Сергей Волгин - Звездный бумеранг (Художник О. Евсеев)

Паркер опустил голову.

Зато Ме, познакомившись с предварительными подсчетами мнений пока пятидесяти миллионов граждан, успевших прислать видеограммы, пришел в восторг. Все они высказались за то, чтобы допустить его к работе.

— Ну, коллега! — закричал он. — Теперь мы можем пойти и выпить по рюмочке возбуждающих капелек.

— Ладно, пойдем, — глухо согласился Паркер.

И они пошли выпить: один с радости, другой с горя. Но пирушка не состоялась, несмотря на старания Ме. Паркер пил много и не пьянел. Все шло своим чередом, шло так, как он наметил, и вдруг все рухнуло. Паркер не слушал веселого собеседника, рассказывавшего какую-то смешную историю, сидел неподвижно и смотрел на зеленоватую жидкость в стакане. Надо было что-то предпринимать, и немедленно. Пока еще не все потеряно.

— Простите меня, сэр, я должен вас покинуть, — сказал Паркер, поднимаясь. Ваше сообщение поставило меня в положение ответственного представителя человеческого общества Земли. И я должен с честью исполнить эту миссию.

— О, искренне завидую вам! — воскликнул художник.

Паркер распростился.

Зал Главного Совета познания был полон. За председательским столом никто не сидел, но над ним, на небольшом экране, была видна огромная белая голова Председателя Главного Совета.

Не обращая внимания на то, что здесь происходит, Паркер прошел между рядами кресел, провожаемый удивленными взглядами затихших ученых, к председательскому столу, остановился и поднял руку.

— Я прошу извинить меня, господа, но я был вынужден как официальный представитель человеческого общества Земли немедленно явиться сюда и выяснить некоторые обстоятельства, чреватые весьма серьезными последствиями, — сказал, чеканя слова, Паркер и после небольшой паузы задал вопрос:- Верно ли то, что вы собираетесь жителей планеты направить на Землю?

— Верно, — ответил Председатель.

— В таком случае разрешите мне информировать вас об экономическом положении (я не говорю о политических факторах), которое существует на Земле, и выразить решительный протест. — Паркер обвел взглядом зал и экраны, повернулся к Председателю. — В настоящее время, господин Председатель, на Земле материальные ресурсы настолько незначительны, что даже небольшое прибавление жителей может привести к голоду, а борьба за существование, как вам должно быть известно, всегда ведет к войне. Я не думаю, что вы хотите столкновения с землянами. Поэтому даже часть жителей вашей планеты будет нежелательна на планете Земля: их прибытие вызовет по меньшей мере голод. Я восхищен вашей гуманностью, и, надеюсь, вы не сделаете опрометчивого шага. Я предлагаю вначале послать один звездолет с делегацией, обсудить с правительствами всех стран Земли, хотя бы в ООН, создавшееся положение…

— К сожалению, принять ваше предложение, господин Паркер, мы не можемответил землянину Председатель. — Мы в безвыходном положении, у нас только два пути: или мы летим на Землю, или почти все погибнем здесь. У нас просто нет времени посылать делегацию…

— О боже! — поднял руки вверх Паркер.

— Но, мне кажется, вы слишком преувеличиваете неприятности и усложняете положение. Совет планеты всесторонне, с привлечением всех возможных материалов — и наших, и землян — обсудил предстоящий полет. Нет, вы неправы. Мы думали не только о себе, но и о землянах. Мы ни в коем случае не хотим причинить неприятности нашим братьям. Если бы дело обстояло так, мы бы предпочли гибель. Вы, господин Паркер, еще мало знакомы с жителями нашей планеты, не постигли их сердце… Могу вам предварительно сообщить следующее (подробнее с расчетами вы можете ознакомиться после): через три месяца после прилета на Землю уамляне полностью обеспечат себя питанием на неосвоенных площадях на планете Земля с помощью тех энергетических ресурсов, которые они привезут с собой. Ведь с нашей техникой мы можем получать до десяти урожаев в год любых питательных растений. А дальше мы сообщим землянам все достижения нашей науки, и, я надеюсь, через два-три земных года на Земле будет перестроена вся промышленность. А это даст возможность обеспечить питанием и всем необходимым не только то количество жителей, которое будет на Земле к тому времени, но и если их станет в двадцать-тридцать раз больше. Как видите, экономические вопросы разрешаются довольно просто. Сложнее урегулировать, как вы выражаетесь, политические факторы. Всем уамлянам разместиться в Советском Союзе, видимо, не удастся. Придется, конечно, обратиться в ООН.

Но мы очень надеемся, что многие страны разрешат уамлянам поселиться, скажем, в незанятых пустынях…

Председатель помолчал. Все ученые смотрели на Паркера, ждали, что он скажет, а землянин стоял, растерянный и потный.

— Ну, а если уж, — тихо, но внятно произнес Председатель, — придется нашим уамлянам защищаться, то у них для этого тоже будет достаточно средств…

Они покачивались на корабле на высоте более тысячи метров. Они — это Пео с женой, Володя, Агзам и Паркер. Агзам спустился из санатория удивительным образом. Именно спустился. Он прилетел в антигравитационных ботинках вместе с веселым уамлянином.

Володя смотрел и удивлялся. Агзам парил в воздухе стоя, словно лыжник, только что оторвавшийся от трамплина. Это было смешно и страшно.

Они обнялись, потом долго сидели вдвоем и никак не могли наглядеться друг на друга.

Посмотреть на опасный очаг пригласил их Пео. Корабли курсировали специально, чтобы интересующиеся могли взглянуть, на страшное место.

Володя стоял рядом с Пео и поглядывал вопросительно. Местность изменилась: над «землей» теперь висела сплошная пыльная завеса, и взвешенные частицы были розовыми. Ясно обозначился огромный шаровой купол, из которого вверх уходил розовый пыльный луч.

— Превращение сил тяготения в электромагнитные волны происходит не плавно, а толчками. При этом очень медленно, но неудержимо в очаге повышается температура.

— А какую температуру выдержит антигравитационный мешок? — спросил хмурый Паркер.

— Шар может удержать внутри и плазму, но тогда вокруг на многие километры все будет расплавлено. К тому же с повышением температуры, возможно, усилится и распад гравитонов.

Жена Пео молчала. При последних словах мужа она поежилась и прижалась к нему плечом. Володе очень хотелось понять, каким образом они здесь очутились вместе. «Может быть, страх перед катастрофой образумил Пео, и он вернулся к семье? Или они делают вид, что ничего не случилось? А зачем?

Ведь все знают об их отчуждении…» Володя взглянул на небо и вдруг закричал, как в детстве на Земле:

— Агзам! Смотри, это же наша Земля!