Яков Вилькин - Необыкновенные приключения Геннадия Диогенова

«Ну и страшилище! — подумал Генка.- Такому только попадись на зубок!»

Но стегозавр отличался, очевидно, мирным нравом. Неторопливо объедая мокрую траву и тонкие ветви, он протопал мимо Генки и скрылся за краем леса.

Генка опять остался один. Надвигалась ночь. Мокрая одежда не грела, и при мысли о том, что придется провести ночь на голом холме, по Генкиной спине пробежали зябкие мурашки. При свете догорающего заката он присел на камень, зажал в ладони машину времени, нащупал крайнюю головку и без колебаний плавно ее повернул.

Багровое солнце с трудом пробивалось сквозь туманный, насыщенный испарениями воздух. Звенели комары. Вокруг, насколько видел глаз, раскинулось болото, усеянное бесчисленными островками. Прямо из воды поднимались причудливые растения. Угрюмо чернели пустотелые пни, иссеченные следами опавших листьев. Над ними возвышались гладкие зеленоватые стволы с беспорядочно свисающими с вершин бугристыми побегами. Легкий ветер шевелил резные листья папоротников и доносил прелый запах гнилого дерева.

По-видимому, Генка попал в палеозойскую эру, в карбонский или пермский период, или, как их еще называют,- в каменноугольный период.

Генка представил, как на дне болот вырастают толстые слои мертвых стволов, как их засыпают многотонные прессы песка. Много миллионов лет пройдет, прежде чем эти угрюмые папоротники и безлистые деревья опять поднимутся на солнечный спет, но уже в виде черного каменного угля, погруженного в шахтерские вагонетки.

Свесив ноги с квадратного бурого камня, Генка грелся в лучах восходящего солнца и задумчиво разглядывал бескрайнее болото. Свой очередной перелет из эры в эру он перенес довольно легко. Очевидно, сказалась тренировка.

В палеозое Генка очутился на длинном скалистом гребне с острыми колотыми краями, по которым вились стебли красноватых ползучих папоротников.

Постепенно солнечные лучи разогнали туман. Гигантские лужи заблестели. Сквозь прозрачную воду стали видны потемневшие стволы затопленных деревьев. По уступам скалистого гребня забегали пестрые ящерицы. Быстро перебирая лапками, они карабкались по камням и смешно подскакивали. Присмотревшись, Генка понял, что ящерицы охотятся за насекомыми. Он различил белых мотыльков с прозрачными крыльями, разноцветных мух и еще каких-то, похожих на огромных комаров насекомых.

На лист ползучего папоротника в нескольких шагах от него опустилась гигантская стрекоза. Полуметровой длины крылья плавно покачивались в воздухе. Генка поднялся. Стрекоза взмахнула крыльями и, жужжа, как игрушечный самолет, отлетела подальше.

Генка спустился к воде. Из-под ног врассыпную метнулись ящерицы. Такие же ящерицы быстро сновали в воде, проскакивали под затопленными стволами, раздвигая бледные водоросли, и гонялись за водяными жуками.

После всего увиденного прежде Генке здесь было неинтересно. Он опять взобрался на камень и стал обдумывать свое положение. Первым делом он призвал на помощь память и попытался разобраться в продолжительности периодов развития жизни на земле.

Итак, он находился в каменноугольном периоде. До появления людей,- кажется, это время называлось антропозоем, последним периодом кайнозойской эры,- оставалось около трехсот миллионов лет.

Насколько помнил Генка, философ Диоген говорил, что каждое деление на циферблате машины времени означает ровно миллион лет. Он пересчитал деления на внешнем кругу. Их было сто. Значит, чтобы опять попасть к людям, нужно перевести стрелку на три полных оборота вперед. Оставалось только угадать, какая из четырех головок ее двигает.

Назначение одной из головок Генка уже знал. Если повернуть часы циферблатом к себе, то крайней правой будет головка, переводящая стрелку в прошедшее время. А остальные?

Генка решил на этот раз довести дело до конца и изучить весь механизм управления машиной времени. Застегнув на все пуговицы рубаху и зажмурив глаза, он взялся за вторую справа головку и тихонько повернул.

Кругом было тихо. Генка нерешительно открыл глаза. Перед ним по-прежнему простирались каменноугольные болота. Пестрая, как шахматная доска, ящерица пробежала по Генкиной ноге и слизнула с колена зеленую муху.

Холодный пот выступил на Генкином лбу. «Машина времени испортилась!» — в ужасе подумал он и еще раз крутнул рубчатую головку. Однако все осталось по-старому.

Генка потряс коварные часы, зачем-то приложил их к уху и бросил недоуменный взгляд на все еще сидевшую на ноге ящерицу. Ящерица смотрела на Генку круглыми рыбьими глазами и хитро подмигивала.

В отчаянии Генка схватился за третью головку и стал ее крутить.

Что-то оглушительно зазвенело, горячее дыхание опалило кожу, в глазах потемнело. Упругая волна ударила в лицо, и, застонав, Генка упал без чувств.

Когда он очнулся, над ним опять голубело небо. Пестрая ящерица с рыбьими глазами по-прежнему висела на штанине, судорожно вцепившись в материю. Генка вскочил, поднял сучок и брезгливо стряхнул ее. Шлепнувшись на землю, ящерица подрыгала лапками, перевернулась на брюшко и неловко забарахталась в густой траве.

Пошатываясь от слабости, чувствуя ноющую боль в суставах, Генка сделал несколько шагов и остановился на краю каменистого склона. Внизу под лучами солнца зеленел лиственный лес. Генка узнал могучие шапки дубов, резную листву кленов. В темных кронах каштанов белели свечи цветов.

Генка окинул взглядом скалистую гряду, на которой стоял. Что-то знакомое мелькнуло в беспорядочном нагромождении камней. Заинтересованный, он поднялся на вершину.

На плоском камне виднелись выцарапанные буквы. «ГАД МИОЦЕНА»,- прочитал Генка и рассмеялся. Когда-то он выцарапал здесь надпись: «Геннадий Алексеевич Диогенов. Сентябрь миоцена». Теперь надпись стерлась. Сохранились только более глубоко вырезанные заглавные буквы и слово «миоцена». Да, это была та самая гряда, с которой два дня назад Генка отправился в мезозойскую эру. Он возвратился почти в то же время. Судя по сохранившимся буквам, всего лишь на несколько десятков лет вперед.

Маленький динотерий, которого Генка видел вон на том пологом холме, должно быть, давно уже превратился в огромного зверя. А может, жив еще и тот динотерий, которого Генка встретил первым и благодаря которому поверил в чудесную силу «Диогеновых часов»?

Где-то недалеко, у подножья пологого холма, должен протекать ручей, в котором Генка ловил рубахой рыбу.