Ребекка Стид - Восход

— …Вечером в день рождения Билла, — рассказывала одна другой, — няня опаздывала, ну я и решила заскочить в душ, пока она не приехала. В следующий раз обязательно дождусь ее, — женщина взъерошила мальчику волосы, — ну, или, по крайней мере, уберу ножницы подальше.

Женщины рассмеялись и двинулись через улицу.

Питер словно прирос к тротуару. Хотя пять минут назад он жаловался на духоту и солнце, сейчас по его спине пробежал ледяной холодок. Мышцы в ногах свело судорогой, и он понадеялся, что со стороны не видно охватившего его смятения. Майлз, уже наполовину перешедший дорогу, оглянулся.

— Ты идешь?

Питер двинулся за ним. Каким-то чудом ноги не дрожали и не подкашивались. Он пытался убедить себя, что случившемуся можно найти рациональное объяснение. Следовало мыслить логически, как это делал папа. Наверное, он видел этих маму с ребенком раньше — сталкивался на улице или в бассейне. Они, скорее всего, живут где-нибудь поблизости. Он увидел мальчика сразу после того, как тот подстриг волосы, а потом он ему приснился. Его мозг играл с образами в подсознании. Разве папа не об этом рассказывал недавно? Так и есть, какая-то часть его сознания зацепилась за мальчика со смешной стрижкой и породила подобный сон. Сегодня они случайно встретились снова, потому что живут неподалеку друг от друга, — повторил он сам себе. Ему совершенно не о чем волноваться.

А как же насчет душа? Откуда он мог знать, что мама мальчика отлучилась в душ? И она упоминала что-то про день рождения. Разве он не заметил оберточную бумагу на кровати?

Они уже подошли к двери в подъезд, но Питер в задумчивости остановился.

— Питер? — окликнул его Майлз. — Все в порядке?

Питер кивнул.

— Еще бы.

— Уверен?

— Ага.

— Уверен, что уверен?

— Да!

— Тогда как насчет того, чтобы открыть нам дверь?

— Точно. — Питер принялся рыться в карманах и выудил ключи.

Когда они вошли в квартиру, им открылось удивительное зрелище: по синему нейлоновому канату, привязанному к поручням полуэтажа, карабкался Джонас, одетый в ярко-оранжевую футболку и какие-то огромные пушистые штаны. Смотрелось это забавно.

— Клевые трубы! — Сказал Майлз.

— Он имеет в виду штаны, — пояснил Питер.

— Нравятся? — Джонас спрыгнул на пол. — Это мех полярного медведя.

— Правда? — изумился Майлз.

— Ага.

— А что ты делаешь? — поинтересовался Питер.

— Тренирую узлы и захваты, — ответил он. — На всякий случай.

— На случай чего?

— Если провалюсь в ледяную расселину и мне нужно будет самостоятельно выбираться.

— Ого, — восхитился Майлз. — А что такое расселина?

— Узкая глубокая трещина во льду или в горах. Хотите попробовать?

Они почти час провозились с канатом, пробуя всевозможные узлы и пытаясь подняться по нему наверх. Питер испытал некоторое облегчение, когда увидел, что Майлз, торчавший столько времени в спортзале, ничем не лучше его. В конце концов они сдались и просто раскачивались по очереди на канате, наблюдая за тем, как Джонас готовит походный инвентарь.

Там было все: теплые куртки и пуховики, меховая обувь, компьютеры, миниатюрные палатки на случай внезапного ухудшения погоды, хлебопечка, несколько биноклей, целая коллекция солнечных очков и масок, большая стопка карт, коробка мощных сигнальных огней, две коробки с книгами и четыре лопаты и множество других вещей. К трем часам должен был подъехать грузовик и отвезти это все к самолету вооруженных сил, которым они полетят в Гренландию. Большая часть багажа — коробки с едой, стол и стулья, две плитки на пропане, бурильная установка, солнечные батареи с панелями, генератор и палатки — уже были готовы и лежали в ангаре.

Джонас потянулся к небольшой коробке из толстого пластика, стоявшей рядом с диваном.

— Ни в коем случае нельзя забыть вот это.

Майлз спустился с каната и подошел к Джонасу.

— А что это?

Джонас улыбнулся.

— Спутниковый телефон.

Коробка открылась с громким щелчком, и они увидели старомодную трубку и панель со множеством кнопок.

— Мы должны отзваниваться каждое утро, чтобы узнать прогноз погоды и подтвердить, что не замерзли насмерть или не съедены белыми медведями.

— Круто! — выдохнул Майлз. — Значит, там не ловит мобильник?

Джонас покачал головой.

— И электронная почта там тоже не работает. — Питер приуныл.

— А вот это что? — Питер достал из-под письменного стола мягкий черный контейнер.

— Наверное, лекарства. Глянь-ка.

Он расстегнул молнию, с трех сторон закрывавшую контейнер. Тот распахнулся, как книга. Внутри оказался набор небольших ножей и какие-то пластиковые трубки.

— Хирургический набор, — объяснил Джонас, заглянув ему через плечо. — Не волнуйся, нам это вряд ли понадобится.

Открылась дверь: это вернулись родители с кучей сумок.

— Не подглядывать! — предупредила мама и стремительно скрылась в кухне. Она говорила Питеру, что собирается делать ему сюрприз каждую пятницу, что они проведут в Гренландии.

Джонас достал одну из палаток для плохой погоды. Она оказалась немногим больше спального мешка. Майлз залез внутрь, и Джонас застегнул молнию. Майлз изображал, что попал в западню, верещал, сучил руками и ногами — и все смеялись.

«Меня ждут веселые приключения», — говорил Питер сам себе, стараясь не вспоминать о хирургическом наборе.

— Питер, пока я не забыл, — спохватился папа. — Мне надо забрать у тебя ключи. Я обещал хозяину, что оставлю их.

— Конечно! — Питер передал ему ключи.

Майлзу пора было домой. Питер спустился с ним на улицу и они некоторое время стояли у входа, не зная, что сказать друг другу.

— Я вернусь до начала каникул, — произнес, наконец, Питер.

Майлз кивнул.

— Оторвись там хорошенько.

Он ткнул Питера кулаком в плечо и пошел прочь, насвистывая. Сделав несколько шагов, он развернулся, пошел задом наперед и помахал рукой.

— Конец связи! — крикнул он.

Питер тоже помахал ему на прощание и полез в карман за ключами. Вспомнив о том, что уже отдал их папе, он нащупал скомканный клочок бумаги — тот самый, что нашел под диваном после завтрака. Это была не квитанция. Питер достал его и принялся разглядывать.

Он держал в руках оторванный уголок тетрадки с единственной фразой, написанный неразборчивым почерком отца.

Назови худшее, что может с нами произойти.

Питер смял записку и спрятал ее поглубже в карман.

«Веселые приключения», — твердо сказал он самому себе и нажал на дверной звонок.

Грейсхоуп

Тиа открыла глаза и потянулась за скомканным одеялом, которое она сбросила во сне. «Вряд ли уже пора одеваться», — подумала она и вяло перевернулась на бок. В голову почему-то лезли названия домашних животных: свинья, курица, овца, утка, корова… Наверное, они ей приснились. Тиа сонно размышляла, не перепутала ли что-нибудь: разве лошадь и свинья одного размера? Она была почти уверена, что одно животное несколько больше другого, но никак не могла вспомнить, какое именно.