе Лаэ во французской провинции Турень, — начал господин Ракшас. — Умер в Стокгольме одиннадцатого февраля тысяча шестьсот пятидесятого года, французский математик и философ. Декартов лист — это плоская кривая третьего порядка, выраженная картезианским уравнением х3+у3=Заху.

— Потрясающе! — Лейтенант Санчез впервые улыбнулась Джону и Джалобину. — Возможно, вы правы. Солдатам понравится. А вы как думаете, сержант?

— Так точно, сэр, — сказал сержант, стоявший у дверей позади Джона.

— Скажем, через час? — сказала Санчез.

— Не вижу причин для отказа. Я согласен, — произнес из лампы господин Ракшас.

— Очень хорошо, — улыбнулась Санчез. — Прекрасно.

Солдат отвел Джона, Джалобина и собак к небольшому жестяному домику, где им предстояло переночевать, и остался стоять на страже возле их двери. На это они совсем не рассчитывали.

— Если часовой будет все время торчать у входа, мы не сможем свободно передвигаться, — сказал Джон, изучая карту.

Джалобин заглянул ему через плечо.

— У тебя имеются хоть какие-нибудь предположения, где находится этот секретный вход? — спросил он.

— Мне кажется, с северной стороны башни, сразу за палаткой, где у солдат, наверно, душевая, — сказал Джон.

Джалобин задумчиво вздохнул.

— Тогда тебе остается только одно, — сказал он. — Идти в Иравотум без нас.

— Одному?

— Возьмешь Алана и Нила, конечно, — сказал Джалобин. — Но ждать меня и господина Ракшаса нет смысла. Раз возле двери стоит часовой, у тебя есть только один шанс выйти и отыскать потайной ход. Чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше.

— Господин Джалобин прав, Джон, — раздался голос господина Ракшаса. — Это твой шанс. Один-единственный.

— Кроме того, однорукий спутник для тебя только помеха, — добавил Джалобин, уговаривая скорее себя, чем Джона, поскольку на самом деле ужасно не хотел отпускать мальчика одного. — Однорукий, говорю, тебе только помеха, парень. А помощь моя тебе вряд ли понадобится. Пока я вижу, что ты куда храбрее большинства людей, даже тех, кто вдвое старше тебя. Если кто и может спасти твою сестру, так это ты сам, Джон.

Мистер Джалобин прижал Джона к своему торчащему животу, а потом смахнул навернувшиеся на глаза слезы.

— Удачи, сынок, — сказал он. — И поспеши. Мы с Дарием будем ждать вас в ресторане «Кебабилон». Верно, господин Ракшас?

— Разумеется, — откликнулся старый джинн.

— Но что вы скажете лейтенанту Санчез, когда она обнаружит, что меня нет на базе?

— Скажу, что у тебя, вероятно из-за жары, поднялась температура и ты в беспамятстве побрел куда глаза глядят. Что сам я останусь в окрестностях Самарры, пока ты не объявишься. И отправлюсь к госпоже Ламур в ресторан «Кебабилон». Все будет в порядке. — Он взял лампу. — Пойдемте господин Ракшас. Пора начинать спектакль. Не стоит заставлять ждать вооруженные силы.

Солдат повел их к палатке для отдыха, где должно было состояться представление, и примерно на полпути две собаки и Джон незаметно ускользнули в темноту. На плечах у мальчика был рюкзачок с книгой Эно, совком, карманным фонариком, бутылкой воды и парой шоколадок «Херши», которые подарила ему лейтенант Санчез.

— Похоже, нас осталось только трое, — сказал Джон псам, направляясь к душевой палатке.

Задняя часть палатки упиралась в огромный постамент, на котором стояла Самаррская башня. Здесь были туалетные и душевые отсеки, ряд раковин и несколько десятков корзин с грязным бельем. Поверх земляного пола лежали деревянные решетчатые настилы, по которым солдаты могли ходить босиком, не пачкая в песке мокрых ног. Примитивно, но вполне удобно.

Дойдя до задней стенки палатки, Джон нашел за корзинами с бельем откидное окошко, просунул в него голову и плечи и включил карманный фонарик Медленно-медленно шарил он пучком света по основанию башни. И наконец заметил маленькую львиную голову, вырезанную на камне, — точно как описано в «Свитках» у Эно.

— Нашли, — сказал он собакам — Мы находимся прямо над потайным ходом, ведущим в Иравотум.

Он отодвинул одну из корзин с бельем и поднял деревянную решетку. Под ней оказался плотно утрамбованный песок. Джон принялся рыть. Но припасенный им совок был непригоден для столь серьезной работы. К счастью, кто-то из солдат оставил на крючке мешок, к которому была приторочена складная окопная лопатка. Джон решил позаимствовать инструмент. Он слышал, как Джалобин разогревает аудиторию какими-то плоскими шутками. Но солдаты, как ни странно, принимали их на ура. Впрочем, вскоре выяснилось, что на представление пошли не все. Не успел Джон снять верхний слой песка, как послышались чьи-то шаги. Мальчик и собаки спрятались в бельевую корзину.

Полдюжины девушек-рядовых вошли в душевую, сняли бронежилеты и форму, пустили горячую воду и тут же начали повизгивать от удовольствия. Джон им позавидовал, потому что его пропитанная потом рубашка липла к телу. Конечно, он бы не отказался принять душ, но, пожалуй, уже не успеет. Впереди следующий этап спасательной операции, и медлить нельзя.

Наконец последняя девушка покинула душевую, и Джон с облегчением вздохнул.

— Вперед, — сказал он собакам, откидывая крышку корзины. — Давайте искать вход.

Схватив окопную лопатку, Джон начал рыть, хотя у него и оставались сомнения в правдивости древних «Свитков», где говорилось, что под песком якобы скрыта ручка в форме льва, и он должен ухватиться за эту ручку и произнести секретный пароль, который и откроет дверь в полу. Если даже то, что написал Эно, верно, впереди все равно много препятствий. Верховный жрец упоминает «семь хранителей», причем шести из них Джон обязан «подчиниться без пререканий», а седьмого — и это тревожило мальчика больше всего — ему предстояло убить! «Свитки» гласили: «Вторгшийся в подземелье должен без колебаний убить седьмого хранителя, иначе его сокрытое тщание не увенчается успехом». По-видимому, Эно недвусмысленно намекал, что иначе Джону не попасть в Иравотум.

Уставший Джон на мгновение перестал копать и прислушался. Джалобин продолжал «представление». Солдаты были очень довольны. Как раз сейчас раздался гром аплодисментов и улюлюканье, потому что дядин дворецкий совершил новый чревовещательский подвиг: голос из лампы рассказывал стихотворение, а Джалобин за это время выдул бутылку пива.