Редьярд Киплинг - Вторая книга джунглей

До этой ночи в джунглях никто никогда не умирал. Первый тигр увидел, что он сделал, обезумел от запаха крови и убежал в северные болота, а население джунглей принялось драться между собой. Та услышал шум и вернулся. Тогда одни сказали ему одно, другие — другое; первый же слон увидел между цветами мёртвого оленя и спросил, кто его убил, а жители джунглей отказались ответить, потому что обезумели от запаха крови. Они носились в разные стороны, описывая круги, делали прыжки, кричали, потрясая головами. Та приказал деревьям, низко опускавшим свои ветви, и свисавшим с деревьев лианам отметить убийцу, чтобы он, Та, мог его узнать; потом первый слон прибавил: «Кто же теперь будет господином Народа Джунглей?»

Выскочила живущая в ветвях серая обезьяна и сказала: «Я буду властительницей джунглей».

Та засмеялся и сказал: «Пусть так и будет», — и ушёл сердитый.

Дети, вы знаете серую обезьяну. В те времена она была такая же, как теперь. Сперва она состроила серьёзное лицо, но очень скоро принялась чесаться, прыгать вверх и вниз, и возвратившийся Та увидел, что серая обезьяна висит головой вниз и насмехается над зверями, а те, в свою очередь, смеются над ней. Таким образом, в джунглях не было Закона, воцарились только глупые толки и бессмысленные слова.

Та созвал к себе всех зверей и сказал:

«Первый из ваших властителей принёс в джунгли смерть, второй — стыд. Теперь пора установить для вас Закон. Закон ненарушаемый. Вы узнаете страх, а узнав его, поймёте, что он ваш господин; все остальное последует позже». Тогда мы, население джунглей, спросили: «Что такое страх?» А Та ответил:

«Ищите, пока не найдёте».

Так мы, звери, разошлись по джунглям, отыскивая страх, и вот буйволы…

— Ух, — сказал Майза, предводитель буйволов, стоявший вместе со своим стадом на песчаной отмели.

— Да, Майза, буйволы. Они вернулись с вестью, что в пещере сидит страх; что на нем нет меха и что он двигается на задних ногах. Мы, население джунглей, пошли за стадом к пещере; подле её входа стоял страх, и он был, как и говорили буйволы, без меха и стоял на задних ногах. Завидев Народ Джунглей, он закричал, и его голос наполнил всех ужасом, который испытываем теперь и мы, слыша этот голос. Звери кинулись бежать, тесня друг друга; они боялись. В эту ночь, как мне говорили, жители джунглей не легли, по тогдашнему обыкновению, все вместе; каждое племя поместилось отдельно: кабаны с кабанами; олени с оленями; одни рога с другими, копыта с копытами; каждый держался себе подобных; и, дрожа, они лежали в джунглях.

Только первого тигра не было с ними; он все ещё скрывался в северных болотах, и когда ему сказали о том, что население джунглей видело подле пещеры, он ответил: «Я пойду к этому существу и сломаю ему шею». Целую ночь бежал он, направляясь к пещере. Деревья и лианы, помня приказание Та, опускали свои ветви и, когда тигр пробегал мимо них, налагали на него знаки. Они проводили своими пальцами по его спине, бокам, по голове и морде. И там, где ветви касались тигра, на его жёлтой шкуре оставались черты или полосы. До сего дня его дети носят на себе отметины. Когда он подбежал к пещере, страх Бесшёрстый протянул свою руку и сказал, что он «полосатый, приходящий ночью». Первый тигр испугался Бесшёрстого и с воем вернулся к болотам.

Тут Маугли тихо засмеялся, опустив подбородок в воду.

— Он так громко выл, что Та услышал его голос и сказал: «В чем твоё горе?»

