Фольклор - Исландские сказки

После этого Свейн направился на Западные Фьорды и завёл дружбу с неким Йоуном, которого называли Сийусоном; тот упражнялся в колдовстве и прочих мерзостях. Приятели воровали чужих овец с горных пастбищ и совершали другие злодеяния. Говорят, Свейн научился у Йоуна колдовству и заложил себя дьяволу, чтобы ни одни оковы не могли удержать его, и с тех пор Свейн полагался на этот договор.

Как-то раз во время богослужения Свейн пришёл на какой-то хутор, и все ушли в церковь, кроме детей, старшему из которых было двенадцать или тринадцать лет. Свейн взломал кладовую и набил свой мешок тем, что казалось ему самым вкусным.

Затем он подошёл к детям, назвал себя настоящим именем и и дал им чуть-чуть из своего мешка. Тогда дети сказали ему:

— Да наполнит бог твой мешок, милый Свейн.

Свейн ответил:

— Он тут не нужен; я сам это сделаю.

Наконец Свейн был схвачен, когда он хотел изнасиловать жену бонда в Рёйдсдале на Бардастрёнде, а хозяина не было дома. Она велела связать Свейна своей пелёнкой, и это не позволило Свейну избавиться от уз по условиям контракта с чёртом.

Затем Свейна был осуждён и повешен в Рёйдюскёрде в 1648 году.

Спустя два года Йоуна Сийусона приговорили на альтинге к смерти, его должны были обезглавить. Говорят, палачу пришлось ударить по шее Йоуна тридцать раз, прежде чем голова отвалилась, потому что словно рубили по камню, и всё лезвие топора испортилось. В одном башмаке Йоуна нашли дубовую дощечку, а в другой — пластинка человеческого черепа с волосами, и оба были исписаны руническими знаками; это и было причиной того, что топор не рубил. После казни Йоун стал появляться как призрак, пока депутаты не взяли его тело и не сожгли дотла.

У Свейна остался сын, которого звали Гисли по прозвищу Бабник, и он вполне соответствовал своему имени. Он вор и совершал другое зло, но в конце концов его повесили в Дирхоуларе. Говорят, будто у Свейна была дочь, которая жила в Дальсхусе у Сейдлёйксдаля и занималась уходом за хозяйским ребёнком.

Когда ей никак не удавалось успокоить ребёнка, она сказала ему:

— Будь я как мой дед, хорошо было бы проткнуть в животе дыру и выпустить ветер.

Хозяин услышал это и прогнал её.

Считалось, что в тех местах, где повесили Скотти, долго появлялись привидения, и все верили, что он был виновен в том, что преподобный Гвюдбранд Сигюрдссон с Брьяунслайка замёрз в буран в Рёйдюскёрде 132 года спустя [114].

(перевод Тимофея Ермолаева)

Одного человека в Скагафьёрде звали Хроульв Бьярнасон Сильный. От него произошёл большой род, который называется родом Хроульва.

Среди прочих детей, у Хроульва было два сына по имени Бьярни; одного прозвали Худший Бьярни, а другого — Лучший Бьярни.

Однажды весной Худший Бьярни в чём-то провинился перед датчанами, и они заключили его под стражу у себя в Бессастадире. Другие рассказывают, что они сделали так лишь ради забавы, чтобы узнать, как поступит Хроульв.

Когда Хроульв поехал на юг за сушёной рыбой, он узнал, что случилось. Он решил вызволить своего сына и расспросил, где его держат.

А по пути домой, на перешейке между Бреккой и Ламбхусом Хроульв взбесился, завопил и впал в исступление. Выламывая все двери, он пошёл прямо туда, где был Бьярни и унёс его под мышкой, а датчане не дали ему никакого отпора.

Другие рассказывают, что они настолько испугались, что тотчас освободили Бьярни и поскорее отдали его отцу.

(перевод Тимофея Ермолаева)

Когда-то в Хвамме в долине Нордюраурдаль много лет жил священник, которого звали Йоуном. Он был большой силач. У него был большой кувшин с двумя ручками и такой обычай: когда зимой туда приходили рыбаки и просили дать им пить, он приносил им этот кувшин, наполненный доверху, и, держась за одну ручку, протягивал пришедшему вторую.

Но никто не мог взять кувшин, не придерживав его второй рукой под днищем. От этого кувшин получил имя, его называли «Испытанием гостей».

Однажды с севера из Скагафьёрда туда в Хвамм пришёл юноша вместе с другими рыбаками. Он взял кувшин одной рукой, поднял крышку, выпил всё стоя и затем вернул его священнику. Из остальных никто не смог повторить это.

Священник спросил у этого юноши, сколько ему лет, а он ответил, что восемнадцать.

Священник долго смотрел на него и затем печально сказал:

— Крепкие кости достанутся морю.

Кончилось всё тем, что в рыболовный сезон этот юноша утонул на юге.

(перевод Тимофея Ермолаева)

Жили как-то раз старик со старухой, и не было у них детей. Однажды утром старик, отправляясь в лес охотиться на птиц и зверей, сказал старухе:

— Сегодня вечером я убью тебя, если ты не родишь мне малыша.

Потом он ушёл.

Старуха начала плакать и с громкими причитаниями уселась под стеной дома. Тут подошла к ней женщина и спрашивает, почему она плачет. Она поведала ей слова мужа. Женщина сказала, что поможет ей. Они поймали ворона, который порхал там по кругу, и завернули его в пелёнки. Затем эта женщина ушла. Старуха раскачивала этого мальчика, пока старик не пришёл домой. Он чрезвычайно обрадовался, когда увидел, что старуха днём обзавелась ребёнком.

Теперь старуха ушла готовить ему еду, а старик качал спеленатого ребёнка у окна и вынул раму, чтобы рассмотреть его внешность.

Старик говорит:

— Мои глаза и мой нос достались тебе.

Тут ворон так оживился, что старик не смог с ним справиться. Пелёнки распустились, ворон высвободился и вылетел через окно.

Затем старуха вошла в комнату и спросила старика о ребёнке. Старик ответил:

— Ох, моя старушка, не упоминай о нём! Он улетел в небо! — и смиренно попросил у неё прощения за свой промах. И с тех пор они никогда не требовал у неё родить им малыша.

(перевод Тимофея Ермолаева)

Грим был тот самый человек, который дал свое имя Гримсею, — острову, лежащему к северу от Исландии. Однажды он отправился ловить рыбу вместе со своими слугами и маленьким сыном Ториром. Мальчику стало холодно, и его засунули по плечи в мешок из тюленьей шкуры. Вдруг на крючок поймался водяной дух. Лицо у него человеческое, а тело тюленье.

— Или ты предскажешь нам будущее, — сказал Грим, — или никогда больше не видать тебе своего дома.

— Первым делом снимите меня с крючка, — попросил водяной дух, и когда люди выполнили его просьбу, нырнул в воду и всплыл подальше от лодки.

— Для тебя и твоих слуг мое предсказание не имеет никакого значения! — крикнул он. — Время твое истекает, Грим, и еще до весны мы снова свидимся с тобой. Но мальчика в мешке из тюленьей шкуры ждет иное будущее. Пускай он покинет Гримсей и поселится там, где твоя кобыла Скальм ляжет под вьюком.