Любовь Лавриненко - Огонь сердца

С этими словами подвела она Петю к печи, вынула оттуда каравай, разломила пополам и отщипнула три кусочка. Скатала их в катышки, отдала Петру и говорит:

– Держи эти комочки. Завтра поутру, до того как встанет солнце, возьми ковш и иди к колодцу. Наберёшь ведро воды и кидай их туда. Затем зачерпни ковшом – да так, чтобы все катышки попали. Если хоть один упустишь, не вылечиться твоей матушке. С этим ковшом беги домой, да следи, чтобы никто тебя не увидал. Как придёшь, дай маме испить той водицы: только смотри, чтоб комочки в воде остались. На второй день сделай то же самое. А на третий день пусть матушка выпьет всё вместе с крошками.

Поблагодарил Петро Татьяну и скорей домой пошёл. Все три дня вставал он засветло и бежал к колодцу, прихватив Татьянин хлебец.

Всё исполнил, как знахарка наказывала. А на третий день, как проглотила мама хлебные катышки, сразу ей легче стало, встала она с лавки и пошла хозяйством заниматься.

Обрадовалась вся семья такому чудесному исцелению. Испекла мама пирогов и послала Петро к Татьяне поклониться, а тот и рад радёхонек снова с Василисой повидаться. Ноги сами его несут к Татьяниному дому.

Так и подружился Петро с Василисой. Все дни они вместе проводят. Если по лесу гуляют, Василиса корешки да ягодки собирает, рассказывает, как снадобья делать. Если вдоль речки идут, говорит, как воду целебную узнать. Чудно всё Петруше и интересно. А Василиса ему всё милее и краше с каждым днём становится.

3. ИВАШКО ЛОДОЖЁНКИН

Как-то по весне пошли Петро с Василисой травки в поле собирать, а навстречу им Ивашко Лодожёнкин – белокурый, голубоглазый. Жил Ивашко по соседству с Петром, и если с кем и играл, то только с сестрицей Петиной Панюшкой. Провожал её повсюду. В деревне сказывали, что полюбилась она ему. Был Ивашко робким, тихим, да слыл самым невезучим парнем в округе. Про него так и говорили: «Нашему Ивану нигде нет талану: к обедне пойдёт – обедня отойдёт». То залезет на дерево и слезть не сможет, то с печи в бочку с водой сиганёт.

Только в этот раз Ивашко сам не свой показался. Идёт, бормочет что-то себе под нос, раскраснелся весь. Как завидел Петра с Василисой – тут же сник. Ничего им не сказал, хоть и приключился с ним в то утро случай необычайный. Опоздал Ивашко к заутрене и решил в церковь не ходить. Только повернул за угол, глядь – кусок грязной тряпицы лежит, и завёрнуто что-то в неё. Поднял её Ивашко, развернул – а там чёрный камешек, да такой красивый, блестящий. Смотрит на него Иван и глаз оторвать не может. Мерещатся ему в переливах камешка чудные картинки.

Еле добежал он до дома: не терпелось снова самоцвет увидать. Забрался на печь и давай разглядывать – никак наглядеться не мог, так и заснул с ним в кулаке.

Вот снится ему густой лес, посреди того леса скала высится. Протиснулся он в расщелину и попал в подземелье. А там ходов и дорожек видимо-невидимо: то большие и широкие, то совсем узкие – еле пройдёшь. И по всему подземелью снуют мимо Ивана огонёчки. То поярче, то тусклее. Есть быстрые, а то и вовсе остановятся перед его лицом, словно разглядывают.

Диковинным сон Ивашке почудился, и снова захотелось ему попасть в таинственное место. Опять ждёт он ночи. Только закрыл глаза – сразу попал в ту лесную чащу. Вот и расщелина в скале. Заходит туда Ивашко и видит тропинки, по которым давеча ходил. Вышел он в широкий проход, а там летают взад вперёд огоньки, и слышит он тихий голос, невесть откуда идущий: «Здравствуй, добрый молодец!».

– Здравствуй, – Иван отвечает.

– Как же долго я тебя ждала, – снова голос ему слышится.

– Кто ты? Выдь да покажися, – говорит Иван.

– Иди прямо по дорожке и выйдешь в большую залу, там я жду тебя.

Пошел Ивашко, как голос таинственный ему сказал, и вскоре увидел впереди яркий свет, и вышел, наконец, в большую залу.

Своды стрелами ввысь вздымают, а посерёд стоит перед ним девица чужеземная: локоны что вороново крыло до пят спускаются, платье блестящими каменьями расшито. Глаза у ней черные как угольки, притягивает она Ивана взором своим цепким.

– Не бойся, подойди ко мне поближе, – молвит иноземка, – как зовут тебя?

– Я – Иван, а ты кто?

– Расскажу тебе, – та отвечает, – была я любимым ребёнком самого царя Борея, что правит светоносным царством Эллая, а нарёк меня отец Намирою.

Ни в чём не знала я отказа батюшки царя. Пошито было для моей славы прекрасное платье с мерцающими камнями, да выковали для меня золотую корону с алмазами и рубинами. Устроил для меня отец дивный сад средь высоких гор, часто мы с ним там гуляли и открыл он многие тайны своего правления.

Но вот родился у отца сын возлюбленный, сын единственный. Убоялся Борей, что стану я на престол вместо брата и задумал изгнать меня из своего царства.

Раз в самую чёрную ночь разверзлись небеса и ударила молния, грянул гром и очутилась я в глухом лесу, где схватил меня злой волшебник Адасеб и держит здесь в заточении.

– Так давай убежим, – говорит ей Ивашко.

– Не могу я отсюда уйти, – царевна отвечает, – накрепко сковали меня чары колдуна. Но ты можешь мне помочь, Иванушка. Никогда я не видела прекрасной страны твоей, хоть бы одним глазком посмотреть на неё. Ты отдай мне глаз свой, а я тебе свой отдам; и смогу я видеть всё, что видишь ты, а ты будешь как будто со мной гулять по подземелью.

Не успел Ивашко ничего ответить, как проснулся. Открывает глаза, а перед ним сразу – и дом, и подземелье из снов таинственных, где царевну повстречал.

Выходит он во двор, в одном глазу тёмные переходы ему показываются, и тянет его туда.

Потерял покой Иван и невзвидел белый свет. На Паню уже и не смотрит: не мила она ему стала. Ждет теперь ночи, когда снова сможет с Намирою встретиться.

В один раз спрашивает его княжна:

– Что соседушка твоя, Паня, видишь ли ты её?

– Не мила мне Паня больше, да всё заглядывается она на меня, – Иван отвечает.

– Тогда, чтобы утешилась она и о тебе больше не вспоминала, подари ей эту безделицу, – с этими словами протягивает ему красавица драгоценное ожерелье, всё каменьями разноцветными украшенное.

Проснулся Ваня, а в руке у него шнурок с подвесками самоцветными, и тотчас пошёл он с ним к соседям. Встречают его Петро и Панюшка, рады, что навестил их. Прямо к Пане подходит Иван и надевает на неё подарок княжны иноземной. Смутилась она, зарделась, а ожерелье потихоньку стало стягиваться на ней. Вот уж и шею сдавило, а не скинуть его. Испугался Ивашко и убежал. А Панюшка совсем ослабла – подскочил к ней Петя, подхватил, уложил на лавку, а сам за Василисой побежал.

Как зашла Василиса в дом – сразу к Пане кинулась. Та лежит белая, как простыня, уж и дышать не может. Положила Василиса руки Панюшке на шею и начала приговаривать: