Владимир Аринин - Бова

Царь Додон и коварная Милитриса всполошились, посылали к мертвецу мудрого и лукавого старца-черноризца узнать, чего убиенный король Гридон в земле не лежит, балует и упокоиться не может.

Мертвец на то старцу-черноризцу так ответил:

— Чего я в земле не лежу и балую нехорошо, тебе, старец, не отвечу. Отвечу одному верному слуге, витязю Личарду.

Нечего делать царю Додону, повелел он витязя Личарда из темницы освободить и для разговора с убиенным славным королем Гридоном отправить.

Темной полночью мертвец за городской стеной витязя Личарда встретил и так все пояснил:

— Верный слуга Личард, оттого я в земле успокоиться не могу — ведь лежу я не отомщенный за коварство жены моей Милитрисы и убийство мое царем Додоном. Иди, верный Личард, по белу свету, сыщи моего сына Бову-королевича, пусть он за меня отомстит.

Верный Личард убиенному королю Гридону все обещал исполнить, Бову найти и отцовский наказ передать.

А славный король Гридон тож Личарду обещал более в мертвом виде не шастать, баб напрасно не пугать и с чертями на мельнице не драться. На том и порешили.

И славный король Гридон спокойно в землю лег.

Долго ездил по белому свету верный Личард — Бову искал. И приметил он, что мудрый и лукавый старец-черноризец за ним следует и его выслеживает.

Был послан тайно тот старец царем Додоном за верным Личардом следить и вред ему учинять. Но Личард его перехитрил. Будучи проездом в Рахленском царстве, запутал он старца в дремучем лесу: сбился с дороги старец, заблудился меж дерев. А верный Личард по тропке один в Арменское царство выбрался.

Повстречались они с великой радостью с Бовой-королевичем. И целовал Бова верного Личарда и осыпал его милостями. А верный Личард передал ему отцовский наказ: так, мол, и так, наказывал батюшка отмстить за коварство и убийство.

— Будет все сделано и исполнено, — говорит Бова.

И начал в дорогу собираться. А прекрасная королевна Дружневна с ним тож.

— Куда муж, туда и жена, — говорит.

А у прекрасной королевны Дружневны с Бовой уже двое деток народилось, она и их в путь снаряжает.

— Куда мамка, туда и детки, — говорит.

Посудили, порядили, как ехать. Если морем-океаном, больно путь далек, много царств проплыть надо. А если сушей, через Рахленское царство, то к царю враждебному Салтану попасть можно, — зато путь короче.

Бова страха не ведает: поехали, мол, сушей — так и решили. Взяла Дружневна из казны три шатра езжалых — один для себя с детками, другой для Бовы, третий — для верного Личарда. Простились они слезно со славным королем Зензевеем, сели на верных коней и в путь отправились.

Ехали-ехали, в царство Рахленское попали, через лес дремучий пробирались и утомились. Поставили три шатра на поляне. Дружневна деток спать уложила, а сама говорит:

— Славный витязь Бова-королевич, настреляй мне мяса не лебединого, а соколиного. А я тебе еще сына-сокола рожу.

Взял Бова лук и в самую чащу лесную направился. А перед тем как уйти, верному Личарду наказывал:

— Верный Личард, я пошел стрелять мяса не лебединого, а соколиного. Вот тебе наказ: на лесной тропе стой, с места не сходи, кто бы ни шел — зверь ли, человек ли. Охраняй мою жену, прекрасную Дружневну, и моих деточек. Тебе их вверяю.

И ушел Бова в чащу лесную далеконько сокола искать и долгонько найти не мог. И не знал, что по лесной тропе двигалось в ту пору стадо лютых зверей-львов.

Видит верный Личард — идут на него лютые звери-львы. Сойти бы Личарду с тропы, может, и минули его звери, не тронули. Но Личард верен своему слову, и вынул он меч и начал со львами биться.

Прекрасная Дружневна, видя, как львы его одолевают, деток своих малых подхватила и бежать с ними обратно в Арменское царство, чтоб их спасти.

Верный Личард слово свое сдержал, с места не сошел и погиб смертью славною: многих львов он мечом своим поразил, но всех их одолеть не мог и был растерзан ими, этими лютыми зверями.

Вернулся Бова с охоты с убитым соколом и видит страшное: нет его верного друга Личарда, нет его жены и деток, а разбросаны по земле останки человеческие, окровавленные, лежат окрест туши львов убитых и следов львиных множество везде и шатры изодраны. Понял Бова, что верный Личард смертный бой со львами принял и был растерзан. Еще подумал Бова, что львы его жену и деток тож растерзали.

И возрыдал Бова:

— Горе, горе мне! Остался я сиротиночкой. Нет у меня боле ни жены, ни деток, ни верного Личарда.

Долго кручинился Бова в дремучем лесу, да делать нечего. Похоронил он останки человеческие, думая, будто жену, деток и верного Личарда хоронит. Потосковал, поплакал над могилою, а идти-то далее надо — отцовский наказ следует выполнять.

И пошел Бова далее по дремучему лесу и повстречался ему мудрый и лукавый старец-черноризец. Вопрошал Бова у старца, как ему скорей в Мауковрульское царство пройти. И старец ему ложную дорогу показал, окольную, прямо к столице царя Салтана Салтановича ведущую. Бова его благодарил от души, не ведая обмана. А старец прямой тропкой в столицу царя Салтана Салтановича побежал и донос сделал: мол, идет к вам со злым умыслом Бова, который убил вашего богатыря, любезного Лукопера…

Царь Салтан взъярился и повелел засаду на дороге сделать. Идет Бова по дороге, задумался, жену, деток да верного Личарда вспоминает. Тут набежало из засады войско царя Салтана: на одну руку Бове — тридцать тысяч, на другую — тож тридцать тысяч. Бова и меча-кладенца вынуть не успел, навалились на него, одолели, опутали.

Привели его к царю Салтану. Тот закричал а гневе:

— О, злодей Бова, ты теперь мне за смерть моего сына Лукопера, славного богатыря, ответишь своей головой. Я тебя повешу!

Посадили Бову в темницу и начали для него виселицу строить. А была у того царя Салтана дочь, прекрасная королевна Минчитрия. Как увидела она Бовину красоту, то покою лишилась.

Вечером, как царь Салтан уснул, пошла она вместе с мамками и няньками в темницу. Мамок и нянек у дверей оставила, а сама скачет да пляшет перед Бовой в одной тоненькой рубашке без пояса, в одних беленьких чулочках без обувки и говорит:

— Бова, забудь свою веру, веруй в нашу веру и возьми меня в жены. А не возьмешь — батюшка тебя повесит.

Бова ее пнул, прекрасная королевна Минчитрия улетела до дверей и упала замертво. Мамки и няньки ее унесли, в чувство привели, в постель пуховую положили. Отлежалась прекрасная Минчитрия, отоспалась и утром опять к Бове в темницу пошла. Мамок и нянек у дверей оставила, а сама скачет да пляшет перед Бовой в одной тоненькой рубашке без пояса, в одних беленьких чулочках без обувки и говорит:

— Бова, во второй раз прошу, забудь свою веру, веруй в нашу веру и возьми меня в жены. А не возьмешь — батюшка тебя повесит.