Михаил Липскеров - Как волк теленочку мамой был и другие любимые сказки

И тут к дому выезжает на Зелёной Лошади прекрасный Голубой Ковбой в белоснежных латах, с белокурыми волосами, на которых изящно сидит ковбойская шляпа. Увидел Фею – и остановился как вкопанный.

– Ух ты, – восхищённо выдохнул он, – какая красотка! Как раз по мне.

– Это точно, – подтвердила Лошадь.

А Фея приподнялась в гамаке и спросила:

– Кто вы, мой юный красавец? Позвольте узнать ваше родовое имя и, если не возражаете, род ваших занятий…

Приосанился Голубой Ковбой, сдвинул шляпу кокетливо набок.

– Так что, мэм – детка, я хочу сказать, – какое там родовое имя. В моей округе меня зовут Блю Джинс. А сейчас я подрабатываю Голубым Ковбоем. Сражаюсь со всадниками без головы, спасаю красавиц, таких, как вы, мэм – детка, я хотел сказать, – ищу злых волшебников, чтобы отрубить им голову. И ещё отдубасить Дракона. А потом тоже отрубить ему голову.

– Это точно, – кивнула Лошадь.

Откуда появился Голубой Ковбой, узнаете через несколько страниц. А то я совсем запутаюсь.

А Фея сказала:

– Очень достойное занятие. А что плохого вам сделали волшебники и Дракон?

– Да вы что, мэм?! – жутко удивился Голубой Ковбой. – А для чего ещё нужны волшебники, как не рубить им головы, и драконы, чтобы их не дубасить?

– Не очень логично, сэр Блю Джинс, но я вам верю.

– А что, я вам врать, что ли, буду? Слушайте, мэм, может быть, поженимся на скорую руку? Очень вы похожи на Пэгги.

И Лошадь прикрыла один глаз, а второй положила на Фею.

– Ах, мой сэр, я сейчас покраснею, – ответила Фея, но не покраснела, а добавила: – Согласная я. Потому что безмерно в вас влюбилась, мой Блю Джинс. – И, протянув руки, стала выбираться из гамака. – Да и зовут меня Пэгги.

Но тут в кустах раздался шорох, и через секунду к влюблённой паре вышел маленький Чёрный Мальчик.

– Ты кто, малыш? – спросила Фея.

– Я, тётенька, Чёрный Волшебник.

– Ну, сейчас начнётся потеха, – сказал Блюю Джинс и выхватил кольты. – Сейчас, моя красавица, то есть мэм, я ему буду голову рубить. Чтобы заслужить вашу любовь и милость. – И выстрелил в Волшебника. А тот взглядом замедлил полёт пули, а потом заставил её кружиться перед носом Блю Джинса. И пуля превратилась в Котёнка, рыжего и чёрного. В общем, полосатого. И, в общем, готового броситься на Блю Джинса. Еле тот успел ухватить его за хвост.

– Пусти хвост, гад, – сказал Котёнок, вися вниз головой, – а то пасть порву.

– Что-то он не очень похож на Дракона, – сказал Блю Джинс.

– Да уж, – подтвердила Лошадь.

А Фея только кокетливо усмехнулась.

И тут второй кольт сам собой вырвался из рук, развернулся и несчётное количество раз выстрелил в пролетающее облачко. И из облачка донёсся голосок: «Хэппи бёздэй, Котёнок». Что по-русски означает: «С днём рождения, Котёнок».

А как из пули появляются котята, нам неведомо. Потому что – сказка. На то Чёрный Волшебник и является Волшебником… Вот он у меня на коленях лежит… Котёнок, я имею в виду. И просит, чтобы я его, значит, в сказку… А что с ним потом… будет видно потом…

Услышал Котёнок голос и грозно сказал:

– Какой я тебе Котёнок?! Я Тигр!

– Пожалуйста, – развёл руками Чёрный Волшебник, махнул рукой, и из облачка донёсся голос: «Хэппи бёздэй, Тайгер». Что по-русски означает: «С днём рождения, Тигр».

