Надежда Мунцева - Избушка в депрессии и она же под парусом, с продолжением и дополнением

Ну, …если их ещё в магазинах не расхватали. Мы ж первым делом при любом перепуге что делаем?

Правильно! Скупаем гречку, сахар, соль, и туалетную бумагу.

Тренинг у нас такой. Кто больше донесет, и как обвести вокруг пальца продавца, чтобы вместо положенных пяти, дал двадцать пять рулонов.

Не получится обвести, мелочи-то, какие! Мы пять, нет! Мы двадцать пять раз в очередь станем, зато всех победим!

Не будите во мне Посейдона!

Таможенники и Яга несколько секунд смотрели друг на друга. Первые удивленно, ещё бы, не каждый день встретишь в открытом море Избушку, гребущую курьими ножками, и помогающую себе ставнями, навесом под крышей, и при это широко улыбающуюся крыльцом, на котором сидит дама в купальнике, со зверским выражением лица.

Яга… Яга смотрела задумчиво, настолько задумчиво, что у таможенников засосало где-то под ложечкой, и возникла вполне себе здравая мысль:

«А может, ну её?! Пусть и дальше нарушает?!»

Яга вытянула ручищу в сторону внутренностей Избушки, в её лапище оказалась кудрявая метелочка.

Яга расслаблено, неторопливо, в каком-то месте даже грациозно, поднялась оттуда, где сидела, подошла в край к воде, и с размаху шибанула по волнам метелкой:

– Посейдон! Посейдонушка! Братишка, пока ты там статуем притворяешься, меня тут обижать изволят! Давно тебе опунцию хуаножопензис (Opuntia huajuapensis) не дарили?! На ебельмании желтошиповой(Uebelmannia flavispina) посидеть захотелось? Аль забыл, как оно бывало?! Так я напомню! Ишь, он, позолотел весь, а кто за порядком следить будет?! Кто?! Я тебя спрашиваю!

Волны вспенились, одна огромная, поднявшись, распалась, и из воды показалось заспанное лицо Посейдона. В бороде застряли крошки вчерашнего ужина, на голове поплясала толпа русалок, оседлав морских коньков.

Вид, словом, у Посейдона был весьма и весьма импозантный.

– А! Ягусенька! Сколько лет, сколько зим! И кальмара мне в корму, сразу ругаться… ах, ты всё такая же милашка!

– Сто восемьдесят семь! И не надо льстить!

Ворчливо ответила Яга.

– И тебе, царь морской приветствия. Чтой то ты совсем служивых распустил. Прям хоть в службу безопасности к себе на работу нанимайся.

Должны они своих знать в лицо, али не должны?!

Таможенники стремительно принимали всем лицом цвет морской волны.

Ещё бы, такое потрясение! Сначала дама на Избушке посередь широких вод.

Затем всклокоченный дядька, выплывший из них же, да ещё с какой-то золотой дубиной, трех зубчатой в кулачке размером с хороший бочонок.

Тут не только позеленеешь, посинеешь. И очень захочется стать маленькой, незаметной креветкой, чтоб упятиться отсель да подалее.

–Ну, касатики, – обратился морской владыка с нару…ой, простите, блюстителям порядка, – смуту наводит, друзей моих старинных в смущении вводим? А давно ль вы плавали брассом до берега? Ась?!

Отвечать! Отставить молчать!

Гроз рык Посейдона погнал волну к берегу, волны собирался в кучу, грозя превратиться в девятый вал.

Яга окликнула царя:

– Э! Друг мой сердешный, ты серчать-то серчай, только на невинных страху не нагоняй!

Посейдон опомнился, успокоился, и вместе с ним успокоились волны.

Таможенники в позах и состояниях полузомби, с отвисшими челюстями, заикаясь, и икая, пытались что-то из себя выдавить:

–Ммммее…ммммыыы….ммммуууу…

–Вот…как на слабую женщину в рупор орать, так они смельчаки и храбрецы, а как ответ перед начальством честный держать, сразу в козликов и теляток готовы перекинуться!

Яга насмешливо хохотнула, и продолжила:

–Ну, что касатики, будем считать, что договорились? Или продолжим разговор во дворце у царя морского?

У служак срочно прорезались голоса:

–Договорились! Ись, ись, ись, ись …

Подхватило послушное эхо, доносясь от тех прибрежных скал, куда стремительно, в считанные секунды долетел пограничный катер.

– Что, подружка старинная, погрузимся в воспоминания в моей избушечке подводной?

– А я не утопну? – заопасалась Баба Яга.

– Не, не утопнешь! Я тебе специальную капсулу сейчас создам. А во дворце моем для каждого своя атмосфера работает. Не боись! Плывем? Избушка ты с нами?

Дай пять и после

Потрясения таможенников на этом отнюдь не завершились. А как иначе?

Кто на Бабу Ягу хвост, ладно, голос подымет, тому долго икать придется.

Когда катер подошел к причалу, всё вроде было как надо. Балки на месте, швартовые пальцы тоже не на распальцовке, лесенка, швартовные…да всё в порядке!

Кроме одного. Почему – то встречал их не сотрудник в форме, а Мишка в шубе.

И нежно тянул к ним раскрытую лапку. Такую лапку, медвежью… Обычного, Мишкиного размера.

Таможенники попрыгали в воду, и решили изобразить соревнования по плаванию на скорость.

Медведь тоже. О, морской царь с морским епископом в придачу! Спасите наши души! СОС!! Ладно, душ там почти, что уже не было, но тела – то, тела спасите!!!!

Когда они заплыли на порядочное расстояние, один сообразил оглянуться назад.

Медведя в волнах не было.

Умный прокричал всем, что можно грести назад, и они аккуратно, осторожно, поминутно оглядываясь, доплыли до причала, кое – как зацепили катер, слава всем богам, не успевший сбежать.

И дружно пошли отпаиваться горячим чаем.

Что характерно, все спонтанно, но слажено дали клятву, взяток больше никогда не брать. Зря народ не пугать. Но нарушителям, настоящим спуску не давать.

И уж поверьте, с тех пор это самая честная морская застава!

Что не верите? Ну, и ладно. Я правду сказывать не нанималась. Хотя да, согласна, честные служаки всяких систем только в сериалах да сказках бывают.

Вывод: У меня своя, сказочная, правда. И я могу ей верить. А вы…да как вашей душеньке угодно.

В прибрежном леске посмеивался Хозяин леса. Леший, если вы не знали.

Они черпали широкими ложками мед из солидного бочонка, вместе с Михайло Потапычем, малина красная! Леший пояснял Михаилу, от чего так дружно дриснули служаки, хотя он, медведь, просто хотел с ними поздороваться. Лапу пожать.

Он им рычал даже: «Дай пять!»

Леший сказал, что они подумали, что их крыша уехала, а новая требует всё поднять до пятерного размера.

Мишка катался от смеха. Леший наслаждался медом, беседой и тишиной в лесу.

Знаете, той самой, особой. Когда все шорохи мягко стекаются в ровный гул, и убаюкивают, убаюкивают……. И так хорошо спится, когда под боком теплый мох, на лицо падает тень, не мешая глазам, греет летнее солнышко.