Эрин Хантер - Секреты Племен

Не помню, как долго я так пролежала, прежде чем повернуться к сыну.

Никогда не забуду выражения его широкой плоской мордочки. Он был совсем мал… еще ничего не видел и едва мог доползти до моего живота, чтобы насытиться, но его морда была перекошена каким-то сильным и неистовым чувством. Каким же? Мне показалось, что я сошла с ума. Гневом? Яростью? Ненавистью!

Никогда в жизни я не видела более страшного выражения, чем то, что смотрело на меня незрячими глазами моего новорожденного сына.

Помню, как похолодела от ужаса. Может, этот котенок тоже не должен жить? Тот, кто несет в этот мир столько ненависти, станет проклятием своего племени и всего леса!

Но тут малыш запищал и уткнулся мордочкой в мой живот. Он был такой крошечный, такой беспомощный…

Возможно, я ошиблась. И эти ужасы померещились мне от боли и усталости. Это был просто котенок - мой и Клока Кометы, которого я любила больше всех на свете.

Мне нельзя было оставлять малыша себе, но я имела право отнести в племя, где он будет расти на моих глазах и станет воителем.

Я лизнула сына в макушку, и он тихонько заурчал. Сердце мое расцвело от любви и стало таким огромным, что едва не разорвало мне грудь.

Прежде чем вернуться в лагерь, я похоронила своих дочек. Я закопала их очень глубоко, чтобы до них не смог добраться ни один кот. Потом выбралась из дупла и побрела в лагерь.

Шерсть на мне стояла дыбом и воняла поганками, а в зубах у меня болтался новорожденный котенок.

Не доходя до лагеря я остановилась у лужицы, чтобы привести себя в порядок. Когда я появилась в лагере, ни один из моих соплеменников не смог бы догадаться, что я только что пережила.

Клок Кометы заметил нас сразу же, едва я высунула голову из зарослей ежевики.

На меня он даже не взглянул. Взгляд моего возлюбленного был прикован к котенку, и в нем светилось столько гордости и восторга, что мне снова стало страшно.

Огромными прыжками Клок Кометы перебежал через поляну и следом за мной направился в детскую.

Внутри палатки Ящерка вылизывала своих малышей, родившихся несколько дней назад. Ее палевая крапчатая шерстка казалась единственным светлым пятном в полумраке детской.

Заслышав шаги, Ящерка подняла голову и смерила меня холодным неприязненным взглядом.

Мы никогда не любили друг друга. Я не доверяла ей, но сейчас Ящерка была в племени единственной королевой, поэтому выбора у меня не было.

Я положила котенка к ее ногам, и малыш возмущенно запищал

- Что это? - процедила королева.

- Котенок, - ответила я.

- Мой котенок! - пробасил Клок Кометы, протискиваясь в детскую.

- Неужели? - сухо переспросила Ящерка. - Выходит, это чудо! Если бы я знала, что коты могут вынашивать свое потомство, я попросила бы Грязноцапа самому произвести на свет этих мелких негодников!

Но Клок Кометы не обратил внимания на ее замечание. Тесная детская стала еще теснее, он словно вобрал в себя все пространство, свет и тепло…

Мне мучительно хотелось прижаться к его пушистому боку, рассказать обо всем, что я пережила и про два оставшихся в лесу крошечных тельца. Но Клок Кометы по-прежнему не смотрел в мою сторону.

Опустившись на землю, он обнюхал своего сына. Котенок поднял головку, вскинул лапу и задел предводителя по носу.

Клок Кометы вздрогнул и отдернул голову.

- Вы только посмотрите! - в восторге закричал он. - Настоящий воитель!

Ящерка не сводила с меня немигающих желтых глаз, и мне стало не по себе.

- Мать малыша хочет сохранить свое имя в тайне, - пробормотала я. - Она не может выкормить его сама, поэтому просит тебя стать ее котенку матерью.

Королева злобно зашипела и взмахнула хвостом.

- Что за чушь ты несешь? - процедила она сквозь зубы. - С какой стати я стану выкармливать этот беспомощный клочок шерсти? Я и своих котят не хотела, а ты хочешь подсунуть мне чужого? Ничего не получится, дорогуша! Я не обязана заботится о каждом выродке племени!

Клок Кометы угрожающе зарычал, и Ящерка испуганно съежилась.

- Не смей называть его выродком! - рявкнул предводитель. - Это мой сын, и я не собираюсь от него отказываться! Тебе оказана огромная честь, а ты еще смеешь возражать? Ты хоть понимаешь, что тебе предложили стать матерью сына предводителя племени - возможно, будущего своего предводителя!

Ящерка злобно зашипела. Она отлично знала, что с Клоком Кометы лучше не спорить, но ее душила ненависть. Впрочем, скоро до нее дошел смысл его слов. Положение приемной матери сына предводителя давало большую власть, и Ящерка решила от нее не отказываться.

- Хорошо, я согласна, - буркнула она. - Клади его сюда.

Я положила своего сына под ее теплый живот. Мне стало страшно. Каким он вырастет, мой сын, если его будет воспитывать такая властолюбивая и злобная особа? Он никогда не узнает, кто его настоящая мать, а значит, я не сумею воспитать его хорошим котом, верным Воинскому закону и Звездному племени.

Мне оставалось лишь надеяться на то, что все устроится само собой.

- Его зовут Ломака, - выдавила я из себя, и Ящерка кивнула, глядя на его кривой хвостик, торчавший, будто сломанная ветка. Все думают, что мой сын получил свое имя из-за этого увечья, но это не так. Его имя подсказало мне сердце. Я чувствовала, что первенец сломал мне жизнь, которая отныне никогда не будет прежней.

Большинство котов племени считало матерью Хвостолома Лисохвостку, глашатаю Клока Кометы. Она всегда была немного скрытной, поэтому ее и заподозрили. Лисохвостка никогда не опровергала этих слухов, ей льстило, что ее считают подругой предводителя и матерью его сына.

Лисохвостка умерла через несколько месяцев после рождения Ломаки, погибла в сражении у Гнили… Вскоре Ящерка тоже умерла - от зеленого кашля. Новый глашатай предводителя, Облако, так же прожил на свете недолго, и Клок Кометы смог, наконец, сделать своим глашатаем обожаемого сына. Он всегда считал, что из того получится великий предводитель. Он не хотел видеть недостатков Хвостолома, закрывал глаза на его лживость, жестокость, на безумные вспышки ярости.

После рождения малыша Клок Кометы потерял ко мне всякий интерес. Я перестала для него существовать. С того самого мгновения, когда он увидел новорожденного котенка, в жизни предводителя остался только сын… И это тоже было моим наказанием. А когда Хвостолом стал когтями прокладывать себе путь к власти, и я поняла, какое чудовище принесла в свое племя, оно стало еще ужаснее.

Это была не только моя ошибка, но и моя боль. Где-то в самой глубине души Хвостолом продолжал оставаться для меня тем крошечным малышом, которого я родила в дупле поваленного дерева и впервые прижала к своему животу.