Светлана Лаврова - Требуется гувернантка для детей волшебника. Юмористические повести

Прошло полчаса. Потом ещё полчаса. Потом ещё. Штурм бушевал вовсю, и в другое время Серёжа с удовольствием принял бы в нём участие, но сейчас он беспокоился. Причём не столько за сестру, сколько за то, что она по глупости что-то не так сделала, и теперь раскроется, что они знали про убежище Чёрного Принца в то время, как его искала вся страна. «Это почти государственная измена, — думал Серёжа. — Но хуже всего, что отец обидится, скажет, что мы ему не доверяем и всё такое прочее. Ой, зря мы сразу не сказали про пещеру! Вот сейчас штурм кончится, и Эмилия Ивановна спросит: „А где Юзя?“»

— А где Юзя? — спросила Эмилия Ивановна, не дожидаясь окончания штурма.

Серёжка покраснел и быстро ответил:

— Всё в порядке. Юзя здесь, я её недавно видел.

Тут гувернантку отвлёк Король, а Серёжа скрылся из опасного места, пытаясь себя утешить: «Собственно, я не очень-то и наврал. Я её действительно недавно видел, всего часа полтора назад. Она здесь, в этом измерении. Всё в порядке, потому что я не знаю, что с ней случилось, и вполне могу думать, что всё в порядке».

Но он тем не менее чувствовал себя очень неприятно. Как и всякий нормальный мальчишка, он иногда мог соврать — для выгоды или из соображений безопасности, но большого удовольствия это ему не доставляло. Тем более враньё вышло мерзкое: его родная сестра неизвестно где с главным злодеем королевства, а он, старший брат, чтобы избежать нотаций, врёт, что всё в порядке. Тут Серёже сделалось так нехорошо, что он опрометью побежал к воротам замка и дальше по дороге в Лысый лес.

«Я её спасу, — думал он. — Мы быстро вернёмся, и никто ничего не узнает». Но быстро бежать Серёжа не мог: он объелся за обедом и перешёл на шаг. И уж, конечно, он не оглядывался, чтобы проверить, нет ли за ним погони. Кому было за ним гнаться? Абсолютно некому.

Солнце село, когда он вошёл в Лысый лес. Серёжка сто раз тут гулял и ничуть не боялся, но ночью всё выглядит не так, как днём. Тёмные деревья на фоне более светлого неба тянули к нему свои когтистые лапы… Впрочем, светлого неба становилось всё меньше, а тёмных деревьев всё больше. «Я не заблудился, — уговаривал себя мальчик, замедляя шаг и оглядываясь. — Вот тропа, прямо по ней — к домику ведьмы, а там и до побережья рукой подать. И почему в темноте всегда кажется, что за спиной кто-то стоит и сейчас ка-ак… Ой! Нет, это ветка. Говорят, что в заколдованных лесах путники иногда слышат, как их окликают по имени… Они идут на зов, и больше их никто не видит».

— Ау-у! — завыли вдруг за спиной Серёжи. Он вздрогнул и хотел побежать, но от страха ноги словно вросли в землю.

— Ау-у! — прозвучал таинственный голос совсем близко. — Серёжа!

«Заманивают, — в панике сообразил мальчик. — Не пойду».

— Серёжа! Иди сюда! А то темно, и я не вижу, где ты, — жалобно прохныкал голос, на этот раз показавшийся мальчику знакомым. Из-за сосны вышло маленькое белое привидение.

— Я сейчас плакать начну, — честно предупредило привидение. — Тебе же хуже будет. Лучше не прячься. Серёжа-а-а-а!

— Мама-маруся, — пролепетал Серёжка. — Это ты или как?

Привидение в белой пижамке бросилось на голос и обняло братика.

