Виталий Мелентьев - Голубые люди розовой земли (Рисунки М. Скобелева и А. Елисеева)

Но даже в самых гордых своих мечтах, промелькнувших в эти секунды, у Юрия не было самой сокровенной: придет время, и я тоже стану капитаном. Юра уже понимал, что ему вначале нужно стать как все. А эти все ушли от него очень далеко — они больше знали. Но знания — дело наживное. А поэтому, хотя мечта даже не мелькнула, она все-таки жила в Юрии.

— Полчаса на размышления, — сказал Миро и смежил глаза.

Дежурный Тэн пошел отправлять телеграмму и давать задание роботам.

На корабль нахлынула тишина. Такая полная, такая раздумчивая, что даже гул двигателей и тот уже не слышался, как в ночной степи не слышится звон кузнечиков — он становится частью огромной торжественной тишины.

Наконец, как показалось Юрию, смущенно откликнулись запоминающие роботы — астронавигаторы. В их бездонной электронной памяти, конечно, нашлись планеты, на которых были жизнь и даже цивилизация. В свое время их открыли космические путешественники Розовой земли и вложили в электронную память роботов. Но вся беда в том, что все эти планеты были на расстоянии десятков, а то и сотен световых лет пути от курса корабля. Ничего подходящего поблизости роботы не знали.

— М-да, — покачал головой Квач, — положеньице.

— Подождем, что скажут следящие и анализирующие астророботы, — решил Миро.

Эта группа роботов сработала быстро. Они доложили, что в сфере их наблюдения нет ни одной планеты, на которой возможна цивилизация, — на это указывают беспрерывно производящиеся радио- и спектральные анализы. Нет также и планет, на которых существовала бы простейшая или сложная жизнь доцивилизационного периода.

Пока они докладывали свои неутешительные данные, ребята молчали, и Юрий, грешным делом, опять подумал о Шарике — неужели его все-таки придется превратить в молекулы? Он даже вздрогнул от этой мысли и заставил себя думать о чем-нибудь другом.

«Ведь есть же запас растительных белков. Может, продержимся? Выживем? А там придет ответ с Розовой земли, и Шарик будет спасен».

И тут роботы доложили, что несколько в стороне и, главное, уже позади корабля промелькнула довольно подходящая планета, на которой имеется атмосфера, сходная с атмосферами Голубой и Розовой планет. Больше того, солнце, вокруг которого она вращается, дает ей достаточное количество тепла и прочих излучений. На самой планете безусловно имеется вода, существуют и многие газы, хотя, к сожалению, содержание углекислого газа, по крайней мере в верхних слоях ее атмосферы, несколько увеличено. Это дает основание думать, что на планете существует или простейшая жизнь, или, что более вероятно, уже появились животные.

— Так что… Решайте сами…

— Итак, — медленно сказал Миро, — решать действительно нужно самим. Прикинем. Возвращаясь, мы потеряем несколько дней. Двигаясь дальше, рискуем очень многим. Может быть, всем. Думайте.

Думали честно. Думали много. Думали и молчали.

Пожалуй, труднее всех думалось Юре, потому что перед ним все время стоял Шарик. И еще нечто, что он хотел вспомнить и не мог. Оно, это нечто, все время крутилось в мозгу, сверлило его, а в руки не давалось.

И вдруг совершенно неожиданно пришло главное.

— Товарищи! — сказал Юра. — Если есть растительные белки, значит, можно делать хлеб!

Космонавты поняли Юрия не сразу, и он подсказал:

— Но ведь вы же помните, как все восхищались анализами хлеба. Ведь информацию о нем передали на Розовую землю.

— Ну и что?

— Как это — что? Если у нас есть запас белковых растительных молекул…

— А ты вспомнил, как нужно печь хлеб?

— Нет… Но ваши химические роботы обещали развести дрожжевых грибков вдоволь. Неужели мы не научимся?

Голубые космонавты задумались. Мудрый, в этот час Миро заговорил первым:

— Это все правильно. Но… Но дело еще в том, что мы не знаем, как наши организмы будут усваивать хлеб Голубой земли.

— Но ведь землянику эти самые организмы усваивают.

— Это не одно и то же. Земляника — ягода, плод. А дрожжевые грибки совсем другое.

Юрию уже казалось, что Миро нарочно сомневается, нарочно не хочет принять его предложение, которое, если посмотреть на него без предубеждения, яснее ясного. И поэтому Юрий почти закричал, запальчиво и даже обиженно:

— Сомневаться можно в чем ты хочешь! Но если сомневаешься, нужно попробовать.

— Проверить можно, но… — протянул Тэн.

— Вот именно, — кивнул Миро. — Проверить можно, но… ведь на проверку нужно хотя бы несколько дней. Это даже в том случае, если ты научишься печь этот самый хлеб. Понимаешь — мы проверяем все на себе, а корабль летит. И мало того что летит, но еще и набирает скорость. Продолжает разгон. И вдруг оказывается, что хлеб наш организм усваивает плохо. Или даже больше того: дрожжевые грибки, которые мы никогда не употребляли в пищу, нам просто вредны.

— Ну, а если… — перебил Юрий.

— Давай проверим одно «если». Так вот, что произойдет в том случае, если хлеб не окажется таким подспорьем нашему путешествию, как надеешься ты? Что тогда?

— Поворачивать назад, — жестко сказал Квач.

— Верно, значит, опять терять несколько дней да плюс еще денек-другой на торможение. Ты знаешь, что будет с Шариком? Если он так вырос за несколько дней, что может произойти позже? Есть важное правило космических путешествий: все замечай, запоминай, исследуй, но попусту не рискуй. Вот почему рецепт хлеба мы прежде всего передали на Розовую землю. Там его изучат, и, может быть, мы и возьмем его на вооружение. Но только после проверки. Все понятно?

Что ни говори, а Миро опять оказался самым мудрым в этот день. Конечно, было очень обидно и неприятно. Если говорить честно, Юрий уже забыл о своей первой неудаче и был уверен, что хлеб, одно из лучших изобретений Голубой земли, поможет голубым людям преодолеть трудную минуту, спасет Шарика и вообще все перевернет вверх дном. А если пойти дальше и заглянуть в Юркину душу поглубже, то можно выяснить, что он при этом как-то затаенно даже от самого себя мечтал, что при такой победе этого лучшего изобретения в космосе он тоже кое-что приобретет. Станет как бы старше, умнее и, значит, уважаемей. И вместо уважения он сел в лужу — так и не сумел вспомнить, как же нужно печь хлеб.

Да, оказалось, что в жизни далеко не все так просто, как это кажется на первый взгляд. Даже самое лучшее изобретение нужно не только изучить и освоить, но и применять, подумав. И как это ни неприятно, как это ни пахнет бюрократизмом или старческой осторожностью, приходится соглашаться — Миро прав. Мало знать, нужно еще и уметь.

Чего ж удивляться, что через полчаса он тоже постучал о подлокотник и утвердил общее решение — возвратиться и приземлиться на неизвестной планете.

Это тоже был риск. А вдруг на этой планете ничего нет и приземление окажется бесполезным?!