Алексей Николаевич Толстой - Золотой ключик, или приключения Буратино (илл. В. Григорьева и К. Поляковой)

Буратино даже подпрыгнул:

— Врёшь!

— Идём, Базилио, — обиженно свернув нос, сказала лиса, — нам не верят — и не надо…

— Нет, нет, — закричал Буратино, — верю, верю!.. Идёмте скорее в Страну Дураков!..

Буратино, лиса Алиса и кот Базилио спустились под гору и шли, шли — через поля, виноградники, через сосновую рощу, вышли к морю и опять повернули от моря, через ту же рощу, виноградники…

Городок на холме и солнце над ним виднелись то справа, то слева…

Лиса Алиса говорила, вздыхая:

— Ах, не так-то легко попасть в Страну Дураков, все лапы сотрёшь…

Под вечер они увидели сбоку дороги старый дом с плоской крышей и с вывеской над входом:

Хозяин выскочил навстречу гостям, сорвал с плешивой головы шапочку и низко кланялся, прося зайти.

— Не мешало бы нам перекусить хоть сухой корочкой, — сказала лиса.

— Хоть коркой хлеба угостили бы, — повторил кот.

Зашли в харчевню, сели около очага, где на вертелах и сковородках жарилась всякая всячина.

Лиса поминутно облизывалась, кот Базилио положил лапы на стол, усатую морду — на лапы, — уставился на пищу.

— Эй, хозяин, — важно сказал Буратино, — дайте нам три корочки хлеба…

Хозяин едва не упал навзничь от удивления, что такие почтенные гости так мало спрашивают.

— Весёленький, остроумненький Буратино шутит с вами, хозяин, — захихикала лиса.

— Он шутит, — буркнул кот.

— Дайте три корочки хлеба и к ним — вон того чудно зажаренного барашка, — сказала лиса, — и ещё того гусёнка, да парочку голубей на вертеле, да, пожалуй, ещё печёночки…

— Шесть штук самых жирных карасей, — приказал кот, — и мелкой сырой рыбы на закуску.

Короче говоря, они взяли всё, что было на очаге: для Буратино осталась одна корочка хлеба.

Лиса Алиса и кот Базилио съели всё вместе с костями.

Животы у них раздулись, морды залоснились.

— Отдохнём часок, — сказала лиса, — а ровно в полночь выйдем. Не забудьте нас разбудить, хозяин…

Лиса и кот завалились на двух мягких кроватях, захрапели и засвистели. Буратино прикорнул в углу на собачьей подстилке…

Ему снилось деревце с кругленькими золотыми листьями… Только он протянул руку…

— Эй, синьор Буратино, пора, уже полночь…

В дверь стучали. Буратино вскочил, протёр глаза. На кровати — ни кота, ни лисы — пусто.

Хозяин объяснил ему:

— Ваши почтенные друзья изволили раньше подняться, подкрепились холодным пирогом и ушли…

— Мне ничего не велели передать?

— Очень даже велели, — чтобы вы, синьор Буратино, не теряя ни минуты, бежали по дороге к лесу…

Буратино кинулся к двери, но хозяин стал на пороге, прищурился, руки упёр в бока:

— А за ужин кто будет платить?

— Ой, — пискнул Буратино, — сколько?

— Ровно один золотой…

Буратино сейчас же хотел прошмыгнуть мимо его ног, но хозяин схватил вертел — щетинистые усы, даже волосы над ушами у него встали дыбом.

— Плати, негодяй, или проткну тебя, как жука!

Пришлось заплатить один золотой из пяти. Пошмыгивая носом от огорчения, Буратино покинул проклятую харчевню.

Ночь была темна, — этого мало — черна, как сажа. Всё кругом спало. Только над головой Буратино неслышно летала ночная птица Сплюшка.

Задевая мягким крылом за его нос, Сплюшка повторяла:

— Не верь, не верь, не верь!

Он с досадой остановился:

— Чего тебе?

— Не верь коту и лисе…

— А ну тебя!..

Он побежал дальше и слышал, как Сплюшка верещала вдогонку:

— Бойся разбойников на этой дороге…

На краю неба появился зеленоватый свет — всходила луна.

Впереди стал виден чёрный лес.

Буратино пошёл быстрее. Кто-то позади него тоже пошёл быстрее.

Он припустился бегом. Кто-то бежал за ним вслед бесшумными скачками.

Он обернулся.

Его догоняли двое — на головах у них были надеты мешки с прорезанными дырками для глаз.

Один, пониже ростом, размахивал ножом, другой, повыше, держал пистолет, у которого дуло расширялось, как воронка…

— Ай-ай! — завизжал Буратино и, как заяц, припустился к чёрному лесу.

— Стой, стой! — кричали разбойники.

Буратино хотя и был отчаянно перепуган, всё же догадался — сунул в рот четыре золотых и свернул с дороги к изгороди, заросшей ежевикой… Но тут двое разбойников схватили его…

— Кошелёк или жизнь!

Буратино, будто бы не понимая, чего от него хотят, только часто-часто дышал носом. Разбойники трясли его за шиворот, один грозил пистолетом, другой обшаривал карманы.

— Где твои деньги? — рычал высокий.

— Деньги, паршшшивец! — шипел низенький.

— Разорву в клочки!

— Голову отъем!

Тут Буратино от страха так затрясся, что золотые монеты зазвенели у него во рту.

— Вот где у него деньги! — завыли разбойники. — Во рту у него деньги…

Один схватил Буратино за голову, другой — за ноги. Начали его подбрасывать. Но он только крепче сжимал зубы.

Перевернув его кверху ногами, разбойники стукали его головой о землю. Но и это ему было нипочём.

Разбойник — тот, что пониже, — принялся широким ножом разжимать ему зубы. Вот-вот уже и разжал… Буратино изловчился — изо всей силы укусил его за руку… Но это оказалась не рука, а кошачья лапа. Разбойник дико взвыл. Буратино в это время вывернулся, как ящерица, кинулся к изгороди, нырнул в колючую ежевику, оставив на колючках клочки штанишек и курточки, перелез на ту сторону и помчался к лесу.

У лесной опушки разбойники опять нагнали его. Он подпрыгнул, схватился за качающуюся ветку и полез на дерево. Разбойники — за ним. Но им мешали мешки на головах.

Вскарабкавшись на вершину, Буратино раскачался и перепрыгнул на соседнее дерево. Разбойники — за ним…

Но оба тут же сорвались и шлёпнулись на землю.

Пока они кряхтели и почёсывались, Буратино соскользнул с дерева и припустился бежать, так быстро перебирая ногами, что их даже не было видно.

От луны деревья отбрасывали длинные тени. Весь лес был полосатый…

Буратино то пропадал в тени, то белый колпачок его мелькал в лунном свете.