Сэйдж Блэквуд - Джинкс

Джинкс не мог отделаться от мысли о чавкающих звуках еще долго после того, как убитый медвелак – или кем он там был? – остался далеко позади. Да, хоть Ривен и дружелюбен, и неизменно весел, однако отговорить его от чего бы то ни было – дело не из легких.

– Просто я подумала… – Эльфвина запнулась. – Вы же видели, какова моя бабушка. Ей нравится… забавляться с людьми. Думаю, она отправила вас к Костоправу, желая посмотреть, что он с вами сделает. А мне это особенно забавным не кажется.

– Меня она не отправляла, – заявил Ривен. – Я сам пошел.

– А я всего лишь хочу услышать, что он скажет о моей магии, – добавил Джинкс.

– Но что, если ему и сказать-то нечего? Бабушке моей верить нельзя. А Симон говорил, что тебе следует держаться от Костоправа подальше.

– Просто Симон знает – Костоправ может объяснить мне, что он со мной сделал.

– Это ты бабушкиных сказок наслушался! – сказала Эльфвина. – А он через соломинку высосет из вас души и сделает из ваших глаз бусы. Двое мужчин с Калликомской прогалины однажды пошли к Костоправу, чтобы продать ему масло, и никто их больше не видел. По ночам он пробирается на прогалины и крадет младенцев из колыбелей.

– А мысли его полны кровавых ножей, – добавил Ривен.

– Что? – изумилась Эльфвина.

– Джинкс умеет видеть мысли людей.

– Ты правда умеешь?

– Нет, – ответил Джинкс. Ничем этот Ривен не лучше Эльфвины, что ему ни скажи – все разболтает.

Впрочем, Джинкс тут же ощутил неловкость, вспомнив, что сам он наболтал Софии, когда поругался с Симоном.

– Раньше умел.

И он рассказал Эльфвине о том, как видел цвета человеческих мыслей.

Она остановилась посреди тропы.

– Ты хочешь сказать, что умел по-настоящему читать мысли людей? Не диво, что Симон отнял у тебя эту способность. Быть может, он спас твою жизнь.

Джинкс покачал головой – ничего-то она не поняла.

– Нет, не спас. Это было ужасно. Как будто меня убивали.

– Если ты мог читать мысли людей, им-то как раз и хотелось убить тебя. Ты же был угрозой для общества. Уж поверь, я в этом разбираюсь, – и Эльфвина вроде как задумалась, но ненадолго. – Хотя убить тебя, как мне кажется, было бы очень непросто.

– Я не читал людские мысли. Понимаешь, то, что происходит в голове человека, создает вокруг него подобие облака, и это облако – цветное.

Пошли дальше. Поднялся ветер, он сдувал пламя факела на сторону. Над головами путников потрескивали ветви.

– Как же он забрал твою силу? – спросила Эльфвина.

– Сотворил заклинание и засунул ее в бутылку.

– А ты не смог бы достать ее из бутылки? – спросил Ривен.

– Бутылку он куда-то спрятал. Да и найди я ее, что я буду с ней делать? Вытащу пробку и выпью содержимое?

– Послушай, а ты не можешь просто научиться магии заново? Твоей прежней магии, а? – спросила Эльфвина.

– Кто ее знает, – сказал Джинкс. – Понимаешь, она не похожа на то, что можно выучить. Это, скорее, еще одно чувство – шестое.

Он вспомнил о силе, открытой им совсем недавно, той, которую он черпал из Урвальда. Неудивительно, что ему не удавалось творить магию в доме Симона, – толстые каменные стены отсекали его от леса. Но здесь Джинкс ощущал колоссальное присутствие Урвальда. Он чувствовал, что способен поднять на воздух целый дом, запалить огонь, который достанет до самого неба.

И в то же время чувствовал, что не может. Потому что сила эта принадлежала Урвальду. А Джинкс вовсе не был уверен, что Урвальду понравится поднимать дома. Что же касается огня до небес, он попросту знал – лес такого не одобрит.

