Эрвин Лазар - О квадратно-круглом лесе, Микке-мяу и других

У третьего руки были обмотаны бинтами. Стал он их снимать, а под ними — смола. Он, оказывается, специально забинтовал руки, чтобы сохранить смолу в целости и сохранности. Так и ходил целый месяц.

— Но ведь точно так же поступил и наш третий кавалер, — закричал второй Король. — Он сказал, что в отчаянии решил, пусть все прахом идет, лишь бы добиться своего и взять в жены мою дочь. Поэтому он так и исхитрился — любой ценой сохранить смолу.

— Чудеса! — крикнул первый Король. — Если бы я не знал, что речь идет о шести разных королевичах, я бы подумал, что это одни и те же молодые люди.

— И на ком же из них вы, ваше величество, соизволили остановить свой выбор? — с большим интересом спросил второй Король.

— Разумеется, на самом достойном, — улыбнулся первый Король. — На самом работящем. Его-то меньше всего заботило, сойдет смола с рук или нет.

У второго Короля вытянулось лицо.

— Странно. А я считаю самым достойным того, который старался любой ценой сохранить смолу. Он забросил все дела, лишь бы получить руку моей дочери.

И с той поры и по сей день спорят короли друг с другом, кто же все-таки из них поступил правильнее.

В этой сказке мы расскажем вам о двух подозрительных типах, похожих на бродяг. А также о всех тех, о ком в ней будет рассказано. А именно: о младшем ефрейторе гепарде Гезе, о старшем ефрейторе медведе Медарде, о кабане Вольдемаре и о вороне Сиреносельско-Сероворонне, которая работает сиреной. Но все же прежде всего, конечно, о двух подозрительных типах, похожих на бродяг.

В начале нашей сказки они с большим шумом приближаются к Квадратно-Круглому Лесу. Или, может быть, с маленьким шумом. Не знаю, с каким. Чаще всего шум поднимал тот подозрительный тип, который был поменьше ростом. Если они шли быстро, то он говорил:

— Куда ты так спешишь? Лес никуда не убежит!

А когда подозрительный тип, что повыше ростом, замедлял шаг, он говорил:

— Ну как ты можешь так плестись? Так мы никогда до Леса не дойдем.

Теперь уже, видимо, ни у кого из вас не остается сомнений в том, что подозрительный тип повыше был не кто иной, как кот Микка-Мяу, а подозрительный тип поменьше — не кто иная, как кошка Ватикоти.

С опушки Квадратно-Круглого Леса их сразу заметили двое служащих службы поддержания порядка.

— Ага! — воскликнул младший ефрейтор гепард Геза. — Вижу двух подозрительных типов. Очень похожи на бродяг!

— Само небо нам их послало! — обрадовался медведь Медард, но тут же, вспомнив, что он старший ефрейтор, добавил: — Урр-бурр-их-разбери-холеру-в-бок!

Услышав это, младший ефрейтор гепард Геза от восхищения едва не лишился чувств. О, неужели и он когда-нибудь научится говорить так же красиво!

— Выезжаем им наперерез! Вызвать патрульную машину! — гаркнул младший ефрейтор.

Медведь Медард кивнул.

Патрульная машина дремала под дубом. Это был кабан Вольдемар. Его специально покрасили в голубой цвет, а на боках прочертили белые полосы. Как и полагается патрульной машине, то есть патрульному кабану.

— Просыпайся! — толкнул его в бок младший ефрейтор гепард Геза. — В Лесу объявились подозрительные типы. Здорово смахивают на бродяг!

Кабан Вольдемар преспокойно повернулся на другой бок. Дело это, как он понимал, не могло быть сколько-нибудь срочным. В противном случае гепард Геза воспользовался бы своими собственными ногами, а не кабаном Вольдемаром, заменяющим патрульную машину, то есть не им. Хотя бы потому, что гепард Геза бегает по крайней мере в пять раз быстрее, чем он. Чем кабан Вольдемар то есть.

— Ладно, ладно, — пробормотал кабан. — Только вот аккумулятор заряжу.

Сказав это, он съел четыре желудя, два барбарисовых корня, три побега вяза и, по ошибке, речной камешек.

— Что-то улитки в последнее время твердоваты стали, — заметил кабан уныло.

Тут к патрулю подошли Микка-Мяу и Ватикоти.

— Добрый день, добрый день! — поздоровались они. — Здесь начинается Квадратно-Круглый Лес?

— Здесь! — ответил старший ефрейтор медведь Медард. — Добро пожаловать! Идите-идите, не беспокойтесь, мы вас скоро арестуем. Только вот патрульную машину починим.

— И не пугайтесь! У нас еще, возможно, будет сирена, — добавил гепард Геза.

— Желаю успеха, — сказал кот Микка-Мяу.

— И шурр-мурр, — прибавила кошка Ватикоти, просто чтобы что-нибудь сказать. Она всегда должна что-нибудь сказать. Непременно.

И коты пошли дальше.

Кабан Вольдемар зарядил наконец свой аккумулятор. Правда, пока они разговаривали, он успел съесть фуражку гепарда Гезы. Младший ефрейтор завизжал было от возмущения, но медведь Медард успокоил его:

— Ты и без фуражки прекрасно выглядишь. Пойди сходи за сиреной.

С сиреной тоже возникли сложности, поскольку она в это время как раз загорала, сидя на кончике ветки. Сирену звали Сиреносельско-Сероворонной.

— Сами себе повоете, — сказала ворона раздраженно. — Ишь приспичило! Только солнце выглянуло…

— Отставить пререкания! — отрезал гепард Геза.

Но сирена Сиреносельско-Сероворонна все пререкалась:

— Попросите дрозда Реже, он вам повоет…

— У него грозности в голосе не хватает, — оборвал ворону младший ефрейтор.

Наконец все было готово. Ворона Сиреносельско-Сероворонна села на голову кабана Вольдемара, а медведь Медард и гепард Геза уселись ему на спину.

— Включить четвертую скорость! — гаркнул младший ефрейтор.

— Так ты мне переключатель скоростей сломаешь. Давай сначала первую, — сказал Вольдемар, не двигаясь с места.

— Ну ладно! Включить первую скорость! — согласился гепард Геза.

Кабан Вольдемар побежал трусцой. Сирена Сероворонна закаркала.

— Слабовато, — сказал ей гепард Геза, — голос у тебя уж очень скрипучий.

Ворона обиделась и уже взмахнула крылом, собираясь улететь, но тут вмешался медведь Медард:

— Очень хорошо! Божественно! Ты превзошла самих Баламбера Ветрокрика и Сидонию Выпь.

Тогда ворона решила остаться. И сирена снова взвыла.

К этому времени кабан Вольдемар двигался уже с четвертой скоростью — иначе говоря, пыхтел в четыре раза громче, чем на первой скорости. А быстроты не прибавилось нисколько.

— Похудели бы вы, ей-богу, — это пошло бы вам на пользу, — простонал он. — Вернее, мне пошло бы на пользу. Я же вам говорил: нельзя все время объедаться. Со времени последней поездки вы прибавили по крайней мере пять кило.

— Ну уж только не я, — запротестовал гепард Геза, — посмотрите на мою фигуру — орхидея!