Дарья Донцова - Город врушей

Жози остановилась.

– Мы уже ее не послушались! И как нам спасти деревню у Синей горы от врушей, если будем сидеть дома?

Куки тоже притормозила.

– Но ведь сейчас мы возвращаемся в Мопсхаус!

– Угу, – мрачно согласилась Жози, – и поступаем неправильно. Дорога в город врушей существует!

– И где она? – заморгала Куки.

– Идем через лес, – распорядилась Жози, – и не спорь! Капа назначила меня своим заместителем.

Куки молча пошагала по тропинке, самая маленькая мопсишка ринулась за сестрой.

– Дорога есть!

Куки молча кивнула.

– Она существует, – не утихала Жози.

Куки зевнула.

– И как ее найти? А? Ой! Смотри!

– Что? – завертела в разные стороны головой Жози. – Кто?

Куки попятилась.

– Впереди, прямо на тропинке! Видишь?

Самая маленькая мопсиха приоткрыла пасть.

– Да!

– Эй, – раздался сзади голос Мафи, – почему меня не подождали? Вас только двое? Куда подевались Капитолина и Зефирка?

Куки и Жози одновременно показали лапами вперед.

– Там!

– Что? – полюбопытствовала пагль. – Ой-ой! На дороге лежит рюкзак Капы! И очень старая сумка Зефирки! А-а-а! Сообразила! Понять не могла, что меня удивило, когда лучшая портниха с нами пошла! Ее торбочка!

– Почему? – прошептала Куки.

– Зефирка постоянно шьет себе новые сумки, – ответила Мафи, – она прямо жить без них не может! Старые прячет в свою гардеробную.

– Да у нее теперь есть целый домик во дворе, – развеселилась Жози, – шесть комнат. Я спросила: «Зачем тебе столько?» А она ответила: «Храню там только самые нужные вещи: старые, совсем старые, совсем-совсем старые, древние, те, что стану носить, когда похудею, и отдельное помещение для сумок и обуви». Зефирка не способна ни одну свою вещичку выбросить.

Мафи подняла матерчатую кошелку.

– Даже эту, которая у нее считается самой нелюбимой. Зефируша Муле ее отдала, мама в торбочке хранит упаковки перчаток для работы в огороде. Сумка не в домике-гардеробной, она в кладовке при кухне висит. Странно, что сестра именно ее взяла с собой, собираясь в поход.

– Капа оставила свой рюкзак, – испугалась Куки, – я ей его подарила на день рождения. Специально заказала! В нем снаружи сто карманов разного размера, а внутри два огромных отделения. Капа всегда основательно собирается в путешествие. Все возьмет: лекарства, еду…

Куки открыла рюкзак.

– Во! Подушку свою прихватила!

– Странно, странно, – затвердила Мафи, – Зефирка пошла с нелюбимой торбочкой, а Капа бросила все необходимое в походе.

– Ожерелье! – закричала Жози. – На ветке! Наверх смотрите! На дубоберезу!

– О-о-о! – простонала Куки. – Высоко висит! Жози, как ты его заметила?

– Сама не знаю, – воскликнула мопсишка.

– Важнее понять, каким образом украшение Капы оказалось на дереве, – задумчиво произнесла Мафи, – Капитолина его обожает. Оно с мелкими кусочками камня Маюрми, который ей подарил мопс Лаки. Капа сделала колье, поместила чудесный кристалл в центр и подарила изделие маме, но, когда ювелир обрабатывала Маюрми, остались крохотные осколочки. Капитолина украсила ими ожерелье, которое теперь носит сама. Наверное, она его и на ночь не снимает!

– Интересно, Лаки женится на Капе? – поинтересовалась Куки. – Он ее постоянно в кино приглашает, на прогулки, но дальше дело не идет.

– Сейчас интереснее иное, – перебила ее Мафи. – Как украшение Капы очутилось на ветке?

– Сестра залезла на дубоберезу и оставила ожерелье, – закричала Куки.

– Вот уж глупость тебе в голову взбрела, – засмеялась Жози, – лучший ювелир карабкается по стволу? Да она никогда даже на первую ветку не заберется!

– По-твоему, я глупая? – рассердилась Куки. – Да?

– Ага, – подтвердила Жози.

– Сама такая, – завопила Куки и схватила самую маленькую мопсишку за шкирку.

– Ой, больно, – взвизгнула та и стукнула обидчицу.

Куки не осталась в долгу и укусила Жози за ухо.

Собачки начали драться. Мафи, которая уже успела повесить себе на спину рюкзак лучшего ювелира, а на шею сумку Зефирки, бросилась разнимать сестер. Но те кричали друг другу злые слова и не хотели прекратить бой.

У Мафи ослабели лапы, голова закружилась, глаза закрылись.

«Надо отдохнуть», – подумала пагль, и в ту же секунду кто-то больно стукнул ее по затылку.

– Уважаемая Мафи, как ваше самочувствие? – осведомился тихий голос.

Пагль открыла глаза, села, увидела Жози, которая сидела на траве, и Зефирку, по-прежнему закутанную в одеяло, в шапке на голове. Она почему-то стояла в кустах.

– Это ты ударила меня по голове? – изумилась Мафи, глядя на старшую сестру.

– Конечно, нет, – возразила лучшая портниха, – вы упали с неба прямо перед моими лапами и стукнулись затылком о землю.

Мафи начала ощупывать свою голову.

– Ну и ну! У меня шишка размером с ананасогрушу.

– Следует приложить к ней что-то холодное, – посоветовала Зефирка, – вон там ручей, в нем, наверное, лежат камни. Возьмите один, используйте его как источник холода.

Мафи поспешила в указанном направлении.

– Умойтесь, – крикнула ей вслед Зефирка, – а еще лучше окунитесь целиком, только не пейте воду, вдруг она не пригодна для приема внутрь.

Мафи подбежала к ручейку.

– Он мелкий. Поплавать не получится. Брр! Холодно! Ух! Прямо ледяная вода! Спасибо тебе, голова прошла.

Встряхиваясь на ходу, Мафи вернулась к Зефирке.

– Где мы?

– Точно не знаю, но думаю, неподалеку от города врушей, – тихо ответила сестра. – Я забеспокоился, когда Капа убежала из дома Бастиана. Нашел повод выйти во двор, увидел мопсиху, поинтересовался…

– «Забеспокоился, вышел, увидел», – перебила лучшую портниху Мафи, – ты сейчас ведешь рассказ, как Черчиль!

– Слишком лестное для меня сравнение, – прогудела лучшая портниха. – Черчиль – самый умный мопс Прекрасной Долины.

– Дело не в уме, – пробормотала пагль, – девочки произносят: «вышла, увидела…» А ты сейчас говоришь как мужчина. И… почему называешь меня на «вы»?

Мафи посмотрела на фигуру, закутанную в одеяло.

– А ну, покажи свои лапы.

Из-под пледа высунулась одна конечность.

Мафи отшатнулась.

– Бежевая шерсть! Ты не Зефирка! Немедленно назови свое настоящее имя!

– Тсс, – раздалось из кустов, – собака, не кричи! Иначе попадешь в тюрьму.

Пагль отпрыгнула в сторону.

– Кто еще тут?

Из зарослей высунулась лохматая мордочка, потом ветви раздвинулись, появилось круглое тело, одетое в рубашку и широкие брюки.