Юлия Вознесенская - Юлианна, или Опасные игры

Белокурая девушка в серебряном платье поднялась и ласково улыбнулась келпинкам.

— Преподавательницу гэльского языка и герметики Бекфолу Син…

Рыжеволосая красавица в струящемся зелено-голубом платье привстала и слегка наклонила голову.

— Преподавательницу криптозоологии мисс Туйренн…

А вот мисс Туйренн красавицей не была. Ну разве что на взгляд какого-нибудь собачника-кинолога: ее щеки складками свисали по бокам поджатого рта и короткого широкого носа, ну точь-в-точь как у бульдога. Она была в желтом шелковом балахоне с вышитым черным драконом на груди. Неуклюже поднявшись, она трижды быстро поклонилась — леди Бадб, учителям и келпинкам.

— Преподавательницу людоведения и противохристианской обороны миссис Этлин Балор…

С места поднялась и равнодушно оглядела зал, никому не поклонившись и не улыбнувшись, высокая женщина с неподвижным бледным лицом и длинными серебряными волосами. У нее были холодные глаза серо-голубого цвета и уши, по-звериному удлиненные и заостренные на концах.

Аннушка слушала, как леди Бадб громко называет преподавателей и предметы, и сокрушалась: наверно, она все-таки плохо понимала английский, потому что почти все перечисляемые науки были ей незнакомы. Ну что, например, может означать «противохристианская оборона»? Чушь какая-то… Наверно, ей это просто послышалось.

Леди Бадб называла преподавательниц одну за другой, пока не перечислила всех сидевших от нее по правую руку. Потом она повернулась к сидевшим слева.

— Ну и преподавателей внешних дисциплин поздравляю тоже, — леди Бадб небрежно кивнула им всем сразу. Те дружно встали и поклонились, но аплодисментов не дождались.

А леди Бадб продолжала:

— Я поздравляю и приветствую нашего дорогого дракона Диамата, сына Тиамат, согревающего и охраняющего нас.

Из всех каминов зала полыхнуло пламя и запахло горячей золой.

— Я поздравляю наших незаметных, но незаменимых маленьких помощников боугов!

При этих словах по залу пронесся шелест, и Аннушка почувствовала, как у нее по коленкам, над мохнатыми сапогами, прошел ледяной сквознячок, но на свет боуги не вышли.

— Я поздравляю и приветствую лепрехунов, бвбахов, клюйрехунов, киллмолиссов [15]и всех прочих тружеников наших мастерских, погребов, и кухонь, а также наших дорогих садовников-гномов. Спасибо за верную службу, маленький народец!

Снизу донесся внезапно возникший, а затем так же сразу стихший гул, будто под полом зала прошел поезд метрополитена.

Голос леди Бадб вдруг поднялся и приобрел звучность трубы:

— Я особо поздравляю верных Хранителей сида — нашу любимицу Келпи и великого Кромм Круаха. Слава тебе, лошадка Келпи! Слава тебе, Наклонившийся с Холма, тебе и твоим фоморам!

В ответ откуда-то сверху прозвучал раскат грома, а следом раздалось отдаленное звонкое ржание.

— Я поздравляю и представляю всем наших новых учениц — «айриш» Алисон О'Брайен, Мэри О'Кейси, Кэтлин Монтегю и Милли Милн, Юлианну Мишину из России, Филиду Стэнли с острова Мэн и соперницу нашей Лалы Лакшминараяны, арабскую принцессу Ясмин, дочь короля Нафтании. Встань, Ясмин, покажись всем!

Из-за столика подняла высокая фигурка, закутанная в белое покрывало. Принцесса стояла, опустив голову, и никто не видел ее лица.

— Ясмин, покажи личико, — ласково приказала леди Бадб.

Девочка громко, так что все услышали, вздохнула и отвела покрывало от лица. Все ахнули — вот это была красавица! А когда принцесса подняла глаза, то по залу пронесся стон зависти: глаза были не просто красивы, а сказочно прекрасны — большие, миндалевидные и зеленые, а ресницы — будто крылья черной бабочки.

— Тут без магии не обошлось, у девчонок-быдличек такой красоты не бывает! — громко шепнул кто-то. — Сразу видно настоящую ведьму!

— Ты можешь сесть, Ясмин, — разрешила леди Бадб.

— А с кем она будет жить в одной комнате, леди Бадб? — спросил кто-то из старшеклассниц.

— По просьбе короля Нафтании принцесса Ясмин будет жить в отдельных апартаментах со своими служанками.

— Ого! Не слабо! — пронесся по залу завистливый шепот.

— Надо будет этой красотке личико-то подправить, — негромко сказала сидевшая за соседним столиком Милли Милн.

Старшекурсницы поглядели на нее одобрительно: эта девочка уже освоилась в Келпи.

— Ишь какая злобная очаровашка! — похвалила ее Дара.

— Заткнулась бы ты, Милли Милн, — шикнула на Милли ее соседка Кэтлин Монтэгю, — а то тебя от зависти уже всю перекосило.

— Тоже очаровательная злюка, — одобрила Дара и эту девочку. — Отличные у тебя сокурсницы подобрались, Юлианна!

Аннушка только вздохнула: ей-то с ними учиться!

Леди Бадб, между тем, продолжала речь:

— Милые мои девочки, вы не просто вошли внутрь волшебного сида Келпи, вы вошли в новую, увлекательную и удивительную жизнь, о которой мечтают почти все дети мира. Я надеюсь, что вы легко приживетесь в сиде, овладеете магическими познаниями, повысите свой духовный потенциал и внесете вклад в наше общее великое дело — исполнение Большого Плана. Старшие келпинки уже знают, а младшим еще только предстоит узнать, что это за великий План, которому суждено перевернуть мир. Скажу лишь, что сиду Келпи принадлежит в нем особая роль, а значит, наш сид участвует в изменении истории человечества. Слава Большому Плану!

— Слава, слава, слава! — трижды прокричали учителя и келпинки.

— А теперь мы можем отпустить наших преподавателей внешних дисциплин и немного повеселиться в узком кругу, — закончила свою речь леди Бадб.

Училки-быдлилки побросали салфетки, поднялись из-за стола и поспешно удалились из зала. Вслед им летели смешки и хлебные шарики.

Леди Бадб вышла на пустую середину зала и подняла руки.

— А теперь танцуем все! — И она громко хлопнула в ладоши.

Музыка, смолкшая на время произнесения торжественной речи, загромыхала с новой силой, келпинки сорвались со своих мест, схватились за руки и понеслись в бешеном хороводе. Преподавательницы тоже вошли в круг и закружились в танце вокруг раскачивающейся на месте леди Бадб. Куда-то незаметно исчез Финегас.

— Кончай жевать! Бежим скорей, Юлианна! — скомандовала Дара и побежала к танцующим. Но Аннушка осталась сидеть за столиком.

Камины начали ритмически полыхать, освещая зал разноцветными сполохами, музыка становилась все громче и быстрее, танцующие келпинки принялись визжать и завывать, тряся растрепанными головами. Аннушка с недоумением и страхом смотрела на внезапно взбесившихся учениц.

— Прости, ты не знаешь, как отсюда попасть на спальный этаж?

Она подняла голову: возле ее столика стояла принцесса Ясмин.

— Я хочу пойти к себе, но не знаю дороги.