Якоб Гримм - Сказки

Совет этот старосте понравился, и старший работник спуститься в колодец согласился. Когда он очутился на дне колодца, они скатили в колодец самый большой мельничный жёрнов, думая, что расшибут работнику голову, а он вдруг как закричит оттуда:

– Отгоните кур от колодца, а то роются они там в песке и сбрасывают мне в глаза всякий мусор, и мне оттого ничего не видно.

Крикнул тогда староста: «Кш-кш!», будто кур отгоняет. Закончил старший работник свою работу, вылез из колодца и говорит:

– Поглядите, какое у меня красивое ожерелье, – а был это на самом деле жёрнов, висел он у него на шее.

Пожелал старший работник получить теперь своё жалованье, но староста опять выпросил две недели на размышленье. Сошлись все писаря и дали такой совет: послать старшего работника в заколдованную мельницу, чтоб перемолол он там ночью зерно; никто ещё с той мельницы наутро живым не возвращался. Это предложение старосте понравилось, и он позвал в тот же вечер работника и велел ему отвезти на мельницу восемь четвертей зерна и за ночь всё это перемолоть, – очень, мол, нужно. Пошёл старший работник в амбар, насыпал две четверти зерна в правый карман, две четверти в левый, а четыре насыпал в перемётную суму, взвалил на себя и, нагруженный, отправился к заколдованной мельнице. Мельник сказал ему, что днём он может зерно перемолоть как следует, но ночью никак дело не выйдет, – мельница-де заколдованная, и всякого, кто в неё зайдёт, мёртвым наутро выносить приходится. Но работник сказал:

– Я уж как-нибудь управлюсь, вы только уходите отсюда да ложитесь себе спать.

И пошёл он на мельницу и засыпал зерно. Часам к одиннадцати зашёл он к мельнику в комнату и присел на лавку. Посидел немного, – вдруг открывается дверь, и входит в комнату большой-пребольшой стол, и ставятся на него сами собой вино и жарко́е и много всяких других яств, а в комнате ведь никого не было, кто мог бы всё это принести. И придвинулись потом стулья сами к столу, но никто из людей не явился. Вдруг увидел он пальцы, они двигали ножами и вилками и накладывали кушанья на тарелки, а больше ничего разглядеть он не мог. Он был голоден, а когда увидел кушанья, то подсел тоже к столу и стал есть вместе с другими; и всё ему показалось очень вкусным. Когда он наелся и другие тоже поели всё, что было у них на тарелках, вдруг кто-то стал все свечи тушить, – это он; ясно слышал, – и когда стало темным-темно, хоть глаз выколи, то кто-то дал ему вроде пощёчины. Тогда он сказал: – Если это повторится ещё раз, я дам сдачи!

И когда он получил ещё раз пощёчину, он тоже размахнулся и тотчас ударил кого-то в ответ.

И так продолжалось целую ночь: он не спускал ни разу и честно давал сдачу, не ленился – бил куда попадётся. Но только стало светать, как всё вмиг прекратилось. Мельник встал, захотелось ему посмотреть на работника, и он был удивлён, что увидел его в живых. И тот рассказал:

– Наелся я досыта, но и пощёчин получил немало; ну, и сдачи тоже давал.

Обрадовался мельник и сказал, что теперь мельница расколдована, и хотел было дать ему за это много денег в награду, но он сказал:

– Денег я не хочу, у меня их и так довольно. – Взвалил он мешок с мукой на плечи, пошёл домой и сказал старосте, что с делом он управился, а теперь хочет получить расчёт.

Как услыхал об этом староста, тут уж и совсем перепугался и никак не мог успокоиться, стал ходить по комнате взад и вперёд, и пот градом так и катился у него с лица. Открыл он окошко, чтоб подышать свежим воздухом, но не успел и дохнуть, как дал ему старший работник такого пинка, что вылетел он из окна, взлетел прямо на воздух и стал подыматься выше и выше, пока, наконец, стал совсем невидим. Тогда старший работник говорит старостихе:

– Если он назад не вернётся, то другой пинок вам уж получать придётся.

Закричала старостиха:

– Нет, нет, уж мне этого не выдержать! – открыла она другое окошко, и у неё капли пота тоже на лбу проступили. И вот дал работник ей пинка, и вылетела она в окошко; а так как была она легче мужа, то и взлетела куда повыше.

Стал муж ей кричать:

– Спускайся ко мне!

А она всё кричала:

– Ты уж лучше ко мне подымайся, а мне к тебе спуститься никак невозможно. – И стали они носиться по воздуху, а друг к другу приблизиться всё никак не могут.

Летают ли они там до сих пор, по правде сказать, я не знаю. А юный великан взял свою железную палицу и пошёл себе дальше.

Жил-был некогда богатый король, и было у него три дочери; они каждый день гуляли по замковому саду, а король был такой большой любитель всяких плодовых деревьев, что объявил, что всякого, кто сорвёт хоть одно яблоко с дерева, он силой заклятья упрячет на сто сажен под землю. Вот наступила осень, и стали яблоки на одном из деревьев красные, точно кровь. А три королевские дочери гуляли каждый день под деревом и смотрели, не стряхнёт ли ветром хоть одно яблоко, – ведь за всю свою жизнь они не нашли ни одного, которое бы упало, – а дерево чуть не ломилось от яблок, и ветки его пригнулись до самой земли. И вот очень уж захотелось младшей королевне съесть яблочко, и сказала она своим сёстрам:

– Наш отец нас очень любит, и вряд ли он выполнит своё заклятье; я думаю, что это относится только к чужим людям. – И она сорвала самое крупное яблоко и, подбежав к своими сёстрам, сказала:

– Вот, отведайте, милые сестрицы, хотя бы кусочек! Я за всю свою жизнь не ела никогда такого вкусного яблока.

И откусили обе старшие королевны по куску яблока, и все трое тотчас опустились под землю, да так глубоко, что не слыхать было и петушиного крика.

Вот наступил полдень, и король собрался уже идти к столу, но дочерей нигде найти не мог; он долго искал их и в замке и в саду, но всё понапрасну. Он был так опечален, что приказал объявить по всей стране, что тот, кто найдёт его дочерей, возьмёт любую из них себе в жёны. И много тогда молодых людей пустилось на поиски, так как трёх королевских дочерей все очень любили, – были они ко всем ласковы, да лицом к тому же очень красивы. Среди прочих были три молодых охотника, и, проездив целую неделю, прибыли они к большому замку, а в замке том были красивые комнаты, и в одной из них был накрыт стол; стояли на нём разные вкусные яства, и все они были горячие, и шёл от них ещё пар, хотя во всём замке не было не слышно и не видно ни одной человеческой души. Просидели они там, дожидаясь, целых полдня, а кушанья всё оставались горячими, и от них шёл пар; они так проголодались, что сели и начали есть, да порешили между собой остаться жить в этом замке и кинуть жребий, кому в доме остаться, а кому ехать вдвоём на поиски королевских дочерей; так они и сделали; и выпал жребий остаться в замке старшему. На другой день двое младших отправились на поиски, а старший остался дома. Вдруг является в полдень маленький человечек и начинает его просить дать ему кусочек хлеба; взял тогда старший охотник хлеб, отрезал целый ломоть и подал ему, но маленький человечек его уронил и попросил, чтобы тот был так добр и подал ему этот кусок хлеба. Он согласился и, вот когда он нагнулся за хлебом, маленький человечек взял палку, схватил его за волосы и стал бить.