Николай Алёшин - Шишки́ идут в поход

На утро третьего дня шишки вышли к небольшому болоту и решили обойти его вокруг. Неожиданно идущий первым Алёша споткнулся обо что-то и упал прямо лицом в грязь. Причиной падения оказался сучок дерева, протянувшийся прямо над тропинкой, и Алёша, как всегда смотрящий куда-то вверх, просто его не заметил. Друзья бросились помогать незадачливому товарищу, как вдруг со стороны болота раздался довольный ехидный смех. Присмотревшись, шишки обнаружили на сучке слабый морок невидимости, который раньше не увидели, поскольку на них лесное волшебство не действовало. Смех повторился, и тогда Сигизмунд грозно закричал:

– Эй ты, выходи давай, а то поймаем и поколотим!

В ответ из болота показался болотный шишок. Он несмело подошел к друзьям и встал напротив них, опустив голову и шмыгая носом.

– Ты кто такой? – спросил Кеша.

– Я Микиша, болотный шишок, живу здесь, – плаксивым голосом ответил незнакомец и вдруг спросил: – А вы когда бить меня начнёте?

Друзья опешили от такого вопроса.

– Да мы как-то не собирались, – пробасил Сигизмунд.

– Такого не может быть, – решительно заявил незнакомец. – Меня всегда колотят, когда поймают за проказами.

– Так это не проказы, а пакости тогда. Но мы не драчуны, – сказал Алёша.

– Но ты ж из-за меня лицом в грязь упал, – ответил Микиша.

– Упасть то я упал, но только сам виновен в том был, под ноги не смотрел. А морок твой не действует на нас, – продолжил Алёша.

Микиша был настоящим болотным шишком, не только по внешнему виду, но и по характеру.

В отличие от жизнерадостного и доброго Гоши, он постоянно ныл и жаловался на жизнь, считая, что все его обижают. Больше всего он любил пакостить, делал это с удовольствием. Шишок разорял птичьи гнёзда, воровал беличьи запасы, хотя они ему и не были нужны, или развлекался, накидывая морок на вышеупомянутый сучок, радуясь, когда кто-нибудь, споткнувшись, упадёт в грязь. За всё это он был неоднократно побит, но побои только добавляли ему злости. Ничего этого наши путешественники не знали, а потому отнеслись к встрече с радостью.

– Мы шишки-путешественники, – сказал Гоша и представил своих друзей. – Это Алёша, он с голубой ели, жил в деревне. Это Сигизмунд, он кедровый, родился в городе. А лесные – это Кеша и Тоша. Ну, а я болотный, как ты, меня Гоша зовут.

– А как это вы подружиться сумели? Ведь всем известно, что лесные и болотные шишки – злейшие враги.

– Да вот, сумели, – неопределённо ответил Кеша, которому встречный шишок нравился всё меньше и меньше.

– А чего это вы путешествуете? Дома, что ли, плохо? – проскулил Микиша.

– Мы решили посмотреть наш Большой лес, познакомиться с другими его обитателями, а потом уже и домой вернёмся, – ответил Тоша. Про добрые дела он говорить не стал. Странно, но почему-то все друзья сразу почувствовали, что добрые дела не для Микиши.

– Везёт вам! Вот какие вы дружные и смелые! Даже благородные! А я один живу тут, без друзей, одни противники вокруг!

– Так пошли с нами! – радостно сказал Гоша, который больше других знал, что такое одиночество и всеобщая нелюбовь.

– Я согласен! – радостно, впервые за весь разговор, откликнулся Микиша.

– Тогда мы отдохнём здесь немного, а ты иди, собирайся.

– Так мне и собирать нечего, у меня ничего нет, так что я уже готов!

– Ну, раз готов, тогда все строиться! – скомандовал Сигизмунд, и, когда все встали в ряд, вновь скомандовал: – Напра-во! Шагом марш!

Почему-то про кричалку он ничего не упомянул. Пополнившаяся компания шишков двинулась дальше в путь навстречу приключениям.

Неприятности начались, не успели друзья пройти и ста шагов. Естественно, источником неприятностей служил Микиша. Едва тронулись в путь, он начал ныть и капризничать. Идя сзади, он ныл, что друзья норовят убежать от него, бросить одного в лесу на съедение белкам и дятлам.

Тогда шишки поставили Микишу во главу колонны, впереди идущим. Тема нытья тут же сменилась: солнце светит в глаза, он, того и гляди, ослепнет, ветки бьют в лицо и так далее. Наконец, Микишу разместили посредине строя, между Кешей и Тошей. Пройдя немного, нытик стал жаловаться, что ему оттоптали все ноги, и он не может идти дальше. Хотя на ноги Кеше он наступал сам, при этом специально, норовя ещё и подножку подставить. Настал момент, когда друзья стали всё чаще и чаще бросать хмурые взгляды на несносного Микишу, при этом во взглядах явно просматривалось желание немедленно надавать тому тумаков и выгнать из дружной компании.

Один добряк Гоша терпеливо сносил Микишино нытьё и заступался за нового члена команды. Он говорил, что Микиша обязательно исправится, это только врождённый плохой характер болотного шишка не даёт ему стать хорошим и добрым, но со временем тот будет достоин новых друзей. Остальные шишки грустно кивали в ответ, понимая, что Гошу переубедить будет очень трудно. Ведь тот, хотя и болотный, был для друзей всегда примером доброты, смелости и преданности своему делу и друзьям.

Наступал вечер, и наши путешественники стали присматривать подходящую полянку для ночлега. Найдя её, все дружно повалились на травку и просто лежали и отдыхали. Дорога с Микишей, хотя и не была трудной сама по себе, всех изрядно измотала, поскольку приходилось постоянно останавливаться, меняться местами, а главное, слушать не прекращающееся ни на минуту нытьё противного болотного шишка.

Сигизмунд отозвал Гошу в сторону, чтобы никто не слышал разговора.

– Понимаешь, дружище! – начал он, – Микиша, к сожалению, настоящий болотный шишок. Ему нравится быть таким, каким мы его видим, и исправляться он не собирается. Ты не сравнивай себя и его, ведь ты с самого рождения был добряком и всегда старался жить для других, помогать и ничего не просить взамен. За это мы тебя и полюбили. А Микиша – эгоист, он думает только о себе и поступает так, как ему удобно или хочется, не считаясь с другими. Если мы его не прогоним, хлебнём с ним горя ещё.

– А я всё-таки считаю, что нет неисправимых, – опять не согласился Гоша.

Сигизмунд, тяжело вздохнув, направился обратно к друзьям, за ним поплёлся расстроенный Гоша. Подойдя к месту стоянки, друзья увидели, что чаёк уже заварен. Все сели в круг, Алёша достал свой горшочек с мёдом и поставил его посредине.

Увидев мёд, Микиша моментально засунул в горшочек руку по самый локоть, а вытащив её, стал жадно облизывать.

– Ты бы ложечку взял, – укоризненно произнёс Тоша.

– Ничего, мне и так хорошо! – радостно ответил Микиша. – А ложки у меня всё равно нет!

– Я дам тебе, – откликнулся Гоша, – у меня есть запасная.

– Мне не надо! – возразил Микиша, вновь запуская руку в горшочек.

Друзья всё-таки настояли, и Микише пришлось взять ложку, но при этом скорость поедания мёда у него ничуть не уменьшилась. Остальные друзья, попив чайку и немного закусив медком, стали собираться спать. Алёша, несмотря на возмущение Микиши, забрал горшочек, в котором оставалась едва половина мёда, и убрал в корзиночку.