Array Народное творчество (Фольклор) - Чудо чудное, диво дивное (сборник)

Видит жена, что от той охоты весь он измаялся, и говорит ему:

– Послушай, друг, мне тебя жалко: каждый Божий день ты беспокоишься, бродишь по лесам да по болотам, завсегда мокрёхонек домой ворочаешься, а пользы нам нет никакой. Это что за ремесло! Вот я так знаю такое, что без барышей не останешься. Добудь-ка рублей сотню-другую, всё дело поправим.

Бросился Федот по товарищам: у кого рубль, у кого два занял и собрал как раз двести рублей. Принёс жене.

– Ну, – говорит она, – купи теперь на все эти деньги разного шёлку.

Стрелец купил на двести рублей разного шёлку. Она взяла и сказывает:

– Не тужи, молись Богу да ложись спать, утро вечера мудренее!

Муж заснул, а жена вышла на крылечко, развернула свою волшебную книгу – и тотчас явились перед ней два неведомых молодца: «Что угодно – приказывай!»

– Возьмите вот этот шёлк и за единый час сделайте мне ковёр, да такой чудный, какого в целом свете не видано; а на ковре бы всё королевство было вышито, и с городами, и с деревнями, и с реками, и с озёрами.

Принялись они за работу и не только в час, а в десять минут изготовили ковёр – всем на диво; отдали его стрельцовой жене и вмиг исчезли, словно их и не было! Наутро отдаёт она ковёр мужу.

– На, – говорит, – неси на гостиный двор и продай купцам, да смотри: своей цены не запрашивай, а что дадут, то и бери.

Федот взял ковёр, развернул, повесил на руку и пошёл по гостиным рядам. Увидал один купец, подбежал и спрашивает:

– Послушай, почтенный! Продаёшь, что ли?

– Продаю.

– А что стоит?

– Ты торговый человек, ты и цену уставляй.

Вот купец думал, думал, не может оценить ковра – да и только! Подскочил другой купец, за ним третий, четвёртый… И собралась их толпа великая, смотрят на ковёр, дивуются, а оценить не могут.

В то время проезжал мимо гостиных рядов дворцовый комендант, увидел толпу, и захотелось ему разузнать: про что толкует купечество? Вылез из коляски, подошёл и говорит:

– Здравствуйте, купцы-торговцы, заморские гости! О чём речь у вас?

– Так и так, ковра оценить не можем.

Комендант посмотрел на ковёр и сам дался диву.

– Послушай, стрелец, – говорит он, – скажи мне по правде по истинной, откуда добыл ты такой славный ковёр?

– Моя жена вышила.

– Сколько ж тебе дать за него?

– Я и сам цены не ведаю, жена наказала не торговаться: сколько дадут – то и наше!

– Ну, вот тебе десять тысяч!

Стрелец взял деньги и отдал ковёр, а комендант этот завсегда при короле находился – и пил и ел за его столом. Вот он поехал к королю обедать и ковёр повёз.

– Не угодно ль вашему величеству посмотреть, какую славную вещь купил я сегодня?

Король взглянул – всё своё царство словно на ладони увидел. Так и ахнул!

– Вот это ковёр! В жизнь мою такой хитрости не видывал. Ну, комендант, что хочешь, а ковра тебе не отдам.

Сейчас вынул король двадцать пять тысяч и отдал ему из рук в руки, а ковёр во дворце повесил.

«Ничего, – думает комендант, – я себе другой, ещё лучше закажу».

Сейчас поскакал к стрельцу, разыскал его избушку, входит в светлицу, и как только увидал стрельцову жену – в ту ж минуту и себя, и своё дело позабыл, сам не ведает, зачем приехал; перед ним такая красавица, что век бы очей не отвёл, всё бы смотрел да смотрел! Глядит он на чужую жену, а в голове дума за думой: «Где это видано, где это слыхано, чтобы простой солдат да таким сокровищем владел? Я хоть и при самом короле служу и генеральский чин на мне положен, а такой красоты нигде не видывал!»

Насилу комендант опомнился, нехотя домой убрался. С той поры, с того времени сам не свой сделался: и во сне и наяву только и думает, что о прекрасной стрельчихе; и ест – не заест, и пьёт – не запьёт, всё она представляется!

Заприметил король и стал его выспрашивать:

– Что с тобой подеялось? Аль кручина какая?

– Ах, ваше величество! Видел я у стрельца жену, такой красоты во всём свете нет, всё об ней думаю. И не заесть и не запить, никаким снадобьем не заворожить!

Пришла королю охота самому полюбоваться, приказал заложить коляску и поехал в стрелецкую слободу. Входит в светлицу, видит – красота невообразимая! Кто ни взглянет – старик ли, молодой ли, всякий без ума влюбится. Защемила его зазноба сердечная.

«Чего, – думает про себя, – хожу я холост – не женат? Вот бы мне жениться на этой красавице! Зачем ей быть стрельчихою? Ей на роду написано быть королевою».

Воротился король во дворец и говорит коменданту:

– Слушай! Сумел ты показать мне стрельцову жену – красоту невообразимую, теперь сумей извести её мужа. Я сам на ней хочу жениться… А не изведёшь, пеняй на себя, хоть ты и верный мой слуга, а быть тебе на виселице!

Пошёл комендант, пуще прежнего запечалился. Как стрельца порешить – не придумает.

Идёт он пустырями, закоулками, а навстречу ему Баба-яга:

– Стой, королевский слуга! Я все твои думки ведаю, хочешь, пособлю твоему горю неминучему?

– Пособи, бабушка! Что хочешь, заплачу.

– Дан тебе королевский указ, чтобы извёл ты Федота-стрельца. Это дело бы неважное: сам-то он прост, да жена у него больно хитра! Ну, да мы загадаем такую загадку, что не скоро справится. Воротись к королю и скажи: за тридевять земель, в тридесятом царстве есть остров; на том острове ходит олень – золотые рога. Пусть король наберёт полсотни матросов – самых негодных, горьких пьяниц – и велит изготовить к походу старый, гнилой корабль, что тридцать лет в отставке числится: на том корабле пусть пошлёт Федота-стрельца добывать оленя – золотые рога. Чтоб добраться до острова, надо плыть ни много ни мало – три года, да назад с острова – три года, итого шесть лет. Вот корабль выступит в море, месяц прослужит, а там и потонет: и стрелец и матросы – все на дно пойдут!

Комендант выслушал эти речи, поблагодарил Бабу-ягу за науку, наградил её золотом и бегом к королю.

– Ваше величество! – говорит. – Так и так – можно, наверно, стрельца извести.

Король согласился и тотчас отдал приказ по флоту: приготовить к походу старый, гнилой корабль, нагрузить его провизией на шесть лет и посадить на него пятьдесят матросов – самых бестолковых неумех. Побежали гонцы по всем злачным местам, набрали таких матросов, что поглядеть любо-дорого: у кого глаза подбиты, у кого нос сворочен набок.

Как скоро доложили королю, что корабль готов, он в ту же минуту потребовал к себе стрельца:

– Ну, Федот, ты у меня молодец, первый в команде стрелец; сослужи-ка мне службу, поезжай за тридевять земель, в тридесятое царство – там есть остров, на том острове ходит олень – золотые рога; поймай его живого и привези сюда.