— Ты почему гуляешь по лесу ночью одна? — возмутился Серёжа, и вдруг страшная мысль пришла ему в голову: Маруське решительно неоткуда было взяться ночью в лесу. Это не сестрёнка, а оборотень, вурдалак! Вот сейчас он вопьётся в него своими когтями и скажет: «Я тебя не отпущу, пока ты не дашь мне напиться своей крови…»

«Вурдалак» впился когтями в Серёжину руку и сказал:

— Я тебя не отпущу, пока ты не дашь мне напиться какой-нибудь водички. Я пить хочу. И не убегай больше. Я устала играть в догонялки.

— Фу, какие у тебя ногти царапучие, пора подстричь, — поморщился Серёжа. — Почему ты в пижаме? И супом пахнешь?

— Я днём спала, — объяснила Маруся. — Понарошку. А потом захотела пить и вышла во двор… А там весело, рыбки летают. Я одну рыбку поймала и платье ей надела. А бантик не завязывался. Потом на стене была такая горка — вжик! — и вниз. Я вжикнула. А пижаму, когда спала, снять забыла. А горка была вся в супе. А потом я пошла искать море, потому что пить хочу, я бы из моря попила. И тут вижу — ты бежишь. Я за тобой побежала, чтобы ты мне пить дал. А у тебя ноги большие. Не честно так быстро бегать! Потом стало темно и страшно, и я пить хочу. Дай водички.

У Серёжи просто руки опустились. Надо было возвращаться с Марусей в замок. А как же Юзя? Быстренько отвести Маруську и бегом обратно? Не успеет, у него и так времени в обрез. Брать Маруську с собой? Та ещё прогулочка выйдет. И как можно геройски сражаться с Чёрным Принцем, когда рядом стоит малявка в пижамке и канючит: «Я пить хочу»?

— Я пить хочу, — повторила Маруся, думая, что до брата не дошло.

— Сейчас мы зайдем к тёте ведьме, и она даст тебе воды, — Серёжа решительно поволок сестрёнку в глубь леса.

— Я не хочу к ведьме, она меня съест, — захныкала Маруся. — Эмилия Ивановна рассказывала сказку про ведьму и Алёнушку.

«Вообще-то ребёнок прав, — подумал Серёжа. — Ведьма наверняка догадалась, что это мы освободили привидение, и захочет отомстить. Маруську она, конечно, не съест, но подстроит какую-нибудь пакость. Нет, к ведьме не пойдём».

— Какая ты умная, Марусечка, — льстиво сказал он. — Как здорово всё сообразила. Ты права, не пойдём к ведьме.

Маруся приосанилась — не так часто брат восхищался её умом.

— Я очень умная, — подтвердила она. — Только я пить хочу. Тут в лесу есть какой-нибудь водопровод? Или чайник?

— Наверное, есть, — схитрил Серёжка. — Давай поищем!

— Давай! — обрадовалась Маруся. Минут десять они искали чайник по дороге к побережью, причём Серёжа пытался выжать из малышки максимальную скорость. «Хорошо, что она не боится темноты», — подумал Серёжа, и Маруся сразу сказала:

— Я храбрая. Поэтому мне немножко страшно. Тут темно. Давай включим какую-нибудь люстру и сразу увидим чайник.

«Где ж я тебе в лесу найду люстру?» — чуть не застонал Серёжа и зажёг на указательном пальце красный огонёк. Раньше ему это колдовство не удавалось, а тут с отчаянья получилось.

— Ой! — закричала Маруся. — Это красный глаз! Это глаз одноглазого волка! Он нас съест! Я боюсь.

Серёжа зажёг второй огонёк, надеясь, что станет светлее, но Маруська заверещала ещё громче:

— Ой! Это двуглазый волк! Или два одноглазых.

Серёжа зажёг по огоньку на каждом пальце, что вообще-то получается у волшебников только после достижения ими пятнадцатилетия.

— Ой! Тут целая стая! Они нас съедят! Ой, уже откусили кусочек!

Серёжа погасил все огни, но Маруся не унималась:

— Ой, в темноте они нас совсем сильно насовсем съедят! И рожки, и ножки!

— Кто они? — устало спросил Серёжа.