Владислав Крапивин - Трое в «копейке», не считая зайца Митьки

В машине нарастает стук. Едем на нервах, недобрым словом вспоминая президента Чувашии, или как его здесь зовут… Поступает предложение за небрежение к дорогам присвоить ответственному за их состояние чиновнику звание «Чуваш-карлы», производное от злобного Карлы Черномора…

10.46. У города Цивильска, стоящего на реке Большая Цивиль (в общем, сплошная цивилизация), находим автомастерскую. Отдаем 214 рублей за камеры и золотники к ним. Еще 282 рубля за две видавшие виды запаски… Как не вспомнить добром экономичность нашего «Минфина» (что бы мы делали без золотого запаса?).

В момент очередного ремонта (что стало уже традицией) проснулась поэтическая муза В. П. «Воспоминание о минувшей ночи» — так назвал он свой новый стих:

Слушатели — С. А., Митька и А. К. — с одобрением отнеслись к сочинению «начинающего стихотворца», Митька даже не упрекнул за «навязчивое упоминание». А снисходительный А. К. (на правах стихотворного мэтра) ответил автору такими стихами:

Юмор в том, что А. К. — член Союза писателей России, а В. П. в этом Союзе не состоит (ибо при «разделе» стал членом Союза российских писателей). В конце концов находится решение. Оставшись в прежнем Союзе как прозаик, В. П. может вступить в ряды «дружественной творческой организации» в качестве поэта. А. К. обещает похлопотать…

11.45. Едем дальше. Разнуздавшиеся поэты продолжают сыпать рифмами, испытывая терпение капитана «Лайбы» и зайца.

В. П.:

Необходимы некоторые пояснения. «Тризна» справлялась по разорвавшимся колесам, а Быков — это уважаемый Леонид Петрович Быков, критик и профессор. Справедливости ради надо заметить, что хотя он и не очень жалует стихи А. К., но дважды (и совсем неплохо) выступал редактором его книг. И значит — не так уж и не признает… Если бы он оказался еще и так же терпелив, как наш С. А. к поэтическому трепу спутников…

13.50. Мы решили перевести стрелки часов на родное уральское время. Переезжаем реку Малая Цивиль. Движемся очень медленно, в колонне попутных машин. Разгадка простая: за рекой в кустах сделала засаду ГАИ (то есть, по-нынешнему, ГИБДД). Реакция наша, думаем, похожая на реакцию всех автолюбителей, выражена в коллективном четверостишии:

Вынуждены еще раз повторить, что, в принципе, ничего против сотрудников правоохранительных органов не имеем и даже относимся с изрядной долей уважения к их службе, которая «и опасна, и трудна…». Но надо, очевидно, проехать на автомобиле пол-России, чтобы убедиться: народ так просто обидных прозвищ не дает…

Скажем, в той же Беларуси: ГАИ называется ДАИ (державная автомобильная инспекция). В народе ДАИ, учитывая, что на белорусской мове буква А — часто идентична русской О, расшифровывается, как «дои»… И если там, у наших славянских братьев, доить своих водителей побаиваются (батька блюдет строгие правила), то наши-то в этом промысле особого стеснения не проявляют. Впрочем, у них ведь тоже дети есть. И они кушать просят!

14.00. Разговоры о еде напоминают нам, что пора пообедать. Но коллегиально решаем потерпеть до столицы Татарстана.

14.10. Завершаем путешествие по Чувашской республике, дороги которой нас так измотали. Неудивительно, что В. П. напоследок сочинил о них:

14.30. Въехали в Республику Татарстан. Тетушки у дороги продают белые пуховые платки. Посадки хмеля на полях. Лесостепи и приволжские холмы, уже виденные нами на пути в сторону заката.

14.50. КПП Республики Татарстан., Досмотр нашей машины (хуже, чем на границе с Беларусью). Суверенитет, однако…

Похожий на командира ордынской конной сотни сержант, лениво щурясь, вопрошает:

— Оружие есть?

Клянемся, что нет.

— А что видеокамерой снимали? — (Черт возьми, не успели убрать с сиденья).

— Только родственников в Белоруссии! — (А вот как заставит прокрутить пленку да заявит, что какой-нибудь мосток через одну из Черных речек есть стратегический объект!)

Не заставил, не заявил. Величественно махнул жезлом: проваливайте, мол…

14.57. Мы снова в междуречье. Переезжаем Свиягу, широченную, словно Волга. Затем Прорву (ассоциация с той прорвой денег, которую мы за истекающие сутки потратили на разный ремонт), следом — Сулицу. Ох и богата ты реками, наша родная страна…

15.15. Наблюдаем окраины Казани. Через пару минут подъезжаем к Волге. Проезд по мосту для всех россиян, кроме татар, платный (20 рублей). Не зря даже имечко у Волги здесь татарское «Идель».

15.45. Движемся в объезд Казани. Снова прокол колеса. Очевидно, в Цивильске нам подсунули драную покрышку. Смена колеса заняла всего несколько минут — операция доведена до автоматизма (ничто не пропадает зря, тем более «опыт — сын ошибок трудных…»).

16.00. Обедаем в корчме «Барс». Вкусный рассольник и неплохая поджарка (281 рубль). В зале сидит своя «плечевая», но, по общему мнению, ей далеко до своих симпатичных чувашских подруг.

16.25. Снова в дороге. Просветлело, потеплело… Опять междуречье: реки Казанка, Меша, Шумбутка…

17.45. Дороги в Татарстане намного лучше, чем у соседей. Проезжаем очередной пост ГАИ с чванливым милиционером на посту. Ходит с видом этакого мурзы (мол, хоть и маленький, но начальник!). Понятно, место-то хлебное…

18.30. Переехали реку Омарку. Омарами здесь не торгуют… На общем благополучном фоне татарских дорог и окружающих их полей (все распаханы и ухожены) бросается в глаза, что совсем нет придорожных туалетов. Вроде бы и мелочь, но для путешественников неприятная…

18.36. Река Крименка (по-татарски это звучит как «Кримэн ел». Почти «криминал». С этим, слава Богу, пока не столкнулись, если не считать добродушного Вована под Рязанью).

С холмов, по которым мы катим, Татария видится этаким слоеным пирогом: поля, леса, деревни — все это на расстоянии километров сорок-пятьдесят. А над простором — страна белоснежных облаков, подсвеченных солнцем, на горизонте — сиреневые грозовые фронты, преследующие нас вот уже третьи сутки. Воистину, Аллах акбар!