Чарльз де Линт - Кошки Дремучего леса

И вдруг Лилиан снова стала девочкой. Не было больше ни болота, ни опоссума – все куда-то подевалось. Вместо ночи стоял день, а сама она носилась сломя голову по лесу. Это была еще знакомая часть леса, здесь она погналась за оленем. Лилиан споткнулась и едва не потеряла равновесие – все-таки только что у нее было четыре ноги, а не две, – но удержалась. Повинуясь какому-то неясному чувству, она сорвалась с места, помчалась меж деревьев и скоро оказалась на поляне.

Только не на обычной поляне, а на очень большой – Лилиан это сразу поняла. Олень не показывался, зато среди травы и полевых цветов возвышался тот самый древний бук, под которым она так опрометчиво заснула.

Но теперь-то она ученая. Прилечь под деревом – вот уж спасибо. Довольно с нее змей.

– Эй, привет-привет! – радостно прокричала она, ни к кому особенно не обращаясь. – Я снова я!

Она сорвала несколько маргариток и подбросила их в воздух. Как здорово снова иметь руки! Лилиан от радости несколько раз прошлась колесом вокруг бука. Наконец она остановилась и отдышалась, прислонившись к могучему стволу, а затем опасливо вгляделась в траву под ногами.

И как ей в голову могло прийти – ходить на голове, когда где-то тут, под буком, скрывается гадкая змея. Лилиан внимательно шарила глазами в траве и цветах, но змеи как не бывало.

«Но это еще ни о чем не говорит», – строго сказала себе Лилиан.

Если подумать, с ней случилось немало удивительного: укус змеи, говорящие животные, ведьма-опоссум… Это было на самом деле? Или ей все приснилось, совсем как в книжках? Скорее всего. Но если это только сон, почему Лилиан проснулась на бегу? Разве люди бегают во сне?

Неважно, решила она. По крайней мере, сейчас это не так важно. Нужно поскорее попасть домой. Нужно показаться тетушке.

Беззаботно подпрыгивая на бегу, Лилиан понеслась к ферме.

Как легко перебираться через ручей, если ты не кошка! Лилиан стремительно пересекла лес и луг и очутилась на склоне холма. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда показалась крыша хлева, а за ней навес над родником, коптильня с амбаром и, наконец, их старенький домик.

Ей снова хотелось пройтись колесом, но вверх по склону это делать трудновато. Тогда Лилиан запела, выводя незамысловатое «тра-ля-ля-ля-ля». Она так и представляла себе лицо тетушки, на котором написано: «И что опять затеяла эта девица?» Но какая разница, ведь Лилиан дома, и все так, как должно быть.

– Тра-ля-ля-ля-ля!

Она увидела в загоне Аннабель и радостно рассмеялась, припомнив, как разговаривала с коровой во сне. Корова и белка, ворон и лиса – вот глупости! И ведьма-опоссум в придачу. И как ей все это умудрилось присниться?

– Привет-привет, Аннабель! – радостно прокричала Лилиан, вприпрыжку пробегая мимо загона. – Извини, сейчас не могу поболтать!

Она снова рассмеялась и понеслась за задний двор. Как будто коровы умеют разговаривать! Она слышала, как за коптильней петух Генрих по-командирски покрикивает на цыплят. Лилиан поднялась наверх, в летнюю кухню; босые ноги громко шлепали по деревянным половицам.

– Тетушка! – позвала она. – Привет-привет! Мне такое приснилось! Ты просто не поверишь, что бывают такие сумасшедшие…

И тут она умолкла, поняв, что разговаривает сама с собой. Тетушки в кухне не было. И в гостиной тоже. Ее вообще не было наверху.

Она, случайно, не говорила, что собирается в город или на ферму к Уэлчам? Кажется, нет.

Привалившись животом к подоконнику в своей спальне, Лилиан разглядывала сад. Но и там никого не было. Из леса вылетел ворон, сделал вираж, поймав ветер, и скользнул к ручью. А вдруг это Ворон Джек? Нет, оборвала она себя. Ворон Джек ей приснился.

Лилиан больше не улыбалась. Куда же подевалась тетушка? Может, пора тревожиться за нее?

Девочка оторвалась от окна и спустилась вниз. Она сделала еще один круг по дому, потом вышла во двор. Заглянула в амбар и коптильню. Проверила в хлеву и курятнике. Мимо ульев поднялась в сад, дошла до семейного кладбища и снова спустилась. Прошагала вдоль кромки леса, постояла возле уборной, окликнула тетушку и заглянула внутрь. Никого. Только паук плел в углу свою сеть.

– А тебе самое время собирать вещички, – строго сказала она пауку. – Вот придет тетушка, живо тебя выметет.

Тетушка…

Словно огромный булыжник провалился в желудок.

– Ох, тетушка, – пробормотала она, закрывая дверь уборной. – Ну где же ты?

Лилиан направилась было назад, к дому, но вспомнила, что есть еще одно место, которое она не проверила. Крошечное кукурузное поле по ту сторону хлева. Лилиан ускорила шаги, все время окликая тетушку.

Вот оно, поле. Сердце Лилиан екнуло и упало куда-то вниз. Кукуруза невысокая, только по пояс. Если бы тетушка мотыжила грядки, ее длинную, костлявую фигуру было бы видно издалека. Но на поле никто не работал.

Лилиан уже собралась уходить, но тут краем глаза заметила в борозде что-то странное. Кусок клетчатой бумажной ткани. Как раз из такой сшито тетушкино платье.

Лилиан сделала робкий шаг и опрометью кинулась к тому месту. Тетушка лежала в грязи, между зелеными кукурузными рядами.

– Тетушка! Тетушка! – завопила Лилиан.

Она просто прилегла отдохнуть, правда же? Но Лилиан чувствовала: случилось что-то плохое. Что-то страшное. Там, где упала тетушка, стебли кукурузы погнулись. Некоторые были сломаны. Она лежала ничком, вся забрызганная грязью.

Лилиан грохнулась на колени и принялась трясти ее за плечо.

– Вставай! Вставай же! – со слезами кричала она. – Ну пожалуйста, вставай!

Но тетушка не двигалась. И тут Лилиан заметила на ее ноге две маленькие круглые ранки возле щиколотки. Кожа вокруг них покраснела.

Змеиный укус.

Нет. Нет. Н-е-е-е-ет!

Конечно же, тетушка просто лишилась чувств. Вот-вот ее веки дрогнут, она откроет глаза и слабо улыбнется Лилиан.

Но нет… Ничего такого не будет, и Лилиан это понимала. Ей уже приходилось иметь дело со смертью. Она натыкалась на останки животных в лесу. Она видела, как кошки убивают мышей, а потом едят их, выплевывая крошечные внутренности. Она сама помогала тетушке, когда нужно было свернуть шею цыпленку.

В груди у Лилиан разрастался тяжелый ком. Это все не по-настоящему. Но тетушка лежала на земле – неподвижная, с посеревшей кожей.