Мари-Катрин д’Онуа - Кабинет фей

После ужина Белая Кошка пригласила пришлеца в гостиную, где были устроены подмостки, на которых двенадцать котов и столько же обезьян исполнили балет. Коты были одеты маврами, обезьяны китайцами. Легко вообразить, как они скакали и прыгали, иногда впиваясь друг в друга когтями. Так закончился этот вечер. Белая Кошка пожелала гостю спокойной ночи, и руки, которые привели к ней принца, снова подхватили его и проводили в покои другого рода, нежели те, что он уже видел. Эти были не столько роскошны, сколько изысканны: стены их были сплошь покрыты крыльями бабочек, образующими узор в виде тысячи разнообразных цветов. Были здесь также и перья редкостных птиц, быть может, даже не виданных нигде, кроме этих мест. Ложе застелено бельем из газа, украшенного множеством бантов, зеркала тянулись от пола до потолка [302], а их резные золоченые рамы изображали множество маленьких амуров.

Принц лег спать, не говоря ни слова, ведь невозможно было поддерживать разговор с руками, которые ему прислуживали; спал он мало, и разбудил его какой-то смутный шум. Тотчас руки подняли его с постели и нарядили в охотничий костюм. Он выглянул во двор замка и увидел более пятисот котов — одни вели на поводке борзых, другие трубили в рог; затевался большой праздник — Белая Кошка выезжала на охоту и хотела, чтобы принц ее сопровождал. Услужливые руки подвели ему деревянного коня, который мог нестись во весь опор и идти медленным шагом. Принц сначала заупрямился, не желая на него садиться.

— Я ведь все-таки не странствующий рыцарь Дон-Кихот [303], — говорил он.

Но возражения ни к чему не привели, и его усадили на деревянного коня. Чепрак и седло на нем были расшиты золотом и алмазами. Белая Кошка села верхом на обезьяну невиданной красоты и великолепия. Вместо черного покрывала она надела лихо заломленную кавалерийскую шапку, которая придавала ей столь решительный вид, что все окрестные мыши перепугались. В мире не бывало еще такой увлекательной охоты; коты бегали куда быстрее зайцев и кроликов, и, когда они хватали добычу, Белая Кошка тут же отдавала им их долю на съедение. Забавно было при этом наблюдать за их ловкими ухватками. Птицы тоже не чувствовали себя в безопасности, потому что котята вскарабкивались на деревья, а красавица обезьяна возносила Белую Кошку даже до орлиных гнезд, отдавая в ее власть их высочеств орлят.

По окончании охоты Белая Кошка взяла рог длиной не больше пальца, но издававший такой громкий и чистый звук, что слышно было за десять лье. Она протрубила два или три раза, и к ней в мгновенье ока явились все коты ее царства. Одни прилетели по воздуху, другие приплыли в лодках по воде — словом, никто никогда не видал такого огромного кошачьего сборища. Одеты все были по-разному, и Кошка в сопровождении этой торжественной свиты отправилась в замок, пригласив принца следовать за ней. Он ничего не имел против, хотя ему казалось, что такое засилье кошек отдает нечистой силой и колдовством, но больше всего его удивляла сама Белая Кошка, говорящая человечьим языком.

Когда они вернулись во дворец, Кошечка снова надела свое длинное черное покрывало, потом они с принцем поужинали; он очень проголодался и ел с большим аппетитом. Подали напитки, принц с удовольствием выпил вина и тотчас забыл о маленькой собачке, которую должен был привезти королю. Теперь он хотел только одного — мурлыкать с Белой Кошкой, иными словами, не отходить от нее ни на шаг. Они проводили дни в приятных увеселениях, иногда занимались рыбной ловлей, иногда охотились, потом представляли балеты, устраивали состязания наездников и придумывали еще множество других забав. Белая Кошка к тому же часто сочиняла стихи и песенки, такие пылкие, что видно было: у нее чувствительное сердце; подобным языком говорит только тот, кто любит. Но у секретаря Белой Кошки, престарелого кота, был такой плохой почерк, что, хотя произведения ее сохранились, прочитать их невозможно.

Принц позабыл все — и даже свою родину. Руки, о которых здесь уже упоминалось, продолжали ему прислуживать. Иногда принц жалел, что не родился котом, тогда он мог бы всю жизнь проводить в этом приятном обществе.

— Увы, — говорил он Белой Кошке, — мне будет так грустно с вами расстаться. Я вас так люблю. Станьте же девушкой или превратите меня в кота.

Она благосклонно выслушивала его пожелания, но отвечала в туманных выражениях, так что он почти ничего не понимал.

Время летит быстро для того, кто не ведает ни забот, ни печалей, кто весел и здоров. Но Белая Кошка знала, когда принцу надлежит вернуться, и, так как принц о возвращении больше не думал, сама ему об этом напомнила.

— Знаешь ли ты, — спросила она его, — что тебе осталось всего три дня, чтобы найти собачку, которую хочет получить твой отец-король, и что твои братья уже нашли собачек, и притом очень красивых?

Принц опомнился и удивился собственной беспечности.

— Какое тайное чародейство, — воскликнул он, — заставило меня забыть о том, что для меня важнее всего на свете? Речь идет о моей чести и славе. Где найти собачку, которая поможет мне получить корону, и где найти такого быстрого коня, который одолеет дальнюю дорогу?

Принца охватило беспокойство, и он заметно приуныл.

— Сын короля, — нежно промолвила Белая Кошка, — не горюй, я твой друг, ты можешь остаться у меня еще на один день, отсюда до твоего королевства всего пятьсот лье, и славный деревянный конь доставит тебя туда меньше чем за полсуток.

— Спасибо, прекрасная Кошка, — отвечал ей принц. — Но мне мало вернуться к отцу, я должен привезти ему собачку.

— Возьми вот этот желудь, — сказала Белая Кошка, — в нем собачка, которая прекрасней Большого Пса Сириуса [304].

— Ох, госпожа Кошка, Ваше Величество изволит надо мной смеяться.

— Приложи желудь к уху, — посоветовала принцу Кошка, — и ты услышишь лай.

Принц повиновался, и тотчас собачка залаяла:

— Гав! Гав!

Он страшно обрадовался, ведь собачка, которая может уместиться в желуде, должна быть совсем крохотной. Принц хотел было расколоть желудь, так ему не терпелось ее увидеть; но Белая Кошка сказала, что собачка может простудиться в дороге и лучше ее не тревожить, пока он не предстанет перед своим отцом-королем. Принц рассыпался в благодарностях и нежно простился с Кошкой.

— Поверьте мне, — сказал он, — дни, что я провел рядом с вами, пролетели для меня так незаметно, что мне грустно вас покидать. И хотя вы — королева и ваши придворные коты куда остроумнее и учтивее наших, я все-таки прошу вас: поедемте со мной.

В ответ на это предложение Белая Кошка только глубоко вздохнула.

Они расстались. Принц первым прибыл в замок, где уговорился встретиться с братьями. Вскоре приехали и они и очень удивились, увидев во дворе деревянного коня, более резвого, чем все лошади, которых держали в школе верховой езды.