– Поведай, госпожа моя, а разве твоя бабушка не ждет, что ты вернешься? – спросил Ривен.

– Нет, я сказала ей, что возвращаюсь на Калликомскую прогалину, – ответила Эльфвина.

– По-моему, ты собиралась пожить у нее, – сказал Джинкс.

– В общем, да. Задумано было так. Но я ей об этом не сказала. Она показалась мне какой-то не очень приятной.

Что-то вдруг громко затрещало над их головами. Эльфвина и Джинкс рванули вперед, а вот Ривен бежать и не подумал. На тропу рухнул здоровенный сук.

– Ривен? – позвала Эльфвина.

Они бегом вернулись назад. Джинкс посильнее распалил факел. Сук лежал поперек тропы. Прямо перед ним стоял Ривен.

– Воистину, ты был прав, сказав мне, что не до́лжно отрубать у деревьев конечности, – сообщил он. – Теперь они мечут их в меня.

– Это ветер разгулялся, – сказала Эльфвина. – Может, нам лучше вернуться к сторожке?

– Мы слишком удалились от нее, – сказал Джинкс. – Да, скорее всего, и не найдем ее в темноте.

Они торопливо пошли вперед. Ветер набирал силу. Факел задуло, а Джинксу не хотелось тратить время на старания снова зажечь его. Деревья стонали, хлеща ветвями по воздуху.

Когда наверху затрещала еще одна ветка, Ривен припустился бежать. Тут выяснилось, что бегает он быстрее Эльфвины и Джинкса. Впереди над тропой сломалась следующая ветка, и оттуда донесся вскрик Ривена.

– Ты цел, Ривен? Джинкс, зажги огонь!

Огромная сухая ветвь перегородила собой всю тропу. Джинкс запалил факел и увидел, что Ривен сидит рядом с ней, держась за руку.

Эльфвина опустилась перед ним на колени:

– Куда тебя ударило?

– По руке. Это пустяк, госпожа моя.

– А если перелом? – не согласилась Эльфвина.

Яростный порыв ветра пронесся между деревьями, и они закачались, страшно скрипя.

Ривен, морщась, поднялся на ноги:

– Нам лучше идти дальше.

«Пока Урвальд не решил свалить на тебя целое дерево», – подумал Джинкс. И схватил Ривена за непострадавшую руку.

На лице Ривена в мерцающем свете факела проступило удивление:

– Идти я могу и без посторонней помощи, благородный Джинкс.

– Урвальд не захочет убивать меня, – объяснил ему Джинкс.

В этом он нисколько не сомневался. От мертвого Слышащего Урвальду никакой пользы не будет. Почему лес жаждал смерти Ривена, Джинкс не знал, однако ни одна из ветвей не упала даже близко к нему или к Эльфвине.

– Просто ветер поднялся сильный, только и всего, – сказал Ривен.

Факел задуло снова.

Такого ветра Джинкс за всю жизнь не упомнил. Сучья валились вокруг… нет, только сзади них, понял вдруг Джинкс. И всякий раз на тропу. А ветер выл и гнал их вперед, ударяя в спины.

– Когда мы доберемся до ущелья, о котором говорила та добрая Дама, – сказал Ривен, – этих ужасных деревьев вокруг больше не будет.

– Ты же не собираешься спускаться в Костяное ущелье, правда? – спросила Эльфвина.

– Придется, иначе нам к дому Костоправа не подобраться, – ответил Ривен. – Да и от бури мы там укроемся.

– Может быть, ветер утихнет раньше, чем мы туда попадем, – сказал Джинкс.

Впрочем, в этом он почему-то уверен не был.

Ветер не стихал. Шли они всю ночь и ранним утром достигли крутого поворота тропы направо, за которым она принялась выписывать зигзаги.