Денис Белохвостов - Булавки и бабочки

—Что случилось? — озабочено спросил Максим. Он заметил, что некоторые пассажиры тоже совсем не волнуются.

—Ты же должен знать, что случилось с «Титаником»? — с иронией спросил его Гробовщик, — вот он тут в Междумирье кругами и ходит. Поплавает, потом потонет, потом снова плавает и снова тонет.

—Так что пора нам отсюда сматываться, если не хотим до скончания времен на нем путешествовать, — Синий Крокодил быстро поднялся, по голосу Максим определил, что на обоих уже сильно подействовал алкоголь, хотя выпили они вроде совсем немного.

—Это как? — не понял Максим, — почему до скончания времен?

—Все кто совершил полный круг на этом корабле, то есть поплавал и утонул, навсегда остаются его пассажирами, — холодно ответил Гробовщик.

—Что? — наконец, до Максима дошло, — так это что очередная ловушка? Ничего себе — отдых! — возмутился он.

—А ты как хотел? — Синий Крокодил встал и демонстративно, не торопясь, забрав корзинку с яблоками, повернулся к выходу, — ловушка конечно, но простенькая и считай безобидная. Вы бы сами, после такого удара выскочили бы из зала, а этого достаточно, чтобы в другом месте очутится. Но некоторые все же попадают. Нажрутся и потом даже бывают довольны, что здесь оказались. Вот только долго тут трудно удержатся. Корабельные правила. Драку устроил или с другими пассажирами поругался, и сразу в Преисподнюю. Без разговоров.

—То-то я смотрю, за тем дальним столиком у самой эстрады компания «новых русских» сидит. Все в малиновых пиджаках и с золотыми цепями, я сначала подумал, что это персонажи анекдотов, — рассуждал Максим, озираясь по сторонам, — а за тем столиком человек в римской одежде, как ее там, тогой вроде называют. Он тут откуда? Просто пришел на пароходе поплавать?

—Правильно, сюда же не только люди из настоящего, но и из прошлого приходят. Все хотят отдохнуть и поразвлечься, — согласился Гробовщик, — но если вовремя не уйдешь, не очень хорошо получится. Праздная жизнь она конечно, вроде сладкая, но быстро надоедает, а уйти некуда. Вот и гуляют, пьют, стараются соблюдать «корабельные правила». Но часто сами отсюда уходят, надоедает. «Вечный праздник» может достать не меньше, чем скучная обыденность. Ладно, нам пора, — он встал, поправил галстук.

—Ну что готовы? К кому первому? — обратился Гробовщик к Максиму и Насте.

—Давай к этому… Магу, — решил Максим, то что Гробовщик и Синий Крокодил навеселе, ему не нравилось, но напомнить, чтоб они протрезвели он не решился, — но только не в этой одежде, — он закрыл глаза и вернул себе прежний вид. Настя сделала то же самое.

—Хорошо, — развел руками Гробовщик, — к Магу, так к Магу. Мы вас до него проводим и сразу назад, а с ним вы уже сами должны справится. Но осторожнее, коварный он старикашка.

Они вышли из зала через другую дверь и очутились в коридоре, в который выходили двери кают. Гробовщик уверено открыл одну из дверей и все прошли в темное помещение.

—Э, где это мы? — изумленно воскликнул Гробовщик, поняв, что попал совсем не туда, куда хотел. Все остановились. В небольшой комнате было темно и после ярких огней ресторанного зала парохода, глаза медленно привыкали к полумраку. Освещалась она лишь парой маленьких свечек, тех, что обычно втыкают в торт на дне рождения. Спиной к ним, на низкой табуреточке, сидел мальчик и что-то рисовал на картине, прислоненной прямо к стене.

—Вы кто такие? — быстро обернулся он на звук захлопнувшейся двери. На его лице явственно читался испуг, если не ужас, а взгляд застыл на Синем Крокодиле.

—Да вот…, — неуверенно начал Максим, — выбираемся мы отсюда…, к Магу хотели попасть, а почему-то к тебе пришли.

—А меня боятся не надо, — обиженно добавил Синий Крокодил, — я добрый, хоть и большой, я вообще игрушкой был раньше. Не люблю, когда меня боятся. Обидно это.

—А вы не ко мне попали, а в Комнату Кривых Зеркал, — вдруг равнодушно ответил мальчик, страх у него мгновенно исчез, он повернулся к картине и продолжил наносить на нее рисунок. Глаза присутствующих уже привыкли к темноте и они смогли рассмотреть обстановку и самого художника. Мальчик возраста Максима или ненамного старше, сосредоточенно рисовал что-то на зеркале, принятый ими вначале за холст, причем довольно сильно изогнутом. Вокруг него были расставлены баночки и разбросаны тюбики с красками, а на картонке лежало много самых разных кисточек. На остальных зеркалах уже были нанесены рисунки, правда из-за темноты сложно разобрать что же такое на них нарисовано. Но странное дело, Максиму казалось, что каждое зеркало превращенное в картину имеет внутри объем, словно это голограмма. «Может это объясняется изогнутой поверхностью?», — подумал Максим и решил подождать, пока мальчик закончит, а сейчас ничего не говорить и не спрашивать.

—Слушай, ты куда нас затащил? — шепотом обратился Синий Крокодил к Гробовщику, — мы же у Мага должны были оказаться.

—Извини, оплошал, — тихо признал свою ошибку Гробовщик, — идиот я, совсем как-то из головы вылетело — мы к нему попытались все ломануться. Вот результат, ведь по правилам они одни в дверь должны войти.

—Так ты что, когда уходили, хмель из головы не вывел? — рассержено зашипел Синий Крокодил.

—Как и ты, протрезвел — только когда здесь очутился, — парировал Гробовщик.

—Мда, — заметила Настя, слушая их пререкания, — говорила мне мама: «алкоголь до добра не доводит».

—Да ладно, вроде выпили немного, — тихо ответил Гробовщик, но вину за собой он все-таки чувствовал.

—Ага, заказали на копейку, а выпили на рубль, — иронично заметила Настя, — хорошо, что Максим отказался, — последняя фраза адресовалась именно ему.

—Уф, — мальчик стер рукавом пот со лба, — последнее закончил, — и как ни в чем ни бывало стал собирать баночки и тюбики в небольшую матерчатую сумку. Кисти он вымыл в большой банке с водой. Затем тщательно вытер, и завернув в чистую тряпочку, бережно положил в сумку, застегнув ее на молнию. После чего повернулся к незваным гостям.

—Это Комната Кривых Зеркал, ловушка, — как-то сразу сбивчиво и немного заикаясь начал объяснять он, — отразитесь сразу в двух и каюк. А пройти ее и не отразится — невозможно. Но я нашел выход, я как вошел, на них картины стал рисовать, — он грустно улыбнулся, — так что теперь можете идти куда захотите.

—А ты сам-то кто? — удивленно спросил Максим.

—Сашкой меня зовут, я из Питера, — назвал он свои имя. И пододвинулся вплотную к тусклому огню догорающих свечей. Это был очень бледный с большими темными глазами и аккуратной стрижкой с пробором посередине подросток. А еще Максиму показалось что Сашка все время чего-то боится и стесняется. Он был по крайней мере на год старше Максима, но эта разница возрасте сейчас почему-то не чувствовалась.