Валентин Лебедев - Заповедник Сказок 2015 [Том 5]

Поиск проектировщиков затянулся до тех пор, пока он не догадался заглянуть в курилку. Застигнутые врасплох жертвы не рискнули отказаться от категоричного требования до конца недели придумать несколько вариантов неизвестно чего, гарантирующего установку чёрных дыр.

Решив, что времени для развития растительности прошло достаточно, директор вернулся к себе и тщательно осмотрел планеты. Увиденное его огорчило: только на третьей планете что-то слабо колосилось, всем прочим растительный концентрат впрок не пошел.

— Может, потом и на остальных что-то взойдёт, — обнадёживал себя директор. — Всё равно нельзя лишать их шанса на развитие жизни, — сказал он, отдирая пробирки с биокультурами от коробки.

Опять пришлось вспомнить недобрым словом упаковщиков: пробирок оказалось девять вместо десяти, причём две из них — просроченные, с помутневшим содержимым.

— Первую планету и последнюю сразу вычёркиваем. Осколки вообще не считаются. Остаётся семь планет и семь годных пробирок.

Аккуратно встряхивая пробирки, директор окультурил семь планет и задумался, с искушением поглядывая на просроченные флакончики. Признавая в душе, что всё идёт не по инструкции, вылил подозрительные пробирки на третью планету.

— Хуже не будет, — сказал он и ушёл, опасаясь, что если останется дожидаться результатов, то опять, чего доброго, будет ночевать на диване, не раздеваясь.

Директор никогда ещё так не спешил на работу, как на следующее утро, в глубине души ожидая увидеть в созданном им мире цветущие сады, заполненные восхитительными существами. Неблагодарные планеты встретили его всё теми же безжизненными пространствами, хотя… на третьей, если внимательно присмотреться, кое-что можно было с трудом разглядеть…

— Чего они такие мелкие? — директор покачал головой. Тут взгляд его впервые упал на развесистый фикус, засыхающий на подоконнике.

— Как он вообще тут вырос? И кто его поливает?

Он отправился по коридору на поиски подсобного помещения, где уборщики должны держать всякую хозяйственную дребедень. Каморка с ведрами, швабрами и прочим барахлом нашлась под лестницей. Под раковиной стояли лейка и бутылка с распылителем. На размытой этикетке угадывалось изображение куста в горшке. Директор обнюхан носик распылителя и сморщился: запах был отвратительный.

— Удобрение… наверное, эффективное… или давно испортилось… — на всякий случай, он прихватил и лейку. — Тоже пригодится… может, фикус полью.

Вернувшись в кабинет, директор со всех сторон обрызгал третью планету и признался себе, что ждёт немедленных изменений.

В дверь постучали.

— Нельзя!

На пороге тут же возник старый уборщик: — Никак чой-то искали в подсобке?

— А? Нет, ничего… Вот, забери, — директор сунул уборщику бутылку с удобрением, одновременно вытесняя его из кабинета.

В коридоре послышались голоса.

— Вас тама ищут — сказал старик, пытаясь заглянуть внутрь. — Делегация какая-то. Или а-со-ция-ция.

Директор раздражённо фыркнул и, уходя, демонстративно запер кабинет на ключ.

Представители Ассоциации профессиональных демиургов скандалили и угрожали отзывом своих рекомендаций, ссылаясь на жалобы потребителей. Директор неохотно соглашался, что отдельные недостатки имеют место, но он в курсе и уже занимается этим вопросом. Стараясь не вдаваться в подробности, пообещал в ближайшее время реализовать план улучшения качества продукции и, в нарушение этикета, первым сбежал из переговорной.

Вернувшись к себе, директор с замиранием сердца открыл дверь. Уже с порога было видно, как в зарослях, щедро покрывавших сушу третьей планеты, неторопливо бродили монстроподобные ящеры, щипая листья с верхушек здоровенных хвощей-переростков. Другие монстры, пошустрее, бодро наскакивали на травоядных. Глубины вод тоже кишели гигантскими существами.

— Хм… перестарался я с удобрением, — констатировал директор. — Зато всех видно] Видно…

Нахмурившись, он вспомнил любопытного старого уборщика и его попытки проникнуть в кабинет под предлогом уборки. Взглянул на кучу рваных пакетиков, валяющихся на столе и под столом, собрал их и выбросил в мусорную корзину. Под обрывками обнаружилась забытая упаковка со звёздной мелочью.

— Да, кстати — последний штрих!

Он обошёл вокруг стола, небрежно взмахивая пакетом: небесные тела вываливались неравномерно, обильно посыпанные участки чередовались с пустырями. Когда пакетик почти опустел, директор перехватил его за угол и встряхнул, чтобы высыпать остатки. Вместе со звёздной пылью из пакетика вылетел крупный астероид и с треском врезался в одну из планет, подняв клубы пыли.

Когда директор осознал, что от удара содрогнулся не какой-то там безжизненный шарик, а третья — живая! — планета, тут же заметался в панике. Непроницаемая пелена, окутавшая единственную отраду глаз, не давала возможности оценить масштаб бедствия.

— Надо немного подождать, — успокаивал он себя, — пусть пыль осядет.

Чтобы отвлечься, он сел сочинять обещанный Ассоциации демиургов план повышения качества — однако никак не мог сосредоточиться, постоянно бросая тоскливые взгляды на несчастный мир.

Через несколько часов уже можно было констатировать, что ящеры не пережили внезапного удара. Растительность тоже погибла почти вся.

— Технологический перерыв, — убитым голосом произнёс директор и вышел на дрожащих ногах.

Весь следующий день он, сказавшись больным, провёл дома, но под вечер, не выдержав, приехал и замер на пороге. В кабинете было пугающе темно. Вспомнил, что после создания мира он ни разу не включал верхний свет — мощности звезды с избытком хватало на всю комнату.

— Чой-то тямно у вас, — раздался за плечом хриплый голос.

Подскочив от неожиданности, директор пришёл в ярость.

Хватая ртом воздух, он уже приготовился было сорвать скопившуюся злость на пронырливом старикане, который так кстати подвернулся под руку. Не чувствуя назревающего урагана, уборщик обогнул директора и пошёл к столу.

— Перегорела — стал-быть, заманить надо, — пояснил он из темноты, позвякивая и шурша, — щас, стал-быть, будет свет!

Новая звезда была слабой мощности, зато не слепила при включении. Забыв обругать самодеятельность обслуживающего персонала, директор огорчённо рассматривал третью планету: оставшись без тепла и света, она почти вся покрылась льдами.

— Хто ж нядоделанное без присмотру бросает, — уборщик укоризненно поковырял ледяную корочку.

— Ты иди, иди, — спохватился директор, — дальше я сам…

Выпроводив старикана, он повздыхал и вскоре тоже ушёл, бросив с порога несколько печальных взглядов на замороженное безжизненное мироздание.