А Блю Джинс раскрутил Котёнка и отшвырнул прочь. Только хвост остался в руке. Посмотрел Блю Джинс на хвост и воткнул его себе в ковбойскую шляпу. А Котёнок, поднявшись из кустов, потрогал остатки хвоста и сказал угрожающе:

– Ну смотри, гад, мы ещё с тобой встретимся. Будешь знать, как с тиграми связываться…

– Брысь! – сказал Голубой Ковбой.

– А ну без хамства, парень, – парировал Котёнок, – я храбро убегаю. До встречи! – И смело убежал.

А Голубой Ковбой приготовился вступить со своими врагами в рукопашный бой и с кулаками наперевес двинулся на Чёрного Волшебника.

– Поосторожней, мой Блю. Он хоть и маленький, но всё-таки волшебник, – предостерегла его Фея. – Если вы погибнете, я буду вас вечно оплакивать. Так даже романтичнее.

– Подождите, – крикнул Чёрный Мальчик, он же Чёрный Волшебник, – не надо никого убивать. Не надо никого оплакивать. Я предлагаю вам другой выход. Вы поженитесь, а потом усыновите меня. А то у меня никогда не было мамы и папы.

– А как же ты появился на свет? – спросила Фея.

– Как мне рассказывали другие волшебники, я появился из фантазий детей и воспоминаний взрослых о детстве. Но я хочу иметь маму и папу. Поэтому усыновите меня, пожалуйста.

Голубой Ковбой свалился с Лошади от изумления, лежит и слова вымолвить не может. Тогда Лошадь схватила его зубами и посадила на себя.

– Ты… ты… ты… парень, – заикаясь заговорил Ковбой, – как-то не того-этого. У нас в графстве как-то не принято родниться с чёрными.

– Ну зачем же так, милый, – потупив взор, сказала Фея. – Мальчик сказал не подумав, а ты сразу – чёрный. Сказал бы просто: Чёрный Волшебник. «Что я несу?!» – подумала она про себя.

– Я не только чёрный! Я не Чёрный Волшебник – я Афроволшебник. А ещё я китаец, русский, англичанин и ещё три тысячи шестьсот восемьдесят пять национальностей. Я всехний Волшебник. А ты, – повернулся он к Голубому Ковбою, – расист.

(Подтверждаю: волшебники национальности не имеют. В этой сказке, во всяком случае. За другие не отвечаю.)

– Да ты что?! – воскликнул Ковбой. – Какой я расист?! Я к неграм даже очень ничего… Я, может, в душе тоже негр. Только белый. Я не только негров – я даже евреев уважаю. Вот есть у нас ковбой-еврей, Метро Голдвин Майер, – так мы с ним душа в душу…

– Кстати, – сказал Чёрный Мальчик, – я и еврей тоже.

– Чернокожий еврей? – воскликнул Ковбой. – Ну, это ты уже слишком, – и он рассмеялся.

И Фея тоже хихикнула.

– Так, – сказал Чёрный Мальчик, – за этот свой смех вы будете наказаны. Ты, который смеёшься, отныне будешь плакать, а ты, – повернулся он к Фее, – которая подсмеиваешься, будешь долго спать в своём гамаке, пока тебе кто-нибудь не поможет! Прощайте. – И Чёрный Волшебник внезапно исчез.

А Фея упала в гамак, прошептала: «Спокойной ночи, милый», – и уснула.

А Голубой Ковбой вдруг заплакал, и Лошадь со словами «Ой, я горемычная» тоже зарыдала и побрела прочь…

И за ними потёк ручей слёз.

Вот такую вот историю рассказала мне Фея. Может быть, она что-то преувеличила. Ну что с неё спросишь: пожилой, я бы даже сказал – старый, человек. Уважать надо… Тем более что она сказала…

– Вот так вот всё и было. Мой Блю Джинс рыдает вместе со своей верной Лошадью – и нарыдал за прошедшие годы целую реку слёз. А я сплю и сплю…

– Так что же делать? – одновременно спросили Слип и Снаппи.

– По мне, мужики, то есть дамы и господин, так ничего, – сказал Тролль. – Я бы остался вместе с прекрасной Феей, если бы…