Эрин Хантер - Тайна Щербатой. Предназначение

Стиснув зубы, она бросилась на спину барсучихи. Разъяренная самка повернула голову и зарычала, но не смогла дотянуться зубами до кошки. Щербатая что было сил впилась когтями в барсучью спину, а потом потянулась к мягким ушам самки. Она услышала тоненький писк барсучат и испытала острый приступ сострадания.

«Барсучиха просто защищает своих детенышей!» - Но сейчас было не лучшее время для жалости. - Она угрожает моему соплеменнику!»

- Я ее отвлеку! - прохрипела Щербатая, поворачиваясь к Клокастому. - А ты беги!

Спрыгнув со спины барсучихи, Щербатая содрогнулась от страха, когда косматая самка повернула свою тяжелую полосатую голову и впилась в нее злыми бусинками глаз. Нужно было как-то заставить барсучиху отойти от ежевики, позволив Клокастому сбежать. Щербатая запрыгала перед ежевикой, размахивая хвостом. Потом захромала в сторону, нарочито припадая на одну лапу, чтобы барсучиха решила, будто она тяжело ранена.

«Давай, мамаша! Беги за мной, дай Клокастому уйти!» - говорила она про себя. Труднее всего было убедить себя в том, что она не ранена, не истекает кровью и не умирает, потому что боль Клокастого оглушала ее, туманя рассудок.

Барсучиха с рычанием ринулась к Щербатой, занося тяжелую лапу для смертельного удара. Щербатая подпустила ее совсем близко, а потом высоко подскочила и прошлась когтями по длинной черно-белой морде самки. Барсучиха отпрянула, освободив узкий проход между своим боком и ежевикой.

- Беги, Клокастый, беги! - завизжала Щербатая.

Клокастый сорвался с места и протиснулся в узкий лаз. Очутившись на свободе, он тут же развернулся и бросился на помощь своей спасительнице. Сквозь колышущуюся красную пелену боли Щербатая увидела, что полосатая шерсть Клокастого слиплась от крови, а на плече зияет рваная рана.

- Иди отсюда! - прошипела она.

- Ты не справишься одна! - с усилием выдавил Клокастый.

- Убирайся, блохоголовый!

Она снова сорвалась с места и ударила барсучиху по щеке. Обернувшись, Щербатая увидела, что Клокастый поплелся прочь, оставляя кровавый след на траве. Щербатая снова повернулась к барсучихе и стала пятиться от нее, скаля зубы в грозном рычании. Через несколько шагов она подскочила, развернулась и бросилась наутек следом за Клокастым.

- Ты совсем мышеголовая? - пробурчал он, когда Щербатая поравнялась с ним. - Не надо было так рисковать! Я думал, ты побежишь за подмогой, а ты сама прыгнула…

- Ты сам мышеголовый, - огрызнулась Щербатая, пошатываясь от боли. - Ты бы истек кровью прежде, чем я успела добежать до лагеря!

Каждое слово давалось ей с огромным трудом. Боль Клокастого переполнила ее, затуманила рассудок, лишила сил.

- Ты… что с тобой? - словно издалека донесся до Щербатой испуганный голос Клокастого. - Ты ранена?

- Я… цела… - прошептала Щербатая, не слыша своего голоса. - Это тебе срочно нужна помощь… Вот, обопрись о мое плечо.

«Великое Звездное племя, сделай так, чтобы барсучиха не стала нас преследовать!»

Дорога домой заняла целую вечность. Несколько раз Щербатой казалось, будто она не доведет Клокастого живым. Он не открывал глаз и еле переставлял лапы, тяжело опираясь на ее плечо. Протиснувшись сквозь ежевику, преграждавшую вход в лагерь, Щербатая поразилась царящей внутри тишине. Видимо, все коты были или на охоте, или на тренировках.

Вихренница, сидевшая неподалеку от воинской палатки с Солнцецветик, первая заметила пришедших. Взглянув на сына и Щербатую, она вскочила и со всех лап бросилась к Клокастому.

- Что с тобой? - завизжала Вихренница на весь лагерь. - Что?

Войдя в лагерь, Клокастый рухнул на землю. Силы окончательно оставили его. Он обливался кровью, его грудь тяжело вздымалась.

- Бар… барсук, - только и смог прохрипеть он.

Солнцецветик уже неслась в палатку целительницы, но у входа едва не столкнулась с Полынницей, выбегавшей на помощь раненому. Быстро обнюхав Клокастого, Полынница посмотрела на Щербатую.

- Похоже, нам нужно поговорить. Подожди в моей палатке, сейчас я закончу с Клокастым и подойду.

Слова роем пчел закружили в голове у Щербатой. Ей хотелось сказать, что с ней все в порядке, что им не о чем говорить, что она не собирается выслушивать советы целительницы, но почему- то все эти слова остались невысказанными. Молча кивнув, Щербатая поплелась через поляну и прошла между двух камней в палатку Полынницы.

Щербатая лежала на голой земле в палатке целительницы и скрипела зубами от боли. Она не помнила, как вернулась Полынница, не чувствовала вкуса трав, которые целительница совала ей в пасть. Было уже темно, когда боль немного отступила, и Щербатая начала приходить в себя.

«Великое Звездное племя, только бы добраться до своей палатки и уснуть на целую луну!»

Видимо, она и уснула, потому что когда снова открыла глаза, то увидела перед собой Полынницу.

- Клокастый отдыхает, - тихо сказала целительница. - Я дала ему маковых семян.

- Хорошо, - кивнула Щербатая и удивленно повела ушами, не понимая, почему Полынница так пристально ее разглядывает.

Целительница ничего не сказала. Она отошла в свою кладовую и начала прибираться там. Потом покосилась через плечо на Щербатую:

- Что ты собираешься делать?

Щербатая искренне не поняла вопроса. Подумав немного, она вздохнула.

- Сейчас? Спать!

Но целительница покачала головой.

- Нет, не сейчас. Вообще. В будущем.

- Быть воительницей, служить своему племени, что же еще?

- А как быть с болью, которую ты разделяешь с каждым страдающим? - не отставала целительница.

- А ты не можешь дать от этого каких-нибудь трав?

Полынница покачала головой.

- Нет, Щербатая, травы дают больным, а ты здорова. Тебе не от чего лечиться. - Полынница пригладила лапой листья папоротника, прикрывавшие ямки с целебными растениями, отошла и села рядом со Щербатой. - Звездное племя наградило тебя великим даром, который ты обязана использовать на благо своим товарищам.

Щербатая непонимающе потрясла головой.

- Но как?

- Ты чувствуешь чужую боль на расстоянии, - ответила Полынница. - Ты знаешь, что у кого болит, и что чувствует страдающий. Это бесценно!

- Полынница, но ведь больные могут сами рассказать тебе обо всем, что они чувствуют! - возразила Щербатая. - И вообще, я не хочу быть такой! Вся эта чужая боль мешает мне сражаться, не позволяет быть полноценной воительницей!

Полынница молчала так долго, что Щербатая забеспокоилась.

- Возможно, тебе изначально не было предназначено быть воительницей, - наконец, медленно проронила она. - Возможно, предки хотели видеть тебя целительницей.