Эдит Несбит - Пятеро детей и Оно

– Доброй ночи, – откликнулась Джейн. – Надеюсь, замок не прокрадется обратно, пока мы будем спать.

– Конечно же, нет, – поспешила ее успокоить Антея. – А вот Марта явится. И не пока мы спим, а через минуту. Повернись-ка, и я развяжу на твоем переднике узел.

– Представляешь, каким бы униженным ощутил себя этот сэр Вульфрик, если бы вдруг узнал, что половина осажденного гарнизона носит передники, – с мечтательным видом проговорила Джейн.

– А другая половина – короткие штанишки, – весело подхватила Антея. – Естественно, что он был бы ужасно унижен. Только постой хоть секунду спокойно, а то ты еще сильнее затягиваешь узел.

– Внимание, – с торжественным видом проговорил Сирил. – У меня возникла идея.

– Что, очень болит? – усмехнулся Роберт.

– Не прикидывайся большим идиотом, чем ты есть, – осадил его старший брат.

– Замолчи, Бобс, – поддержала его Антея.

И Сирил, балансируя на краю железной бочки с водой, которая находилась на заднем дворе, где сейчас находились и они сами, с торжественным видом начал:

– Друзья! Соотечественники! Мужчины и женщины! Мы обнаружили Саммиада и высказываем ему желания. У нас были крылья. Мы были прекрасны, как ясный день. – Сирил скорчил такую рожу, будто его тошнит. – И все это обернулось для нас достаточно мерзко. У нас были богатство и замок. Мы попали в дикую и глупейшую передрягу с цыганами и Ягненочком. Ни одно из наших желаний нам пока ничего не прибавило. Мы просто топчемся на месте.

– Зато с нами произошло много всякого-разного, – возразил Роберт. – По-моему, тоже некисло.

– Просто всякого-разного мало, – продолжил Сирил. – Надо, чтобы происходило правильное и хорошее. Я вот тут подумал…

– Глядите-ка, он и думать, оказывается, умеет, – прошептал Роберт.

– В тишине, как это называется, какой-то там ночи, – то ли не расслышал, то ли не удостоил внимания его реплику Сирил. – Ну, в общем, я в тишине этой самой ночи подумал, и меня осенило. Вот, например, у вас вдруг спрашивают на уроке истории какую-то дату. Вы ее вроде прекрасно знаете, но в этот момент вдруг забыли. То же самое, леди и джентльмены, происходит у нас с желаниями. Пока мы живем здесь, как все обычные люди, у нас в головах постоянно возникает множество очень хороших вещей, которые можно бы пожелать.

– Да-а, да-а, – скептически покачал головой Роберт.

– Сколь бы глупым не был желающий, – смерил его выразительным взглядом Сирил. – Вот даже наш Роберт вполне способен придумать хорошее, настоящее и полезное желание, если только не начнет специально напрягать свои бедные маленькие мозги и силиться прямо в один момент что-то такое изобрести. Замолчи, Бобс, – увидал он, что брат изготовился для ответа. – Иначе собьешь меня с мысли.

Бой, немедленно развернувшийся на бортике бочки, полной воды, бесспорно, занятие увлекательное, но очень мокрое. Когда он наконец завершился и братьев частично высушили, Антея сказала:

– Ты, Бобс, это первый начал и свою честь отстоял. Можно теперь, чтобы Сирил договорил? Иначе у нас все утро пропадет зря.

– Если Бобс согласен на мир, то я тоже согласен, – решил первым проявить благородство Сирил, выжимавший воду из пиджака.

– Тогда мир, – буркнул Роберт. – Только у меня теперь шишка под глазом размером с крикетный мяч.

Антея с заботливым видом протянула ему серый носовой платок, и он тут же принялся смачивать им боевые раны.

– Ну же, Сирил, – поторопила старшего брата она.

– В общем, я предлагаю нам сейчас просто во что-то сыграть. В разбойников, крепость, солдат. В любую из наших прежних игр. Потому что как только мы отвлечемся и перестанем ломать головы над правильным и полезным желанием, оно придумается само.

Идея была поддержана. Играть решили в разбойников.

– Не хуже, чем все другое, – без особой радости проговорила Джейн.

Роберта тоже сперва роль разбойника увлекла серединка-наполовинку. Но потом Антея одолжила у Марты платок в красный горошек, в котором егерь принес ей утром грибы, и по-разбойничьи повязала им голову младшего брата, после чего тот себя ощутил настоящим героем, раненным при спасении жизни главаря, и заметно приободрился.

Все, разумеется, вооружились. Луки и стрелы висели у них за спинами и выглядели превосходно. Зонтики и крикетные молотки, заткнутые за пояса, тоже весьма впечатлили. Любой мог сразу понять, что с такой грозной шайкой шутить не следует. Шляпы из белого хлопка, которые в этот летний сезон носили мужчины, тоже приобрели вполне разбойничий вид после того, как в них было воткнуто несколько индюшачьих перьев. Тележку Ягненочка с надписью «Почта» покрыли скатертью в красно-синюю клетку, и она превратилась в замечательную повозку для добычи, чему совершенно не помешал мирно заснувший в ней сам Ягненочек.

Экипированная столь основательным образом, наша грозная шайка вышла на большую дорогу, которая в данном случае вела к гравийному карьеру.

– Нам следует находиться поблизости от Саммиада, – объяснил всем выбор маршрута Сирил. – Как только кому-то из нас придет в голову что-нибудь путное, сразу же сможем и пожелать.

Разумеется, это прекрасно – выбрать игру в разбойников, или в шахтеров, или в пинг-понг, или во что-то еще такое же увлекательное. Только вот очень трудно увлечься ей всей душой, если вас за ближайшим углом ожидает волшебное исполнение, чего только ни пожелаете, а вам совершенно не удается придумать, что пожелать.

Игра в разбойников развивалась ужасно вяло. Каждый из членов шайки вдруг начал подозревать, что остальные как бы не с ним. И все по этому поводу высказали свое крайне нелицеприятное мнение. Трудно сказать, чем в результате бы кончился этот обмен любезностями, не появись в этот самый момент на дороге мальчик-посыльный из лавки пекаря, несший в руках корзинку со свежими батонами хлеба.

Такой потрясающий шанс разбойничья шайка, конечно же, упустить не могла.

– Стой и сдавайся! – крикнул мальчику Сирил.

– Кошелек или жизнь, – мигом подхватил Роберт.

Они встали по обе стороны от пекарского мальчика, но он, к сожалению, в силу каких-то неясных причин духом игры не проникся. Тут стоит еще заметить, что этот пекарский мальчик был весьма крупных размеров.

– Эй вы, отвалите, – презрительно бросил он им в ответ и самым неуважительным образом расшвырял разбойников в разные стороны.

Роберт набросил на него лассо, сооруженное из прыгалок Джейн, которое почему-то вместо того, чтобы обвить противнику плечи, опутало ему ноги. Пекарский мальчик рухнул на землю. Корзинка его опрокинулась. Свежий прекрасный хлеб рассыпался из нее наружу и запрыгал по присыпанной меловой пылью дороге.