Николай Ютанов - Оборотень

Холодный страх заморозил двигатели. Ши не мог двинуть элероном. В потемневших глазах родились кошмары… Падающая Тори. Распахнутая малиновая глотка над ней. Вопящие обожженные планетные червячки. И чудовищный смерч в дыму сублимированного снега, вычерпывающий из Долинны город Тори.

Ши попятился. Его мотнуло к центру скопления, к черной дыре. Он неуверенно выправил полет. Ши знал, что не сможет заставить себя опуститься на планету. Нет! Но тошно до жути было и от мысли, что можно упасть в гиперпространство, а там — дед. Он будет сверкать шевронными звездами и издеваться, выговаривая. Нет! Сейчас разгонюсь и — в черную дыру!.. Двигатели захлебывались, перед глазами плыли клочья желтых фосфенов. Система нелепо подпрыгивала над головой. Ри! Что делать? Я сломал солнце, Ри! Мой милый планетный червячок!.. Как же я буду без тебя? Кому я нужен? Куда мне? Ши жадно взглянул на Систему. Галактика парила над ним, обжигая пространство выброшенным из ядра узким пучком аннигилирующих позитронов. Ши передернуло. Он словно услышал голоса своей Стаи…

— Скачок явился!..

— Знаем, знаем!

— А слабо было предка приструнить?

— По шевронам его!..

— Куда уж! С плесенью планетной перетаптываться, это — да!

— Брюшко, как, несильно царапнул?

— Ехе-хе…

Ши стиснул губы и бросил тело в свободное пространство. Межзвездный водород, обтекающий его, становился все жиже. Пространство выравнивалось и успокаивалось. Далеко впереди пощипывал ресницы веерным радиопучком магнитоид квазара. Возьму и улечу туда, в квазарную пустыню! Я догоню время. Я увижу, как рождается новая галактика. И, может, там, в системе ее спиралей, мне будет хоть чуточку хорошо!..

Невольный ужас зажал элероны: текучее желтоватое покрывало наползало на рыжую звезду-субкарлик прямо по курсу. Вот она блеснула последним лучом в ресницах смыкающейся бахромы, окантовывающей края покрывала. Невиданный гигант сглотнул светило.

Ши остановился: он опять боялся. Горечь отчаяния заливала мысли.

Покрывало поползло синими полосами, раздулось и вдруг рвануло пополам. Звезды не было. Два хищника покатились к центру Системы.

— А-хо-хо-тен… — аукнул шептун где-то под мыслью о романтической гибели. — Ты разве не знаешь, кто это был, Ши?

Ши молчал, вяло раскинув стабилизаторы.

— Я бывал в таких. Их называют звездоедами или растворителями. Это малоинтересно. Они просто ограниченно добры.

Ши как бы случайно припомнил код запуска программы-убийцы.

— Не торопись! — заспешил шептун. — Я просто хочу подсказать, как поступает в тяжелое мгновение настоящий разум.

Ши ждал.

— Он мстит, мальчик мой, — просипел шептун. — Поверь тертому Линге.

Ши не ответил.

— Дай мне помочь тебе! — горестно воскликнул шептун. — Я приведу тебя к достоинству и гордости! Ты будешь беспримерно счастлив! Как был счастлив я каких-то десять галактических минут назад. Ну же!..

Перед взглядом Ши загорелись розовые гирлянды огней почтения на многочисленных хвостах, улыбающиеся пластиковые рты и горящие восторгом глаза Стаи. Шептун коснулся информационными ложноножками зрительного центра. Краски пространства поблекли.

Ши не сопротивлялся. Он забыл про деда, он забыл про солнце, он почти забыл про Тори. Стало звеняще легко. Ши довольно прищурился на серый волчок Галактики.

— Так, — сказал он, — хороший лучемет не помешает.

