Дмитрий Емец - Возвращение космического пирата

Андрей и Лависса следили, как корабли звездного патруля охватывают их по параллельным курсам и сужают кольцо. Ремонтная база была на подходе, и управляющий ею робот уже вел эту махину им наперерез, одновременно открывая ангарные шлюзы, в которых разместились цилиндры огромных магнитных установок.

— Чего же ты, Шкипер? Будет поздно! — закричал Андрей, бросившись к нему и пытаясь ухватиться на рычаг скорости, чтобы самому включить форсажи и перевести звездолёт на световую скорость.

Но робот, огромный, как стальной сейф, оттолкнул мальчика.

— Назад, юнга! Всем пристегнуться и включить затемнение иллюминаторов — мы входим в гиперпространство!

— Ни в коем случае! Тебе жить надоело? — всполошился Баюн, но было уже поздно.

Старый Шкипер положил свою стальную пятипалую ладонь на рычаг скорости и стал медленно сдвигать его к критической отметке.

— Теперь у нас только два выхода: или мы взлетим на воздух, или выйдем в гиперпространство, — пробурчал он.

«О гиперпространстве известно только то, что о нем ничего не известно,» — эту фразу произнес в середине третьего тысячелетия астронавт Петр Лодочников, которому первым удалось выйти из гиперпространства после того, как в нём бесследно исчезло около десятка экспедиционных звездолётов. Та попытка с небольшим одноместным звездолетиком Петра Лодочникова была последней в этой серии опытов, но она неожиданно удалась.

С тех пор о гиперпространстве узнали чуть больше, но в основном оно осталось все таким же таинственным и неизведанным. Оно представлялось многим как лабиринт со множеством запутанных дорожек. От того, под каким углом войдешь в него и от скорости зависело, в какой точке Вселенной окажется звездолёт после выброса из гиперпространства. Если скорость при вхождении окажется слишком низкой или вдруг упадет напряжение в двигателе, то космический корабль навсегда увязнет в гиперпространстве, как в пластилине и будет вечно скитаться в его лабиринтах.

Увидев, что «Гордость Земли» разгоняется для перехода в гиперпространство, один из корабликов звездного патруля бросился ей наперез и был буквально раздавлен массивной громадой, а робот-пилот едва успел катапультироваться. Но при столкновении был поврежден и один из рулей грузового зведолета, поэтому корабль, не сумев остановиться, вошел в гиперпространство не под тем углом.

Гиперпространство не имеет четкой локализации, оно есть везде, в любой точке Вселенной. Если тело разгоняется до определенной скорости, превышающей световую, то для постороннего наблюдателя даже на экранах локаторов-замедлителей, оно мгновенно изчезает, проваливаясь в некое пятое измерение.

Вот и сейчас на мониторе космопорта точка, обозначавшая преследуемый звездолет, вспыхнула, зеленовато замерцала и исчезла.

— Упустили! Вы все мне за это ответите! — и не в силах сдержать своего гнева, президент ударил кулаком по выносной клавиатуре. Он не знал, что руль «Гордости Земли» пострадал и кораблю приходится теперь туго.

Сквозь затемненные иллюминаторы Старый Шкипер всматривался в спирали гиперпространства и отчаянно пытался выровнять звездолет, но слышал только лязг оторванной рулевой пружины, а рычаг проворачивался вхолостую.

«А в а р и я р у л е в ы х т я г,» — мерцала надпись на экране навигационного монитора.

Несколько минут спустя, обнаружив, что их затягивает в самую сердцевину гиперпространства и скорость неуклонно падает, Старый Шкипер повернулся к Баюну и еле заметно покачал головой.

— Плохо дело? — негромко спросил робот-нянька, подвигаясь к Шкиперу.

— Хуже не бывает. Похоже мы застряли. Повреждение руля помешало нам войти в гиперпространство под нужным углом.

— И что теперь, Шкип?

— Сам знаешь. Стоп-машина. Приехали.

В этот момент словно в подтверждение его слов «Гордость Земли» дернулась и остановилась. От перегрева вышли из строя оба форсажа и полетела обмотка главного двигателя.

— Мы слишком много ждали от нашей посудины, — пробасил Старый Шкипер. — Никогда не стоит требовать от техники больше, чем она в состоянии дать.

Лависса бросилась к нему и с надеждой вгляделась в его бронзовое лицо.

— И что, ничего нельзя сделать? Мы останемся здесь навсегда?

Робот, грустно лязгнув, отвернулся от нее. Его пневматические руки бессильно повисли. Девочка поняла причину его молчания и тихо-тихо начала всхлипывать.

— Мы по-погибнем...

— Да ладно тебе! Нашла о чем волноваться, — стараясь казаться бодрым, успокаивал он ее. — Мы попадали в положения и похуже. Очистители воздуха работают нормально, так что мы не задохнемся.

— А еда? Мы умрём с голода...

— У нас полные трюмы рыбы. Несколько десятков тысяч тонн, — вмешался Баюн. — Не слишком разнообразное меню, но все же продержаться на нем можно долго. Во всяком случае пока не отремонтируем корабль...

Робот-нянька пытался поднять настроение Лависсы, но осознавал всю сложность их положения. Хоть никакая мгновенная опасность им не угрожала, но шансов спастись у них было очень немного. Даже если каким-то чудом при отсутствии запасных деталей им удастся отремонтировать звездолёт, то едва ли эта старая посудина сможет разогнаться до скорости, необходимой для выхода из гиперпространства.

Оставалась только небольшая надежда, если неподалеку от них находится еще один звездолёт, он сможет оказать им помощь. Поэтому Баюн отправился к лазеропередатчику и, настроив его на самый широкий диапазон, стал передавать сигналы «SOS».

Тем временем боевой флагман последней галактической войны готовился к выходу из гиперпространства. Грохотун возился с пультом управления огнем внешних орудий, готовясь сфокусировать его на любой внезапно возникшей перед ними цели. Капитан Крокс завершал на встроенном в его запястье миникомпьютере последние расчеты курса. Попугай, тоже стараясь быть полезным, держал рот на замке и не болтал. Это удавалось разговорчивой птице с трудом и иногда он, не выдерживая, начинал бубнить что-то себе под нос или демонстративно издавал громкий вздох, который звучал примерно так: «эхе-хе-ох! эхо-хох!»

Перелетая по рубке с места на место, попугай внезапно услышал слабое попискивание лазеропередатчика.

— Капитан! Вы слышите? Кажется, кто-то подает сигнал SOS.

— Отстань, — не оборачивась, проворчал Крокс. — Это просто фоновые шумы.

— Нет, кэп, это сигнал SOS! — настаивала птица. — В гиперпространстве кто-то терпит бедствие, они передают свои координаты.

Попугай щелкнул клювом по клавише, увеличил громкость, и в рубке «Звездного Странника» раздался встревоженный голос:

— Грузовой звездолет «Гордость земли» терпит бедствие. На борту дети, повторяю, на борту дети. Наши координаты...