Джеймс Паттерсон - Спасти Ангела

Не думала я, что все закончится так печально.

— Ты — черная туча, которая застит Единый Свет, — доносится до меня его голос, точно издалека. — Я не позволю тебе разрушить все, что я создавал долгие годы!

Вдруг голову мне мотнуло в сторону, а мертвая хватка на горле чуток ослабла. Воспользовавшись моментом, нечеловеческим усилием отодрала его пальцы. Его голос, исполненный ярости и злобы, пробивается в мое сознание сквозь бульканье воздуха, с сипом и свистом ринувшегося мне в легкие. И вдруг я слышу собственные слова:

— Подлюка, не думаешь ли ты, что нас вот так, одной левой, свалишь?

Поднимаюсь на четвереньки. Туман в голове рассеивается.

Но голос-то, оказывается, не мой, а Майи. Отодрав от барьера стальную перекладину, она с размаху саданула Марка по затылку.

Вопреки всякому здравому смыслу копыта он не отбросил — видно, сработала его незнамо какая накачка. Со зверским воем лохматый вскочил на ноги. Откатываюсь в сторону, а Майя отступает на шаг, размахивается своей жердиной и снова обрушивает ее на голову Марка. От раздавшегося страшного хруста я совершенно прихожу в себя. Вскакиваю на ноги рядом с Майей.

— Не слишком ли высоко ты, Марк, вознестись решил? — хриплю я и тоже хватаюсь за палку.

— Не слишком ли больно падать придется? — заканчивает Майя, и мы сообща еще один раз саданули его железякой.

Он удивленно глянул, будто не понимая, как такое могло с ним случиться, покачнулся, лицо у него перекосилось, и, размахивая руками, он рухнул со сцены вверх тормашками.

Приземлился в десяти футах от сцены с оглушительным грохотом и скрежетом. Как бы его ни усовершенствовали, а сгруппироваться, отскочить, подпрыгнуть и снова рвануться вперед ему слабо. Плоховато над ним генетики потрудились. Брак в работе.

Мы с Майей переглядываемся, и до меня доходит, что она только что спасла мне жизнь. Какой депресняк! Я не к тому, что мне жизнь не нужна. А к тому, что это ОНА ее мне сохранила.

— Макс! — подскочил ко мне Дилан.

Я оглянулась. Охранников обезвредили. Моя стая, или, вернее, что от нее осталось, стоит стеной. От митинга на площади только флаги да листовки мельтешат.

Дело, считай, сделано. Теперь надо срочно Ангела с Газзи разыскивать.

Тут мой взгляд падает на распростертое на земле тело Марка.

Что это? Он весь оплетен проводками. Но я точно знаю — к робиотам он никакого отношения не имеет. Значит, он…

И в этот момент Город Огней с адским грохотом взлетает на воздух.

В следующие несколько мгновений сбылось предсказание не только профессора Ханса, но и самой Группы Конца Света. Мутанты, мы, крылатые, и все остальные, с прививкой ДНК диких животных, спаслись. Кто улетел, кто удрал, оставив развалины, опасность и хаос далеко позади. А вот обыкновенным нормальным людям не повезло. Кого подкинуло взрывом в воздух, кого раздавило обломками зданий.

Сквозь дым и столбы пыли в нескольких милях от площади вижу команду Клыка. Наверно, Рэчет почувствовал предстоящую катастрофу, и все они, сильные и быстрые, немедленно смылись.

— Наши в порядке? — пересчитываю я свою стаю.

Майя у меня за плечом собирает их всех вместе. Но как мы обе ни напрягаем зрение, как ни оглядываемся по сторонам, ни Клыка, ни Газзи, ни Ангела нигде нет. В крови у меня поднимается уровень адреналина.

— Как же так? Не было еще случая, чтобы взрывные механизмы оказались Газману не по плечу.