Стая клубилась около размытых границ ОВ ассоциации. Мерцающие шныряли вдоль плотной группы молодых звезд-сверхгигантов. Океан голубого звездного огня бил в окружающую пыль, закручивая воронки рождающихся звезд. Рядом с бурными горячими звездами расцвеченные железки мерцающих выглядели смешно. Да, смешно!

— Скачок заявился! — запищала Илк.

— Знаем, все знаем… — многозначительно сказал Аксо.

— А хорошо тебе дед напистонил? — спросил кто-то.

Все довольно заухали.

— Брюшко-то у нас целенькое? — весело спросила Илк, залетая снизу. — Ой, смотрите, он себе третий манипулятор вырастил! На затылке!..

Ши с ненавистью развернулся к ней лбом и выстрелил. Луч, вырвавшись из раструба на темени, грянул мимо. Аксо ахнул. Стая кинулась врассыпную. Но Ши не обращал ни на кого внимания. Его горячий взгляд не отрывался от белого корпуса Илк. Она растерялась. Метнулась в гущу звезд. Ши хладнокровно выстрелил. Илк вскрикнула. Ее корпус треснул. Оторванный стабилизатор промокашкой скользнул по волне гравитационной воронки в корону голубого гиганта. Илк беспомощно зависла в пространстве. Замерший Ши увидел троих незнакомых парней, отчаянно мотнувшихся к раненой. Они подхватили ее, увлекая под защиту звезды. И вдруг из корпуса Илк вытекла круглая красная капля. У Ши екнуло внутри: он вспомнил застывшую уставшую девчонку и такую же красную каплю на промокшем эпителии ее локтя…

— Отлично! — захрипел шептун. — Теперь твои поймут, кто прав. Вперед, мой звездный ветер, убей последнее горькое воспоминание! Оно мешает тебе стать свободным, а мне никак не помочь тебе, крошка: ты упрям и не хочешь забывать…

Ши вырвался из Галактики по широкой поисковой спирали. Снова зашелестело стариковскими вздохами скопление. Ши небрежно улыбнулся: догорайте, догорайте… Память подсказывала дорогу. Вот красный диск, оплавленный металлолом на орбите. Шептун зашевелился.

— Эгей! — загремел он. — Не жмись! Лупи, жги эту плесень!

Ши вонзился в атмосферу в поисках Стилета. Каменный палец вновь выскочил неожиданно. Ши взял южнее, выходя на город. Ох ты!.. В красном густом свете выползающего Керрути-Сола чернели развалины.

— Нечего тут стрелять, — хохотнул шептун.

— А ну, тихо! — резко скомандовал Ши. — Ты приелся! Понял?

Шептун примолк. Внизу по теряющейся тропинке ползла черная фигурка, волочащая за руку такую же, но раза в два меньше. Ши равнодушно облетел ее и резко упал на пути.

— Послушай, тело, — сказал он, — ты не знаешь такую…

Фигурка подняла голову.

— Ши, ты вернулся… — Тори бледно улыбнулась щербатым ртом. У глаз собрались морщины. Ее резкая взрослость выглядела старостью.

— Э-эй! — засуетился шептун. — Ты чего размяк? Не жмись!

Раструб лучемета опустился ниже. Синяя и красная точки электронного прицела сошлись на узкой девчоночьей груди.

— Ты меня прости, — неуверенно сказал Ши, — по…

— За что? — Тори отпустила насупленную Иа.

Она подошла и, как обычно, прислонилась лбом к радиационному экрану. Рука опять удержала порыв коснуться ресниц. Ши увидел, что на ладони не хватает двух пальцев.

— Как ты живешь? — безвольно спросил он.

— Ты что?! — завопил шептун. — Где твое достоинство, жестянка?

— Дедушка умер, — сказала Тори, — папа взорвался на заводе во время смерча, когда погасло солнце. Ррин ушла за водой и не вернулась… Остались мы с Иа да мама. Ши, она совсем не может вставать от слабости… Что мне делать? Ну, скажи…