Эдуард Успенский - Эдуард Успенский. Лучшие сказки

— И я тоже не знаю, — сказал Чебурашка.

— Послушайте, — вдруг предложила Галя, — давайте позвоним в справочное бюро!

— Давайте, — согласился крокодил и тут же снял телефонную трубку. — Алло, справочное! — сказал он. — Вы не подскажете нам, где можно достать кирпичи? Мы хотим построить маленький домик.

— Минуточку! — ответило справочное. — Дайте подумать. — А потом сказало: — Вопросом кирпичей в нашем городе занимается Иван Иванович. Так что идите к нему.

— А где он живёт? — спросил Гена.

— Он не живёт, — ответило справочное, — он работает. В большом сером здании на главной площади. До свидания.

— Ну что ж, — сказал Гена, — пошли к Иван Ивановичу! — И он вытащил из шкафа свой самый нарядный костюм.

Иван Иванович сидел в большом светлом кабинете за письменным столом и работал.

Из большой кучи бумаг на столе он брал одну, писал на ней: «Разрешить. Иван Иванович» — и откладывал в левую сторону.

Затем он брал следующую бумажку, писал на ней: «Не разрешить. Иван Иванович» — и откладывал в правую сторону.

И так дальше:

«Разрешить. Иван Иванович».

«Не разрешить. Иван Иванович».

— Здравствуйте, — вежливо поздоровались наши друзья, входя в комнату.

— Здравствуйте, — ответил Иван Иванович, не отрываясь от работы.

Гена снял свою новую шляпу и положил её на угол стола. Тут же Иван Иванович написал на ней: «Разрешить. Иван Иванович», потому что перед этим он написал на какой-то бумажке: «Не разрешить. Иван Иванович».

— Вы знаете, нам нужны кирпичи! — начала разговор Галя.

— Сколько? — поинтересовался Иван Иванович, продолжая писать.

— Много, — торопливо вставил Чебурашка. — Очень много.

— Нет, — ответил Иван Иванович, — много я дать не могу. Могу дать только половину.

— А почему?

— У меня такое правило, — объяснил начальник, — всё делать наполовину.

— А почему у вас такое правило? — снова спросил Чебурашка.

— Очень просто, — сказал Иван Иванович. — Если я всё буду делать до конца и всем всё разрешать, то про меня скажут, что я слишком добрый и каждый у меня делает что хочет. А если я ничего не буду делать и никому ничего не разрешать, то про меня скажут, что я бездельник и всем только мешаю. А так про меня никто ничего плохого не скажет. Понятно?

— Понятно, — согласились посетители.

— Так сколько кирпичей вам нужно?

— Мы хотели построить два маленьких домика, — схитрил крокодил.

— Ну что ж, — сказал Иван Иванович, — я вам дам кирпичи на один маленький домик. Это будет как раз тысяча штук. Идёт?

— Идёт, — кивнула головой Галя. — Только нам ещё нужна машина, чтобы привезти кирпичи.

— Ну нет, — протянул Иван Иванович, — машину я вам дать не могу. Я могу дать только полмашины.

— Но ведь половинка машины не сможет ехать! — возразил Чебурашка.

— Действительно, — согласился начальник, — не сможет. Ну тогда мы сделаем так. Я вам дам целую машину, но привезу кирпичи только на половину дороги.

— Это будет как раз около детского садика, — снова схитрил Гена.

— Ну что ж, — сказал Иван Иванович, — значит, договорились.

И он опять занялся своей важной работой — достал из кучки бумажку, написал на ней: «Разрешить. Иван Иванович» — и потянулся за следующей.

На другой день к детскому саду подъехала большая грузовая машина, и двое рабочих сгрузили тысячу штук кирпичей.

— Нам нужно обязательно обнести наш участок забором, — сказала Галя, — чтобы никто нам не мешал строить.

— Правильно, — согласился Гена, — С этого и начнём!

Они раздобыли несколько десятков дощечек, вкопали по углам участка столбы и поставили невысокий деревянный забор. После этого работа началась.

Чебурашка и Галя подносили глину, а крокодил надел брезентовый фартук и стал каменщиком. Одно только смущало Гену.

— Понимаешь, — говорил он Чебурашке, — увидят меня мои знакомые и скажут: «Вот тебе раз, крокодил Гена, а занимается такой несерьёзной работой!» Неудобно получится!

— А ты надень маску, — предложил Чебурашка. — Тебя никто и не узнает!

— Верно, — стукнул себя по лбу крокодил. — Как это я сам не додумался!

С тех пор он приходил на стройку домика только в маске. И в маске крокодила никто не узнавал. Только однажды крокодил Валера, Генин сменщик, проходя мимо забора, закричал:

— Ого-го, что я вижу! Крокодил Гена работает на стройке! Ну как дела?

— Дела хорошо, — ответил Гена незнакомым голосом. — Только я не Гена, это раз. А во-вторых, я вообще не крокодил!

Этим он сразу поставил Валеру на место.

Как-то вечером крокодил Гена первым пришёл на стройку. И вдруг он увидел, что вдоль всего забора тянется такая надпись:

ОСТОРОЖНО, ЗЛАЯ СОБАКА!

«Вот тебе раз! — подумал Гена. — Кто же её привёл? Может, Чебурашка? У него много всяких странных знакомых!»

Крокодил сел на приступочку, чтобы дождаться появления Чебурашки.

Через полчаса, напевая песенку, пришагал Чебурашка.

— Ты не знаешь, — обратился к нему крокодил, — откуда здесь взялась злая собака?

Чебурашка вытаращил глаза.

— Не знаю, — сказал он, — Вчера её не было. Может, её Галя привела?

Но когда пришла Галя, выяснилось, что и она не приводила никакой злой собаки.

— Значит, собака сама пришла, — сделал предположение Чебурашка.

— Сама? — удивился крокодил. — А кто же написал надпись?

— Сама и написала. Чтобы её не беспокоили по пустякам!

— Как бы то ни было, — решила девочка, — надо её оттуда выманить! Давайте привяжем кусочек колбасы на верёвочку и бросим на участок. А когда собака схватится за него зубами, мы её оттуда вытащим через калитку.

Так они и сделали. Взяли кусок колбасы из Чебурашкиного ужина, привязали к бечёвке и бросили через забор.

Но никто за верёвку не дёргал.

— А может, она не любит колбасу? — сказал Чебурашка. — Может, она любит рыбные консервы? Или, например, бутерброды с сыром?

— Если бы не новые штаны, — взорвался Гена, — я бы ей показал!

Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы из-за забора вдруг не выскочила кошка. Она держала в зубах ту самую колбасу на верёвочке.

Кошка посмотрела на друзей и быстро-быстро убежала. Так быстро, что Чебурашка не успел даже потянуть за шпагатик и выдернуть свой ужин.

— Что же это такое? — разочарованно сказал он. — Пишут одно, а на самом деле другое! — Он зашёл за калитку, — Никакой собаки нет!