Калью Кангур - Тимбу-Лимбу, ее придворные и мельники-снеговики

От шума проснулся и Пимпельсанг. Он вообще не знал, что тут произошло. Пимпельсанг спокойно снял очки и стал протирать их. При этом он близоруко смотрел ведьме прямо в глаза.

Ведьма была поражена такой наглостью. Она лишилась дара речи. Судорожно глотнула воздуха и впала в еще большую ярость. И тут все увидели, как Требла задом наперед медленно продвигается к ведьме. Все ближе и ближе. Ведьма стояла как раз перед отверстием пылесоса.

Вдруг Требла подпрыгнул и включил пылесос. Пылесос заработал с гудением и воем. Ведьма стала хватать воздух руками. Ее волосы и длинные полы балахона развевались на ветру. Она барахталась, размахивала руками и вдруг скрылась в пылесосе… Пылесос проглотил ее.

Мельники-снеговики бросились вперед и столкнули пылесос с горы. Он покатился вниз, катился все быстрее и быстрее и затем исчез в синем облаке дыма, которое еще долго парило над склоном горы. Потом и оно развеялось. От ведьмы и пылесоса не осталось и следа.

Придя наконец в себя, они вскрикнули от испуга. Струя воздуха из пылесоса отшвырнула Треблу прямо на лестницу снежной мельницы. Он лежал неподвижно. Шов на жестяном боку у него разошелся, и оттуда выпало маленькое зубчатое колесико. Бедный Требла!

Пимпельсанг вертел в руках маленькое колесико и, разглядывая его сквозь свои большие очки, разговаривал сам с собой:

— Его надо вставить обратно… Только каким образом?.. Гм! Попробуем так…

Он поставил колесико на место и закрыл жестяной бок Треблы. Требла медленно открыл глаза.

— Требла! Требла! — позвала Тимбу-Лимбу. — Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, очень хорошо! — ответил жестяной мальчик. — Но почему ты назвала меня Треблой?

— Но ты же Требла! — воскликнула Тимбу-Лимбу. — Разве ты не помнишь?

Жестяной мальчик встал и покачал головой.

— Меня зовут Алберт, — сказал он.

Вслед за этим он сделал несколько шагов. И сделал их правильно! Он больше не ходил задом наперед! Это было настоящее чудо!

Ученый Пимпельсанг погрузился в глубокое раздумье. Потом он прошептал на ухо Тимбу-Лимбу:

— Не будем подавать виду, что мы что-то заметили! Я знаю, в чем дело. Люди, которые делают игрушки, неправильно вставили нашему другу это колесико. Потому-то он и делал все наоборот. И свое имя он тоже произносил наоборот. Если прочитать Алберт задом наперед, то получится Требла.

— Ну конечно! — воскликнула Тимбу-Лимбу. — Как хорошо, что он опять ведет себя, как все!

А Алберт гулял по двору снежной мельницы. Носками ботинок — вперед, а затылком — назад, как все.

Теперь мельникам-снеговикам надо было очень спешить. Они делали последние приготовления, чтобы запустить снежную мельницу.

Внезапно стало холодно. Всем захотелось поскорее вернуться домой. Всем, кроме Тору-Лору.

Он стоял на склоне горы и капризно тянул:

— Не хо-чу-у до-мо-ой!

Слезы Тору-Лору тут же превращались в льдинки и со звоном скатывались с горы. Их катилось все больше и больше. Все стояли и любовались. Это было такое красивое зрелище! Тихонько звеня и подпрыгивая, неслись с горы замерзшие слезы Тору-Лору. А он все плакал и плакал.

— Не хо-о-чу-у до-мо-ой!

Потом он вдруг остановился, чтобы перевести дух.

— Ну, — возмутился Муки. — Почему ты перестал лить слезы? Так приятно было смотреть!

— Не чо-о-чу плакать! — заорал Тору-Лору. И, действительно, он больше не плакал. Все даже огорчились.

— Ну и капризуля же он! — произнес Муки сердито. — Теперь он не хочет даже плакать! А ведь было такое красивое зрелище!..

Внезапно за их спиной зашумела снежная мельница. И тут же, кружась, вниз стали падать большие хлопья снега. Сначала редко, потом все гуще и гуще, пока земля не стала совсем белой. А они все продолжали сыпаться сверху, как из мешка. Все новые и новые хлопья опускались на землю. Пошел снег! Наконец-то! Сколько было радости!

Тут к воротам подбежали мельники-снеговики. Их длинные бороды были сплошь запорошены снегом. Мельники что-то несли. Что бы это могло быть?

Очень похоже на маленькие санки. Да, это и в самом деле были санки! Длинные узкие горные санки с рулем и тормозом.

— Возьмите эти санки, быстрее доберетесь до дома! — сказал Коку.

— Спасибо, друзья, что избавили нас от ведьмы! — сказал Оку.

— Мы проложим для вас хорошую санную дорогу! — сказал Току.

Друзья уселись в санки. Алберт впереди всех, у руля. Потом Тимбу-Лимбу с Муки на руках. Потом Памбу, Тору-Лору. Позади всех сидел Пимпельсанг. Он уже соскучился по своей уютной комнатке в башне. А кроме того, он в последнее время совсем забросил свою летопись.

— До свидания! — закричал жестяной мальчик Алберт.

И все вспомнили, что раньше он был Треблой и пришел к воротам Берестового замка задом наперед.

Санки тронулись с места. Три мельника-снеговика все еще стояли у склона горы и махали им вслед.

Санки катились все быстрее и быстрее. На поворотах они поднимали облака белой пыли. Уже кусты спрятались под снегом. А на землю падали все новые хлопья.

— Хорошего зимнего сна тебе, еж! — крикнула Тимбу-Лимбу. — Хорошего зимнего сна тебе, медвежонок!

Вот уже и эти места остались позади. Все быстрее и быстрее мчались санки. Мелькали повороты, за санками вздымались целые тучи снега. Все крепко держались друг за друга.

Далеко позади работала огромная снежная мельница. Из-за густого снегопада ее уже не было видно. Мельники-снеговики Коку, Оку и Току трудились на славу.

Все быстрее и быстрее приближались они к Берестяному замку. И вот уже сквозь хлопья снега показались белые верхушки его башен.

Или опечатка (и должно быть «семиглавый»), или так и должно быть.

(Примечание Вркриз…)