А первый тигр поднял морду к недавно созданному небу, которое теперь так старо, и попросил: «Возврати мне моё могущество, о Та. Я посрамлён перед всеми джунглями, я убежал от Бесшёрстого, и он дал мне постыдное название». — «Почему же?» — спросил Та. «Потому что я запачкан грязью болот», — ответил первый тигр. «Поплавай же и поваляйся во влажной траве; если это грязь, она смоется», — ответил Та. Первый тигр поплавал, все валялся и валялся в траве до тех пор, пока джунгли не замелькали перед его глазами; тем не менее ни одна чёрточка не сошла с его шкуры и, посмотрев на него, Та засмеялся. Тогда первый тигр сказал: «Что я сделал? Почему это случилось со мной?» Та ответил: «Ты убил оленя, ты впустил в джунгли смерть, и вместе со смертью к нам пришёл страх; теперь Народ Джунглей боится друг друга, как ты боишься Бесшёрстого». Первый тигр сказал: «Никто не будет бояться меня; ведь я с самого начала знал всех зверей». Но Та ему ответил: «Иди и смотри сам». Первый тигр стал бегать взад и вперёд, громко звал оленей, кабанов, и дикобразов, и все население джунглей. Но все бежали от него, от своего бывшего судьи; они боялись.

Первый тигр вернулся обратно; его гордость была сломлена. Он бился головой о землю и царапал её всеми своими четырьмя лапами, говоря: «Вспомни, я был господином джунглей! Не забудь меня, о Та. Пусть мои дети узнают, что я некогда жил без стыда или страха». И Та сказал: «Это я сделаю, потому что мы с тобой вместе видели, как создавались джунгли. В течение одной ночи в каждом году все для тебя будет, как было раньше, чем погиб олень; да будет так, и для тебя, и для твоих детей. Если в эту ночь вы встретите Бесшёрстого — а его имя человек, — вы не будете его бояться; зато он почувствует к вам страх, точно вы все ещё судьи в джунглях и господа надо всеми и надо всем. В эту ночь имей сострадание к его страху, потому что ты сам познал, что значит страх.

Первый тигр ответил: «Этим я доволен». Но когда в следующий раз тигр пил, он увидел на своих лапах и боках чёрные полосы, вспомнил название, данное ему Бесшёрстым, и рассердился. Целый год жил он среди болот, ожидая, чтобы Та исполнил своё обещание. Раз ночью, когда шакал луны (вечерняя звезда) остановился над джунглями, первый тигр почувствовал, что наступила его ночь, и пошёл к пещере, чтобы увидать Бесшёрстого. Случилось, как обещал Та. Бесшёрстый упал перед тигром ниц, а первый тигр ударил его и перебил ему шею, думая, что в мире есть только одно такое существо и что он убил страх. Вдруг, обнюхивая убитого, он услышал, что Та идёт из лесов севера, и голос первого слона, такой голос, какой мы слышим вот теперь…

Посреди сухих опалённых гор прокатились раскаты грома, но гром этот не принёс дождя; с ним явились только зарницы, которые мигали над горными хребтами, и Хати продолжал:

— Вот какой голос услышал тигр, и голос этот сказал: «Так вот твоё милосердие?» Первый тигр, облизнув губы, ответил: «В чем дело? Я убил страх». Послышался ответ Та: «О, слепец и безумец! Ты снял путы с ног смерти, и, пока ты не умрёшь, она будет идти по твоему следу. Ты научил человека убивать».

Первый тигр, стоя, как каменный, подле своей добычи, ответил: «Он теперь такой, каким был олень. Больше нет страха, и я снова буду судить Народ Джунглей».

Но Та сказал: «Народ Джунглей никогда больше не придёт к тебе. Никто из населения зарослей никогда больше не пересечёт твоего пути, не ляжет спать близ тебя, не пойдёт вслед за тобой, не вздумает щипать траву около твоего логова. Только страх будет неотступно красться вслед за тобой и, невидимыми для тебя ударами, приказывать повиноваться ему. По его слову почва будет разверзаться под твоими ногами, лианы обвивать твою шею, а стволы деревьев вырастать над тобой выше, чем ты можешь прыгнуть. Наконец, Бесшёрстый снимет с тебя шкуру, чтобы завёртывать в неё своих озябших детёнышей. Ты не оказал ему милосердия, и он отплатит тебе тем же».