Софья Прокофьева - Все приключения Белоснежки

Морганда направила коня по ближайшей тропинке в глубь леса.

Тропинка огибала столетний дуб, возвышавшийся над поляной. Его могучие корни раздвинули траву и были похожи на окаменевших змей.

Чёрный конь королевы задел копытом изогнутый корень, и подкова со звоном отлетела в сторону. Конь захромал и остановился.

– Проклятье! – скрипнула зубами Морганда. – Придётся ехать к Горному Кузнецу. Он подкуёт моего коня. Ну, да беда невелика. Белоснежка и принц Теодор только к вечеру выберутся из леса. Я успею догнать их.

Королева направила прихрамывающего коня по тропинке, круто уходящей вверх. Скоро она увидела кузницу, сложенную из грубо обтёсанных камней. На крыше кузницы сидел железный сокол и зорко поглядывал по сторонам.

Дверь в кузницу была полуоткрыта. Возле железной наковальни стоял Горный Кузнец в фартуке, измазанном сажей, с молотом в руке.

– Горный Кузнец, приказываю тебе подковать моего коня, – нетерпеливо проговорила Морганда. – Я спешу, я тороплюсь!

Горный Кузнец поднял голову. Казалось, его лицо вырублено из прокалённого на огне камня, а серые глаза из-под густых бровей смотрели твёрдо и властно.

– Будет исполнено, королева, – коротко сказал Горный Кузнец, продолжая работать молотом.

– Что так ярко пылает на твоей наковальне? – спросила Морганда.

Но Горный Кузнец ничего не ответил, занятый работой.

– Я никогда не видала, чтобы железо пылало так ярко! – с удивлением повторила Морганда.

– Из него получится славная подкова для твоего коня, королева. Такой подковы ещё не было на свете, – усмехнулся Горный Кузнец.

Он ухватил клещами раскалённую подкову и охладил её в прозрачном ручье, сбегавшем с горы.

«Теперь я без труда догоню Белоснежку и принца Теодора, – с торжеством подумала королева Морганда. – В лесу много глубоких озёр. Я превращу Белоснежку и принца в жалких бессловесных рыбёшек. Пусть плавают в озере до конца своей жизни, не в силах вымолвить ни словечка. Никто никогда не узнает, где они…»

Горный Кузнец тем временем подковал коня королевы. Она вскочила в седло и швырнула Горному Кузнецу золотую монету.

– Мне не надо твоего золота, королева, – покачал головой Горный Кузнец, возвращая ей монету.

Морганда стегнула коня и хотела направить его вниз по дороге, ведущей в лес Грюневельт. Но конь, не слушая поводьев, перескочил через ручей и поскакал к вершине горы. Потом, словно обезумев, свернул в сторону, вломился в колючие кусты, и острые шипы впились в руки королевы.

– Что ты сделал с моим конём, Кузнец? – в ярости вскрикнула Морганда.

– Вспомни, королева, железное сердце, которое ты вложила роботу в грудь вместо хрустального! – ответил Горный Кузнец. – Мой верный сокол принёс мне железное сердце, и я выковал из него подкову для твоего коня. Теперь твой конь будет скакать, куда захочет!

Королева натянула поводья, но конь помчался по дороге вверх, да так, что только камешки посыпались из-под копыт. Напрасно королева пыталась направить коня по тропинке вслед за беглецами, напрасно хлестала его плетью. Конь, как хотел, кружил по лесу, бросался в глубокие озёра, вламывался в непролазную чащу. Гибкие ветви хлестали Морганду по лицу, острые сучья в клочья порвали её бархатную мантию.

Белоснежка и принц Теодор торопливо шли по лесу Грюневельт. Белка госпожа Пушистый Хвост показывала им самый короткий путь.

Иногда из глубины леса доносился стук подков. Он звучал то ближе, то дальше и наконец совсем затих.

Пурпурные вечерние облака гасли над вершинами деревьев, когда Белоснежка и принц Теодор вышли из леса и перешли мост, ведущий к замку Тэнтинель.

Встревоженный король Унгер встретил их на верхней ступени мраморной лестницы.

– Ах, милая дочурка, что за любовь к долгим прогулкам по лесу? – с укором сказал король Унгер, целуя Белоснежку. – Две ночи тебя не было в замке. Я так волновался. Впрочем, к чему грустные мысли? Эй, мой верный паж Гримли, принеси кубок виноградного вина своему старому королю! Я хочу выпить за здоровье моей бесценной дочурки и принца Теодора!

– А мне никто даже «спасибо» не сказал, – проворчала госпожа Пушистый Хвост. – Вот она, людская неблагодарность. Впрочем, я уже давно к ней привыкла.

– Что ты, мой дорогой дружок! – с улыбкой сказала Белоснежка. Она наклонилась к госпоже Пушистый Хвост, поправила её кружевной чепчик и ласково поцеловала в лобик. – Что бы мы без тебя делали? Я так тебя люблю…

Все поднялись в большой зал. Горел камин, слуги зажгли свечи в золотых подсвечниках.

– Милый! – шепнула Белоснежка, заглядывая в глаза принцу Теодору. – Когда стемнеет и взойдёт луна, мы должны подняться на ледяную скалу к снежным человечкам. Я обещала им рассказать новые сказки.

– Да, Белоснежка, Золотое Сердечко, так мы и сделаем, – сказал принц Теодор, с нежностью обнимая свою любимую жену.

Королева Морганда, исхлёстанная ветвями, озябшая, в мокрой отяжелевшей одежде, скакала по лесу Грюневельт. От усталости она с трудом держалась в седле.

Вдруг чёрный конь как вкопанный остановился у ворот замка Мортигер.

Измученная королева еле слезла с седла. Выбежавшие из дворца придворные дамы подхватили её, иначе она упала бы на землю. Они отвели её в Северную башню.

– Оставьте меня одну! – приказала королева.

Она достала книгу в потёртом бархатном переплёте, покрытую таинственными письменами.

– Берегись, Белоснежка! Я ещё доберусь до тебя. Скоро наступит полнолуние, и все тёмные силы будут мне подвластны. Страшную месть я тебе готовлю, и не скоро принц Теодор услышит твой беспечный смех и увидит улыбку счастья на твоём лице!

Но это уже совсем другая история, и когда-нибудь, друзья мои, мы вам её непременно расскажем.

Был поздний вечер. Замок Тэнтинель окутали мягкие сумерки. У догорающего камина в большом зале сидели Белоснежка и её супруг принц Теодор. Поближе к огню в глубоком кресле сладко дремал старый король Унгер, отец Белоснежки.

Потрескивали угли в камине, вспыхивали последние язычки пламени, освещая прелестное лицо Белоснежки.

Чуть поодаль на длинной лавке сидели семь гномов, свесив ножки в остроносых башмачках.

– Что ж, пожалуй, нам пора отправляться восвояси, – неохотно заметил гном Умник-Разумник. – Дело не ждёт. А ведь мы работаем по ночам.

– Посидим ещё. Ну хоть полчасика! – взмолился гном Малыш. Он сидел, прижавшись щекой к колену Белоснежки. Но, встретив суровый взгляд гнома Умника-Разумника, послушно замолчал.