Джеймс Паттерсон - Макс

Около базы почти вся береговая линия закрыта для прохода. Но кое-где к океану подойти все-таки можно. Опускается вечер, тепло, как в раю, и вода, как парное молоко. На пляже народу не много, но с десяток людей купаются, и еще пара-тройка собирают ракушки. Видно, все же есть сермяжная правда в планах Клыка поселиться на острове и послать этот безумный мир к чертовой бабушке.

— Не снимай, пожалуйста, ветровку, — прошу я Ангела, которая спешно скидывает с себя обмундирование. — Купальники еще для таких, как ты, не изобрели.

Она скроила мне в ответ недовольную рожицу, но все-таки промолчала, а потом мотнула головой в сторону моря.

— Тут, кажись, дельфины водятся. Я из-под воды мысли слышу, но на людей не похоже.

Я забеспокоилась:

— Не люди? А они злобные? Может, какие ирейзеры с плавниками?

Ангел захихикала:

— Нет, это не ирейзеры. И чтоб они злобными были, тоже не скажу. Все. Пока.

И она побежала от меня по песку и бросилась в воду. Смотрю, как ее белокурая головка ушла под воду, вынырнула и снова исчезла. Я вздохнула и опустилась на песок рядом с Акелой и Тоталом.

Клык садится рядом со мной. Я все еще не могу привыкнуть видеть его в форме, а не в его всегдашнем черном одеянии.

— Прикид у тебя хоть куда, — подкалываю я его, не сдержавшись.

Он насмешливо смотрит на меня:

— А у самой-то тоже причесочка что надо.

Туш е ! [14] Туш е — укол, нанесенный фехтовальщиком сопернику в соответствии с правилами. Я нервно провожу руками по своей тугой французской косичке, заплетенной по всем правилам суровой армейской моды.

Газзи и Игги уже переоделись в плавки, бегут в воду, дико орут и подныривают под волну.

Клык скользит глазами по поверхности океана, от берега к горизонту и обратно. Понимаю, что он так же, как я, пересчитывает головы. Надж с нами нет, и я не могу избавиться от постоянного беспокойства и одолевающих меня страхов.

— Как давно она сидит под водой? — спрашивает Клык, недосчитавшись Ангела.

— Уже больше пяти минут. Она сказала, там стая дельфинов или еще кто-то в этом роде.

Мы молча сидим рядом. Газ и Игги вопят и брызгаются в воде. Ангел все еще не вынырнула, и я старательно гоню от себя опасения, что ей не хватило воздуха, что она захлебнулась и утонула. В конце концов, вся эта идея с жабрами никак у меня в голове не укладывается.

Внезапно из воды, как поплавок, выпрыгивает ее улыбающаяся физиономия.

— Здесь классно! Вода такая голубая и такая прозрачная — здесь все-все видно, — кричит она, отфыркиваясь.

— А дельфины там правда есть?

— Ага! Только они все сердитые очень. Эй, Тотал, давай ко мне! Потренируешься под водой дышать.

Тотал опасливо морщится:

— У меня жабр нет. И вообще, я и к крыльям-то еще не привык.

Но их препирательств я не слышу — меня заклинило на сердитых дельфинах. Но Ангел настаивает на своем:

— Да-да, и не только Тоталу, тебе, Макс, и Клыку тоже давно пора научиться дышать под водой. Это страшно важно, чтобы вы научились. Чего вы там расселись? Практикуйтесь лучше давайте!

— Солнышко, не думаю, что кроме тебя кому-нибудь это удастся, — мягко — пока мягко — возражаю я. — Помнишь, Газзи попробовал? Помнишь, сколько мы его потом вчетвером откачивали? А что значит «дельфины сердитые»?

— А я уверена, что вам надо попробовать, — твердит свое Ангел с хорошо мне знакомым выражением лица. С тем самым, «вы от меня так легко не отделаетесь», от которого меня всегда озноб пробирает. — Может, у вас уже тоже жабры проклюнулись.

— Про жабры я не уверена, а ты нам лучше про сердитых дельфинов объя…

Закончить мне не дал пронзительный женский крик. Мы с Клыком тут же вскочили на ноги.

Женщина мечется у самого края воды, в ужасе показывая на маленького мальчика, которого все дальше и дальше уносит в океан.

— Его чудище схватило! Помогите! Спасите! Звоните девять-один-один!

Она бросилась было в воду, но споткнулась, упала на колени и поняла, что все равно ничего сделать не может.

Газзи и Игги рванули вслед за малышом, но отлив за какую-то пару секунд утащил его на удивление далеко. Мы с Клыком переглянулись и, не сговариваясь, одновременно сбросили ветровки. Не обращая никакого внимания на прохожих зевак, несемся по песку. Едва замочив ноги, распахиваем крылья и отрываемся от земли.

Летим, едва не касаясь воды, но мощными взмахами стремительно разрезаем соленый воздух. Я уже совсем потеряла надежду снова пустить в ход крылья, а вот, глядишь, и мы снова в полете.

Но даже наши крылья, как бы сильны они ни были, мальчонку, похоже, не спасут. Мы было его догнали, но он ушел под воду, и только его вытянутая вверх рука безнадежно хватает воздух. Мгновенно прижимаем к спине крылья, круто забираем вниз и штопором врезаемся в воду.

Море такое прозрачное, что нам сразу видно пацана в красной рубашке. Глаза у него закрыты, а лицо неподвижное и бледное. Хватаем его за руки, пробкой вылетаем из воды и отчаянно работаем крыльями в надежде, что перья не успели отяжелеть и нам удастся подняться в воздух.

Ура! Получилось! Наши крылья зацепились друг за друга, но мы кое-как взлетели и понеслись обратно к берегу. Правда, приземление наше не назовешь грациозным — как-никак с мальчуганом в руках особых пируэтов не сделаешь. Но нам все-таки удалось приземлиться, не зарывшись мордой в песок, а устоять на ногах и даже аккуратно опустить пацаненка.

— Я знаю, как откачивать и искусственное дыхание могу сделать, — кричит на бегу мужчина и падает на колени рядом с мальцом.

Меньше чем через минуту у мальчишки изо рта и из носа бьет фонтан, он давится, потом начинает хватать ртом воздух и наконец сипит:

— Мама!

Женщина хватает его в объятия, они оба плачут, а мы с Клыком быстро пятимся туда, где нас поджидают стая и Тотал с Акелой.

Ангел укоризненно качает головой:

— Напрасно вы не попробовали дышать под водой. Когда вы только меня будете слушать!

Какого черта! Все равно все и так уже наши крылья видели. Так чего нам теперь от кого-то маскироваться и стоять до потери пульса на трамвайной остановке, дожидаясь нужного номера, чтоб доставил нас до центральной военно-морской базы. Короче, мы все шестеро взмыли в небо, наслаждаясь нежным теплым бризом. Тотал летит рядом со мной. Он с каждым днем летает все лучше, но грацией особой не отличается. Правда, справедливости ради надо сказать, что он и на земле у нас увалень. Игги и Клык по очереди несут Акелу. Восемьдесят фунтов горячего меха — это вам не фунт изюму — долго не протащишь. Тотал ее то и дело подбадривает, но она явно к любительницам высоты не относится — даже рычит тихонько.

Две минуты — и мы на базе. Ловко и изящно приземляемся на тренировочном плацу прямо на глазах у сотни оторопелых новобранцев. И тут же к нам несутся Джон Абейт, Бриджит Двайер и капитан-лейтенант Палмер.