Алексей Казовский - Коридор в бесконечность

Приземлился он сравнительно благополучно, если не считать порванной майки и расцарапанного живота. Выбрался из кустов на четвереньках, поднялся на ноги и увидел плачевную картину.

Деревянный столб, на котором крепилась перекладина, подломился у самого основания, шлагбаум упал и повис на упругих ветках, а возле него стоял директор Николай Сергеевич и холодно, с прищуром, смотрел на Вовку. Тот покорно переминался с ноги на ногу, опустив голову. Лицо его, обрамлённое длинными прямыми волосами, бледное и вытянутое, с печально опущенными уголками губ, удивительно напоминало лицо толстовского героя.

Женька улыбнулся, вспомнив меткое прозвище товарища, и подошёл ближе. Директорский взгляд переместился на него.

— Так. Допрыгались? Вам что, жить надоело? — не повышая голоса, сердито и увесисто вымолвил директор. — Сегодня же на совете будем решать вопрос о вашем дальнейшем пребывании в лагере. А сейчас марш к Петру Казимировичу за инструментами, и чтобы до вечера всё было сделано, как прежде.

Он развернулся обширной спиной к ребятам и неспешно ушёл обратно в свои апартаменты.

Вовка обернулся к Женьке.

— Живой? — он окинул напарника испуганным взглядом.

— Живой, — ответил Женька и посмотрел на исцарапанный живот в прорехе разорванной футболки.

— Ну, тогда пошли к Казимирычу, — уныло вздохнул Вовка и направился по тропинке вглубь зарослей.

Петр Казимирович состоял при ребячьем лагере сторожем, и жил здесь в своём доме круглый год. Жена его работала из лета в лето поварихой в столовой, а сам он справлял всякие столярные и слесарные работы, по мере необходимости.

Когда мальчишки подошли к бревенчатой деревенской избушке, прятавшейся в глубине лесных зарослей на задах душевой и прачечной, хозяин был во дворе, ремонтировал сломанную тумбочку. Вовка первым подошёл к нему и поздоровался.

— Дядя Петя, нам бы инструмент кое-какой надо, — просящим тоном сказал Пьеро.

— Опять натворили чего? — обернулся к ним Казимирович, и Женька поразился его густой седой бороде, росшей, казалось, от самых глаз. — Какой инструмент?

— Пару лопат, пилу, топор, — начал перечислять Вовка, прикидывая в уме, что им может понадобиться, — и брёвнышко еще…

— На что это вам? — удивленно спросил Казимирович. — Дом собрались строить?

— Да нет, — махнул рукой Вовка, — шлагбаум мы случайно уронили. Невезуха…

— А-а-а, случайно уронили, да?! — насмешливо протянул старик. — Эх, горе ты луковое, всё тебе неймётся!

Он отложил молоток на верстак и пошёл к покосившемуся сараю. Вовка ободряюще подмигнул Женьке.

— Мировой дед! — шёпотом сказал он. — Всегда поможет.

Казимирович вернулся, держа в руках пару лопат, маленькую кувалдочку и гаечные ключи.

— Ну, айда поглядим, чего вы там набедокурили.

Ребята взяли у него инструменты и направились следом.

— Так, подгнила, стало быть, деревяшка, — сделал вывод старик, остановившись у сломанного столба. — Давайте-ка, копайте яму, да штырь из «журавля» аккуратно выбейте. Остальное я сам сделаю. Да, сначала гайки-то отверните с шарнира, и шайбы не растеряйте, а то потом новые искать придётся.

Он попинал носком кирзового сапога трухлявый пенёк, торчащий из утрамбованной земли, почесал бороду и ушёл обратно к дому.

Женька подхватил лопату и ковырнул твёрдую, как камень, землю. Вовка тоже взялся за черенок, но вдруг увидел на дороге, ведущей от соседнего лагеря имени космонавта Комарова, группу ребят и высокого мужчину среди них, с мячом в руке.

— Комаровцы идут! — с тоской проговорил Пьеро и вздохнул. — В футбол играть.

Он повернулся к подходящим спиной, делая вид, что не заметил их, и с ожесточением начал копать. Женька краем глаза глянул на приближающихся футболистов и последовал его примеру. Сухие комья полетели во все стороны из-под острых штыковых лопат, и как бы невзначай окатили с головы до ног гостей, заставив их уворачиваться и обходить стороной место трудовой битвы.

— Так-так, лучший защитник геологов занят хозяйственными делами, — в отместку сказал один из комаровцев, длинный конопатый парнишка, оглянувшись с усмешкой. — Нам предоставляется отличная возможность «надрать» сегодня соседей с сухим счётом!

Остальные ребята с готовностью заржали, оценив юмор капитана, и только недовольный взгляд физрука заставил их замолчать. Вовка презрительно плюнул вслед и молча продолжил «увлекательное» занятие.

Земля была каменистая, но они довольно быстро углубились почти на метр, от обиды, наверное. Один рыхлил почву, с силой вгоняя лопату возле трухлявых остатков столба, другой выкидывал песок и гальку, вперемешку с гнилой древесиной. Вовка часто оглядывался в сторону лагеря — не идут ли звать его на игру, но никто до начала матча так и не пришёл. А когда с футбольного поля донеслись переливчатые свистки, он понял, что директор таким способом решил его наказать. И Вовка, зло глотая подступившие к горлу слёзы, с удвоенной силой принялся кромсать показавшуюся на дне ямы сырую глину. Женька еле успевал выкидывать её на поверхность.

— Ну, хватит махать-то! — раздался позади голос Казимировича. — Ты же не разведку руды ведёшь, так и к американцам можно дырку проковырять.

Вовка распрямился, откинул грязной рукой прилипшие ко лбу волосы и грустно усмехнулся. Женька подобрал со дна ямы последние комья и тоже отложил лопату.

Старик принёс на плече гладкое обструганное брёвнышко с прожжённым на стёсанном конце отверстием под штырь. Втроём они установили столб на место, засыпали глиной и песком с галькой, плотно утрамбовывая слой за слоем черенками лопат, и водрузили сверху полосатую перекладину. Шлагбаум снова принял надлежащий вид.

— Вот видишь, как быстро управились, больше разговоров было, — Казимирович довольно осмотрелся, подмигнул мальчишкам, подхватил инструменты и ушёл домой.

В это время к будке подошли двое ребят из первого отряда. На пост заступала следующая смена дежурных.

— Что, уже двенадцать? — угрюмо осведомился Вовка. — Игра ещё не кончилась?

— Нет, — ответил высокий белобрысый паренек, — а ты чего не играешь?

Вовка только махнул рукой, развернулся и потопал по тропинке к коттеджам. Женька направился за ним.

— На поле пойдём? — спросил он, срывая на ходу колючие шарики репейника.

— Да ну их. Пошли в отряд.

Они вышли к своему коттеджу. Там никого не было, да и вообще весь лагерь был пуст и не подавал признаков жизни. Отряды собрались на футбольном поле, болеть за свою сборную.

По асфальтовым дорожкам лёгкий ветерок гонял конфетные фантики, тихо поскрипывали качели, журчала вода в питьевых фонтанчиках, и солнце палило немилосердно, забравшись высоко под свод голубого купола неба. Мальчишки уселись на качели, не зная, чем заняться.