Павел Филатов - Слуга Света

После таких кошмаров я просыпался весь покрытый липким потом, и долго не мог прийти в себя, надышаться самым обычным воздухом. В них можно было увидеть предостережение о том, что пора заканчивать с этой, по сути, авантюрой. Но суеверным я не был никогда, поэтому списал кошмары на разгулявшееся воображение. В конце концов, нередко, и ранее по ночам, ко мне приходили герои прочитанных книг.

Мне стало надоедать попусту, изо дня в день, ездить в метро. Просто надоело. Надоели одинаковые вагоны, одинаковые названия остановок, да и люди тоже надоели. Они уже не казались мне такими уж разными, как раньше. Все абсолютно одинаковые и предсказуемые.

Очень много размышлял над тем, как же мне изменить тактику, как сузить круг поисков. Я не любил проигрывать, не умел отступать, но уже не видел в своих поисках никакой перспективы. Надежда таяла, как снежок в комнате. Надежда и уверенность в собственных силах тускнели, и я практически сдался. Отмерил себе еще месячный срок, по истечении которого, собирался забыть о таинственной женщине, претвориться, что все мне лишь привиделось, и продолжать жить дальше, как ни в чем не бывало.

Мне было безумно интересно не столько, как женщина открыла ту злополучную дверь, сколько — куда она ведет? С самого детства я увлекался фантастикой. Сначала папа мне читал, а когда я сам научился, то от фантастических книг было за уши не оттащить. Поэтому и не удивительно, что мне легче поверить в фантастическую теорию, чем найти всему рациональное объяснение. Я полжизни провел в других мирах, населенных драконами, эльфами, бластерами, космическими колдунами, магами и световыми мечами. К тому же, я совершенно не мог объяснить, откуда в обычной стене, из ниоткуда, вдруг появилась дверь. Или почему, наконец, никто не обратил внимания на тетку, просто растворившуюся в воздухе, посреди, вагона? С рациональной точки зрения, объяснить это можно было только галлюцинацией, но я был абсолютно убежден, что все произошедшее было столь, же реально, в какой степени был реален я сам. К тому же, как аксиому принял, что нахожусь в твердом рассудке. Зато фантастика объяснить могла все. Первый вариант, — эта дверь открывает путь в иной мир, а то даже и не в один. Второй вариант — за дверью скрывалась база пришельцев. Инопланетяне ходили среди людей, собирали информацию, либо выполняли какие-то поручения, а потом возвращались на базу. Было бы весьма остроумным спрятать свою штаб квартиру в метро — там просто никто искать не станет. Третий вариант, очень походил на второй, и потому не очень мне нравился. Там могли скрываться остатки древних рас, которые заселяли землю до прихода на нее человека. Либо прятались от государства мутанты, сбежавшие из секретных лабораторий, и к тому же обладающие даром экстрасенсов — благодаря своим уникальным способностям, отводили глаза всем пассажирам.

Я честно пытался найти более правдоподобное объяснение, но его не было. Нет, я допускал, что некий взрослый человек, более умный, циничный и опытный, чем я, сможет с рациональной точки зрения объяснить даже тарелку пришельцев, опустившуюся возле его дома, однако я подобным талантом не обладал.

Нужно было срочно менять тактику поисков, что я и сделал, позволив себе одно допущение: дверь открывается только на одной станции, и в строго определенном месте. Если это так, тогда мне больше не придется ездить по кругу. Достаточно будет, на "Гагаринской" сесть в последний вагон, в самую последнюю дверь и ждать женщину. Если никого не будет, то на "Спортивной" быстро перебежать перрон, и запрыгнуть в электричку, уходившую обратно на "Гагаринскую". Всего и делов! Катайся себе между двумя станциями и жди подходящего случая.

Откровенно говоря, и эта теория была слишком натянутой, но я решительно закрыл глаза на все недостатки плана и принялся за его исполнение.

Мне пришлось научиться врать и претворяться. Что первое, что второе, из-за недостатка опыта и желания получить такие навыки, выходило слабенько. Родителей даже в школу вызвали, и моя классная высказала серьезные опасения из-за моего нетипичного поведения. Самое забавное, что она так и не смогла внятно объяснить, в чем же выражались, подмеченные ей "странности". Я, во время этой проповеди, только недоуменно пожимал плечами, старательно всем своим видом изображая, будто вовсе не понимаю, о чем идет речь.

Родители сдержанно поблагодарили учительницу за беспокойство, и мы вернулись домой. Вопреки моим опасениям серьезного разговора не состоялось, и я уже было обрадовался, пока случайно не подслушал родительский разговор. Нет, я никогда раньше не подслушивал, и не стал бы этого делать и на этот раз, если бы случайно не услышал своего имени. Родители как раз обсуждали, какому специалисту меня показать…

Дослушав их разговор, я понял, что пора срочно что-то менять, если я действительно не хочу попасть на сеанс к психоаналитику. Опасался я этих адептов столь нынче популярной лженауки. Нельзя сказать, чтобы боялся, но считал, что знакомство с ними и их методами, лучше откладывать как можно дольше, и, желательно, совсем обойтись без такой помощи. На цыпочках прокрался в свою комнату и лег спать. На следующее утро я проснулся уже совсем другим человеком. Я стал веселым и приветливым, и взгляды родителей сразу же потеплели. Даже в кино на выходных сходили всей семьей. Но кто бы знал, чего мне стоило скрывать обуревавшие меня эмоции!

Небольшой конфуз произошел с Сашкой. От него не ускользнул тот факт, что странности в моем поведении исчезли, и я стал таким же, как всегда. В школе он подошел ко мне, смущенный, но полный решимости довести задуманное до конца и попросил у меня прощения. Я перед ним тоже извинился, тем более было за что. В общем, мы помирились, чему я был чрезвычайно рад. К сожалению, Саша не извлек никакого урока из нашей ссоры. Уже на следующей перемене он вновь засыпал меня целым градом вопросов, относительно того, что же со мной приключилось. Мне захотелось вновь посоветовать ему, не совать нос в чужие дела, или попросту послать куда подальше, однако я сдержался. Не с руки мне вновь обострять конфликт. Нужно непременно поддерживать образ примерного мальчика, у которого в жизни нет, и не может быть никаких забот или проблем. Самое обидное, что для этого мне пришлось начать врать и ему, моему лучшему другу, тоже. Из-за притворства перед родителями, и так камень на душе лежал, так я еще один грешок добавил. На ходу придумал крайне простую историю, настолько банальную, но, в тоже время, все объясняющую, что не поверить в нее было нельзя. Понизив голос до шепота, я, под большим секретом, признался лучшему другу, что безумно влюблен в Ленку Синичкину. Что целыми ночами глаз не могу сомкнуть, потому что все время мысли возвращаются к ней, а как подойти и признаться, не знаю. Сашка, с видом опытного ловеласа, понимающе покачал головой, ободряюще улыбнулся и посоветовал мне крепиться. А заодно поклялся, что никто и ничего не узнает о моем секрете.