Евгений Гаглоев - Власть огня

– Деловая колбаса! – подбоченилась Камилла. – С какой это стати!

– Так это же вы уговорили меня на такую дурацкую авантюру! Какой позор! – Алекс обхватил руками кудрявую голову. – Если кто-то из моих друзей с Земли узнает, они меня на смех поднимут! Особенно сильно будет хохотать сестричка Катерина, ей палец в рот не клади!

– Ладно, мы сходим, – спокойно произнес Макс, забирая у друга деньги. – Жди нас здесь, Алексия!

– Пусть твои Сладкие Щечки не скучают, – добавила Камилла.

И Макс с Камиллой, пошучивая и посмеиваясь, отправились на рынок Норд-Персиваля.

– Чтоб вам провалиться! – крикнул Алекс им вдогонку.

А затем с блаженством растянулся на травке и закинул руки за голову Какая несправедливость! В които веки ему приглянулась девушка, а он должен разгуливать перед ней в платье и изображать горничную, которая когда-то курила, как паровоз, и таскала бочки с горючим для дирижаблей. Нужно было срочно что-то придумать, чтобы исправить эту ситуацию.

Камилла и Макс вошли в город и отправились на поиски местного рынка. Макс помнил, что тот располагался где-то рядом с центральной площадью Норд-Персиваля, но им все равно пришлось изрядно поплутать по узким, извилистым улочкам, прежде чем Камилла наконец увидела впереди торговые ряды. Горожане смотрели на них, как на чудо, и тихо перешептывались, когда юные члены Ордена Созерцателей проходили мимо. Высокие и стройные, затянутые в кожаные доспехи, они сильно выделялись из толпы. Жители Норд-Персиваля тепло приветствовали ребят и добродушно им кивали, видя в них защитников, которые пытаются помочь жителям избавиться от сверхъестественной напасти. Камиллу и Макса такое чрезмерное внимание ничуть не напрягало. Они быстро нашли нужную лавку и купили два пакета картошки. Словоохотливая торговка даже сделала им большую скидку и пожелала удачи в их нелегком деле.

Когда они отошли от ее прилавка, к Камилле робко приблизилась худенькая девушка лет шестнадцати. Ее платье выглядело очень просто, а на плечах лежала темная вязаная шаль. Огромные карие глаза испуганно смотрели то на Камиллу, то на Макса.

– Добрый день, – чуть слышно поздоровалась девочка. – Могу я с вами поговорить?

– Кто ты? – нахмурился Макс.

– Меня зовут Роза, я внучка Ульяны…

– О, – только и смогла произнести Камилла. – Как ты?

– Не очень хорошо, – призналась Роза. – Мои родители прислали меня, чтобы я попросила у вас прощения за поведение бабушки. – Девочка смущенно теребила длинную тонкую косичку. – Она всегда была очень жестокой и сварливой… То, что она сделала… это ужасно.

– Мы ни в чем ее не виним, – сказал Макс, кладя руку на худенькое плечо девушки. – Она лишь хотела защитить тебя, но выбрала неправильный способ. Мне очень жаль, что все так вышло.

– Мне тоже, – вздохнула Роза. – Я не осуждаю бабушку… Она правда любила меня. Когда начались все эти похищения, первым пропал мой близкий друг. Его уволокли в лес прямо у меня на глазах. И с тех самых пор я места себе не нахожу от страха… Вздрагиваю от любого шума, боюсь собственной тени. А бабушка видела мое состояние и просто хотела меня спасти… А еще мои родители просили передать, что Время ведьм еще не прошло. Еще две ночи до его завершения.

– Время ведьм? – переспросил Макс.

– Это особый период, связанный с фазами лун, – объяснила Роза. – Дни, в которые заниматься черной магией лучше всего. Мама боится, что Лесной Хозяин вернется за мной, ведь я – последняя… из детей со способностями. Днем нам нечего опасаться, но вот ночью… Прошу вас, приходите к нам сегодня ночевать! – воскликнула девочка, заломив руки. – Я так боюсь, что они заберут меня! Ведь вы пока не нашли злодея?

– Мы работаем над этим, – ответила Камилла. – А что до твоей просьбы… Не переживай.

– Мы переночуем у вас эти две ночи, – пообещал Макс. – И будь уверена, никому не позволим причинить тебе вред.

– Спасибо!

Роза подскочила к Максу и вдруг обняла его, крепко прижавшись лицом к груди. Беркут слегка опешил, а затем неловко обнял ее одной рукой в ответ. Роза отстранилась и смущенно опустила голову.

– Мы живем в доме неподалеку от городских ворот, – сообщила она. – Белый домик с коричневой крышей. Приходите вечером, я и мои родители будем ждать вас!

И девушка убежала, ни разу не оглянувшись. Она и впрямь была слишком смущена и напугана. Камилла и Макс озабоченно переглянулись.

– Ради таких моментов мы и делаем то, что делаем, – произнесла Камилла, и Макс согласно кивнул.

– В Зерцалии все еще столько зла… Я и сам творил очень нехорошие вещи, когда служил в гвардии Императора. Теперь, спасая невинных от разных напастей, я могу хоть как-то искупить свою вину, – признался парень.

– Аналогично, – ответила Камилла. – Служить мне не довелось, нас освободили гораздо раньше. Но жизнь в монастыре ведьм была отнюдь не сахар. Они заставляли одних воспитанников издеваться над другими. Со мной тоже происходили вещи, за которые мне стыдно до сих пор. Поэтому я и пришла к Созерцателям. Делать добрые дела и не вспоминать о своем прошлом.

– И как, удается? – тихо спросил Беркут. – Не вспоминать?

– Не всегда, – честно призналась девушка. – От прошлого не уйти. Рано или поздно оно настигает тебя, обрушивается, словно снежная лавина, и погребает под собой. В моей жизни случилось немало гадкого. Подозреваю, в твоей тоже?

Макс пожал плечами.

– Многого я просто не помню, – признался он. – Но это и к лучшему. Мне кажется, всем нам есть что скрывать.

– Не помнишь? Как это? – удивилась Камилла.

– Это долгая история.

– А я никуда не тороплюсь. До особняка Кастлера нам идти, как минимум, полчаса.

– Значит, расскажу тебе на обратном пути, – пообещал Макс.

Вскоре они вышли из города и углубились в лес. Тогда Макс и поведал Камилле некоторые подробности своей прошлой жизни.

Детство он помнил какими-то неясными обрывками, отдельными эпизодами, которые отчего-то никак не складывались воедино. Собственная жизнь напоминала ему мозаику, в которой не хватает фрагментов. К примеру, своих настоящих родителей Макс совершенно не помнил, он представлял их себе не иначе как некими безликими тенями, темными отражениями в мутных зеркалах.

Макс даже не помнил точно, сколько ему было лет, когда они погибли. В память врезались лишь отдельные моменты погони в ночном лесу, когда кто-то бежал, проворно петляя между деревьями, прижимая его к груди, а вокруг раздавалось рычание зоргов и крики гибнущих людей. А затем был огонь, много огня. Гул, треск, падающие деревья… Ужасная волна дикого, ревущего, никому не подвластного пламени, которая смела все вокруг, так что ночь мгновенно превратилась в день. Дальше – полный провал в памяти.