— Но я никакого газа не чувствую, — принюхивается Дилан. — Правда, это ничего не значит. У него вполне может не оказаться ни запаха, ни вкуса.

Делаю несколько быстрых кругов над площадью. Дым оседает, и я опускаюсь все ниже и ниже. Там, где семь минут назад мы вынырнули из люка, зияет здоровенный развороченный… кратер. Да, да. Именно кратер, футов примерно в тридцать глубиной и столько же в диаметре. Сердце у меня остановилось. Где Ангел? Где Газзи? Где Клык?

Вдруг вижу крошечное крылатое существо, взмывающее в небо, и как раз в тот же момент окрестные улицы сотрясает новый мощнейший взрыв. Даже на такой высоте взрывной волной меня подбрасывает на несколько футов вверх, а нос забивает пылью.

— Макс? — Лицо у Газзи почернело от грязи, а глаза переполнены ужасом.

— Газ! Цел? Что с Ангелом? Где Клык?

Газзи задыхается так, что даже крылья его не держат. Поддерживая его, опускаюсь с ним на развороченные гранитные плиты. Он хочет что-то сказать, открыл было рот, но снова зашелся кашлем. По щекам его текут слезы.

— Газзи! Что? Что случилось?

Он только трясет головой и дико кашляет.

Земля под нами вибрирует. Новый взрыв в отдалении? Подземная взрывная волна? Заставляю Газзи подняться в воздух. Он летит или, по крайней мере, держится в воздухе, но все давится пылью, и вид у него пришибленный и несчастный.

А у меня в мозгу бьется только два вопроса: «Где Ангел? Где Клык?» В панике оборачиваюсь на Дилана. Он без слов все понимает и тут же ныряет в кратер.

Не может быть, чтобы они погибли. Голова раскалывается при одной мысли об этом. А Газзи все хрипит и говорить по-прежнему не может. Мне и раньше случалось думать, что я теряю Ангела или Клыка. Скажем, совсем недавно, когда Клык улетел, я была уверена, что больше никогда его не увижу. Но тогда я хотя бы знала, что он жив. А теперь? Что будет со мной, если он…

Я тщетно гоню от себя страшные мысли. Но они засели в голове и, точно битое стекло, на части рвут мой мозг.

Не успел Дилан приземлиться на краю кратера, Клык, черный от сажи, в разодранной в клочья рубашке, вырвался из клубов дыма и пыли.

— Газзи! Живой!

— Ангел! Она летела за мной, — в отчаянии всхлипывает Газзи. — Понимаете, прямо за мной. — Он смотрит на нас, озирается вокруг, точно все еще надеется, что Ангел где-то спряталась и вот-вот вынырнет у кого-нибудь из нас из-за плеча.

Подлетаю к Клыку вплотную, хватаю его за плечи, будто чтобы убедиться, что это он, что он живой.

Мгновенная вспышка острой радости тут же погасла. Мои руки сами собой упали с его плеч. Я отпрянула:

— Где она?

— Не знаю…

— Как ты посмел ее бросить? — взвизгнула я.

— Макс! Газ сказал, что он почти все закончил. Я думал, Ангел сказала…

Смотрю Клыку прямо в лицо. Оно совсем серое, а в глазах, обычно таких непроницаемых, стоят слезы. Я попятилась от него в воздухе. В груди клокочет отчаянный вопль. Клык молчит. Но его молчание яснее ясного говорит мне: он не знает, где она. Он боится, что случилось непоправимое.

Кровь стынет у меня в жилах. Горло свело. Может, ее завалило повторным взрывом? Но это маловероятно. Я вспоминаю ее нежное открытое личико. Вспоминаю, как она храбро сказала, что ей нипочем любая опасность.

— Ангел, где ты, — белугой ревет Газзи, размазывая по щекам грязь, сажу и слезы. Мой отважный специалист по взрывчатым веществам на самом деле просто девятилетний мальчонка, только что потерявший свою сестру.