Евгений Гаглоев - Бегущий в ночи

– Доходяга! – презрительно бросила Ирина.

– А где Легостаев? – спросила, оглядываясь, Вероника.

– Я здесь, – сказал Никита, выходя из кустов. – Отходил ненадолго.

– Нашел что-нибудь? – спросил Сева.

– Нет, ничего. Неудачный поход у нас получился.

– Еще не все потеряно, – сказала Ирина. – Отдохнем немного и дальше пойдем.

– Мы и так уже весь парк вдоль и поперек исходили, – сказал Сева. – Вон уже частные коттеджи видны.

Действительно, чуть дальше сквозь кроны деревьев виднелись крыши небольших особняков, стоявших по ту сторону парка.

– Ничего не знаю! – отрезала Ирина. – Сейчас перекусим и продолжим поиски.

– Перекусим? – удивился Никита. – Чем?

Клепцова развернула свой шуршащий пакет. Оказалось, что он доверху набит бутербродами.

– Налетай! – скомандовала она.

Пришлось устроить небольшой привал.

– Иринка, ты просто золото! – сказала Вероника, жуя бутерброд с колбасой. – Я так проголодалась!

– Да, это была хорошая идея, – согласился Артем.

– Я всегда забочусь о провианте, – сказала Клепцова.

– Я тут подумала, – произнесла с набитым ртом Вероника. – Мы столько лет учимся в одном классе, а никогда толком не общались. Единственное, что я о тебе знаю, так это что в детстве у тебя кличка была Винни-Пух.

– Будешь тут Винни-Пухом, когда вокруг одни свиньи! – сказала Ирина.

Сева захохотал и подавился. Вероника хлопнула его по спине.

Артем дожевал свой бутерброд и тяжело вздохнул.

– Все, спасибо, – сказал он. – Не могу больше!

– Как это не могу?! – возмутилась Ирина. – Тут еще полпакета осталось. Не нести же мне его домой! Давись, а ешь!

И в этот момент со стороны частных особняков донесся истошный женский крик, переходящий в визг. Ребята испуганно переглянулись, затем вскочили на ноги и побежали туда, откуда донесся этот ужасный звук.

Валентина Ланская, мачеха Алины, наконец-то вернулась домой после двухдневного отсутствия. Новый поклонник, молодой владелец текстильной фабрики, подвез Валентину на шикарной машине к особняку и нежно поцеловал на прощанье.

– Я позвоню тебе завтра, – пообещал он. – Моя королева!

– Буду ждать! – Она обожала, когда он называл ее королевой. – Мой пупсик!

«Пупсик», весивший, должно быть, килограмм сто пятьдесят, расплылся в счастливой улыбке и вдавил педаль газа в пол.

Валентина кокетливо взбила прическу и помахала ему рукой на прощанье. Затем отворила калитку и сразу же обратила внимание на садовую дорожку. Светлые мраморные плитки покрывала какая-то липкая коричневая дрянь. Такие же пятна «украшали» ступени крыльца и пол в прихожей – входная дверь была распахнута настежь.

– Алина! – раздраженно крикнула мачеха. – Какого дьявола ты тут делала?!

Ей никто не ответил.

– Стоит только отлучиться на… пару дней!

Закипая от злости, Валентина вошла в дом и оторопела.

Повсюду царил страшный беспорядок. Мебель перевернута, картины сорваны со стен, ковры сбиты и скомканы. И везде висела густая паутина. Толстые нити опутывали все, на что ни падал взгляд. Белесые сети свисали с потолка и тянулись по полу.

– Мерзавка! Опять притащила домой этих тварей! Ну попадись мне только! – в бешенстве крикнула Валентина и поспешила в свою комнату.

Но и там творилось что-то невообразимое. Дверцы платяных шкафов были открыты, на полу валялись пустые ящики. Одежда – ее эксклюзивная коллекция от знаменитых кутюрье, которая обошлась ей в целое состояние! – была разбросана по комнате и заляпана той же липкой гадостью.

Валентина взвыла и затопала ногами от ярости. Вдруг под каблуками что-то хрустнуло. Женщина опустила взгляд – и увидела разбитые вдребезги Алинины очки. Тут мачеха почувствовала, что произошло неладное. Девчонка берегла свои очки как зеницу ока и никогда с ними не расставалась.

В этот момент из пристроенного к дому гаража донесся громкий протяжный скрежет. Словно кто-то пытался сдвинуть металлическую дверь без помощи подъемного механизма.

Неужели в дом проникли грабители? Валентина на цыпочках прошла в кабинет, некогда принадлежавший ее покойному мужу, и осмотрелась в поисках оружия. Вообще-то оружия было полно, но либо слишком ветхого, либо чересчур тяжелого. Наконец мачеха выбрала длинный тонкий трезубец, покрытый витиеватой резьбой, и, взяв его наперевес, тихо двинулась в гараж.

Там она и увидела свою падчерицу.

Алина стояла к ней спиной, еле различимая в полумраке, и наблюдала за чем-то, чего Валентина не видела. Поутихшая злость тут же вернулась.

– Чем ты тут занимаешься, дрянная девчонка?! – раздраженно крикнула Валентина.

– Общаюсь со своими друзьями, – невозмутимо произнесла Алина.

Только теперь Валентина заметила, что стены и пол гаража покрывала темная шевелящаяся масса.

Пауки! Твари, которых Валентина боялась больше всего на свете. С трудом сдерживая рвущийся из горла крик, она вцепилась в рукоять трезубца, так что побелели костяшки пальцев.

– Голиаф, мой любимец, сегодня вернулся домой, – каким-то безжизненным голосом проговорила Алина. – Он упал в бассейн вместе со мной и сотнями своих собратьев. А теперь с ним происходит что-то… интересное.

– Что ты несешь, черт тебя возьми?!

– Он растет. Увеличивается в размерах прямо на глазах. И он тоже слушается меня. Они все повинуются мне, словно я их королева. Я слышала, что так бывает, но никогда не видела ничего подобного… Где, интересно, Друзилла?

– Да что здесь происходит?! – вконец разъярилась Валентина.

Кривясь от отвращения, она стряхнула с носка модельной туфельки несколько пауков. Затем смахнула трезубцем тварей, облепивших порог гаража, и шагнула в помещение. Под ее каблуками хрустнуло.

Алина гневно обернулась к Валентине.

– Как ты смеешь?! – прошипела она.

В этот момент из груды хлама позади нее поднялась неясная шевелящаяся тень размером с большую собаку. Из-за спины Алины вытянулись суставчатые мохнатые лапы и угрожающе затрепетали в воздухе. Монстр медленно выбрался на освещенный участок пола, и четыре пары черных глаз уставились на остолбеневшую женщину.

А потом мачеха завизжала. Трезубец выпал из ее рук. Не переставая пронзительно визжать, Валентина забилась в угол гаража и закрыла лицо руками.

Она визжала, когда Алина приказывала паукам скрыться и вызывала врачей. Визжала, когда ее в смирительной рубашке загружали в машину психиатрической клиники.

– Восьминогие уроды! – кричала Валентина. – Восьминогие уроды!!!

Алина, счастливо улыбаясь, махала ей вслед рукой.

Неожиданно у ограды появились Никита, Артем, Клепцова, Леонова и еще какой-то парень.

– А эти что здесь делают? – удивилась Алина.