Admin - Поп и мужик. Русские народные сказки

— Здорова.

— Как лечили тебя?

— А я ничего не помню.

И купец дал им, на волю предоставил денег

взять, сколько им надо.

Священник набрал денег много. А старичок

Этот поменьше. Вышли они из города. Священник

и говорит:

— Дедушка, станем мы ходить и будем лекарями.

Деньги мы большие наживем.

— Нет, — говорит, — я не пойду. Иди ты один

как тебе надо. Есть в таком-то городе, я тебе

скажу, у графа неможет дочка, и ее никакие

доктора вылечить не берутся. Тебе громадную

сумму он даст. Ведь ты видел, как я делал, так

и делай, тогда и вылечишь.

Поп сказал ему:

— Я видел.

— Ну, и пойди.

Отправился священник в этот же город. Приходит

к графу, доложил, что пришел лекарь.

Граф позвал его к себе, и он взялся вылечить

его дочь. Приказал затопить баню и принести

два ушата воды: один ушат нагреть теплой

водой, а другой оставить холодной. Свели эту

дочку, и он велел прислугам выйти из бани.

Запер баню. И начал ее рубить на куски. Изрубив

на куски склал в теплый ушат. Начал

вынимать эти куски. И разопревшая говядина

не держится у него в руках. И он испугался.

— Что я наделал теперь! Будет мне казнь!

Ту же минуту колонулось у дверей, и он

спросил:

— Кто тут есть?

Он ответил:

— Я, — говорит, — отпирай!

Он пропустил его, и пришел к нему товарищ.

— Что ты, — говорит, — наделал?

— Я все так делал, как ты делал, а у меня

ничего не выходит.

И принялся старичок, зачал прополаскивать

куски и прикладывать один к одному. И сложил

все в одно место. Спрыскал холодной водой,

и сделалась она живая. И не чувствовала в себе

боли и оправилась к отцу. Отец спрашивает

у нее:

— Здорова ли есть?

— Здорова.

И он у нее спрашивает:

— Как тебя лечили?

— Я не помню — говорит, — как меня лечили,

а только не чувствую в себе никакой боли.

Граф за свою дочь привел их к деньгам, серебру

и золоту. Дал им такую волю и денег

брать, сколько хотят. Старичок говорит священнику:

— Батюшка,—говорит,—бери больше; мне,—

говорит, — меньше надо.

Священник наклал кошельки и карманы,

и сумку золота. И отправились они из города.

Старичок и говорит:

— Батюшка! Мы с тобой вместе-то деньги

добывали, давай, разделим мы их!

Поп и говорит:

— А что ты мало брал-το? Тебе бы надо

больше брать!

— Да давай-ко уж разделим.

Вывалили деньги оба в одну кучу, и потом

старичок начал деньги эти раскладывать натри

кучи. Поп у него и спрашивает:

— Кому же ты третью кучу кладешь? Нас, —

говорит, — только с тобой двое.

— А эта третья куча тому, кто у нас про

свирку съел.

— А я, — говорит, — просвирку съел!

— Да, как ты? Ты, помнишь, — говорит, -—

отпирался, что не я.

— Нет я, — говорит. — Право, ей богу, я! Ты,

когда лазил на елку, я тогда просвирку и

съел.

— Ну, когда ты всю просвирку съел, пускай

Все деньги тебе.

Скдал поп деньги и пошел домой. И доходит

он до своего дома, и тропинка была прямо ему

к дому. И надо было лезть через перелаз. Сумка

вылетела у него из-за спины и упала за огород.

И он остался по сторону огорода, а сумка

упала по другую сторону. И тут его задавило.

ЗАВИСТЛИВЫЙ ПОП И

НИКОЛАЙ-ЧУДОТВОРЕЦ

Жил был поп. У попа были жена да дочь.

Нанял он рабочего. Этот рабочий с поповой

дочкой и сжились. Девушка работника сметанкой

подкармливает. Попадья дозналась, а куда девается

— не знает. Попу и говорит:

— Что же, батюшка, нам нечем вымазаться,

сметана теряется.

— Попадья, накопи ведерко, я в церковь снесу,

Миколе на сохраненье положу. Вот там никто

не съест!

Накопила попадья ведерко, поп снес в церковь,

поставил перед иконой Миколы Святителя.

Этот работник и говорит:

— Ах, любушка, как же ты не стала кормить

меня сметаной.

— Откуда я возьму, папаша сметану в церковь

снесли, перед икону Святителя поставили.

— А дай мне хлеб, дай мне ключи, я пойду наемся.

Дала ему хлеб, дала ключи, пошел в церковь,

сметаны наелся, взял у иконы усы вымазал,

на бороду накапал, на грудь накапал, замкнул

и ушел.

Пришел праздник, поп пошел в церковь. Заходит,

на икону взглянул, икона в сметане,

а ведро пустое.

— А! Вот на того да на другого грешим,

а вот кто сметану ест!

Взял икону, на пол бросил, икона раскололась.

Схватил ведро, побежал домой.

— Попадья, я Миколу Святителя расколол —

сметану ест, я застал, он только рот запереть

поспел, обраться не мог, все в сметане!

Попадья и говорит:

— Поп ты ведь не ладно сделал, ты икону

расколол, — тебя расстригут.

— Попадья испеки мне подорожников, я лучше

убегу.

Попадья испекла подорожники и две просвиры,

поп и пошел. Идет по дороге, сошелся

с ним белый старичок.

— Куда, поп, пошел?

— А пошел я вот эдак, эдак сделал,—рассказал

поп все подробно.

— Ну, пойдем вместе.

Пошли вместе, шли по дороге долгонько, дотоль

шли, что есть захотелось. Сели закусывать.

Закусили, хотели попить. Старичок говорит:

— Поп, иди за водой-то, пить захотелось.

— Что ты, старичок, разве подобает попа

снаряжать? Поп может нарядить тебя, а не ты

попа!

Старичок и пошел по воду. Поп усмотрел

у старичка в мешке три просвиры.

— Как так? Я поп, да у меня две, а у него три!