Андрей Зинчук - С волшебным удовольствием! Сказка про первый день Весны

– Ура! Ура! Съезжать! И мы никогда-никогда не растаем?

– Никогда не растаем!

– Ура!

– Ура!!!

– Или, например, прикажем – и они расчистят нам каток на большом-пребольшом озере!.. – продолжал Первый Снеговичок. – Кто-то из вас, кажется, только что о нем вспоминал?..

– Ура! Ура! И мы наденем коньки?

– Наденем!

– И побежим на коньках по озеру?

– Ещё как побежим! А ещё летом мы купим билеты и поедем к морю. И все вместе будем загорать на пляже! – продолжал Первый Снеговичок. – И превратимся в четырёх чёрных, чумазых, загорелых…

– Снеговичков?!! – восторженно вскричали Снеговички.

– Снеговичков, Снеговичков! Конечно, Снеговичков! – ответил им на это Первый Снеговичок.

– Ура! Ура! Будем загорать на пляже!

– Ура!!!

– И в самом деле превратимся?

– Ещё как превратимся! Ура!

– И ещё все вчетвером мы будем кататься на взрослом велосипеде! – пообещал Первый Снеговичок.

– Ура! На взрослом велосипеде! Будем кататься! Ура!!!

– И даже на модном самокате!

– На модном самокате? Ура! Ура!

– А совсем ещё мы пойдём и запишемся в кружок информатики! – терпеливо продолжал перечислять все преимущества такого превращения Первый Снеговичок. – И сами себе соберём компьютер! И сами будем на нём играть по Сети с другими Снеговичками!

– Ура! Ура! Будем играть! Ура!

– Ур-р-ра!!!

– Ура!!!

– Ага! А в кружке информатики тебе, небось, обязательно дадут в руки паяльник! – вдруг опасливо заметил один из Снеговичков.

– А я его не побоюсь! Нет! К этому времени я ведь уже стану Настоящим Человеком! – ответил ему на это другой Снеговичок.

– И я стану! – добавил третий.

– Вот видите! Видите! К этому времени мы все станем Настоящими Человеками! – заключил Первый Снеговичок.

– А какие они бывают, эти Настоящие Человеки? – тихо спросил Четвёртый Снеговичок, тот, у которого был мечтательный голосок.

– Ура! Мы это знаем! Конечно, знаем! Ещё бы не знать! Настоящий Человек – это Тормоз: тот, который ходит в библиотеку с большим рюкзаком, тащит из неё и портит книжки, и много и долго мучается, сидя по два, а то и по три года в одном классе. Потому что он курит! – объяснил Второй Снеговичок. И он очень достоверно изобразил этого «Настоящего Человека» своим друзьям.

– Нет, наоборот! Настоящий Человек – это плакса, ябеда, трус, Ботаник, который боится забраться на ледяную горку и съехать с неё вниз. Это и есть Настоящий Человек, – возразил ему Третий Снеговичок. И так же удачно представил друзьям свою версию «Настоящего Человека».

Но Первый Снеговичок был не согласен со своими друзьями:

– Да нет же! Нет! Какие вы все ненаблюдательные! Зря, что ли, мы столько времени на «них» любовались, пока стояли во дворе? Настоящий Человек – это бездельник, прогульщик, драчун-забияка. Крутой – как все вокруг про него говорят. Тот, который каждый день во дворе дома гоняет кошек и бьёт стёкла в подвале. Это и есть Настоящий Человек! – И он живо изобразил полюбившийся ему образ своим друзьям.

– Интересно, а что они любят, эти Настоящие Человеки? – тихо спросил Четвёртый Снеговичок, тот, у которого был мечтательный голосок. Но остальные Снеговички от него отмахнулись:

– Да ну тебя! Отстань! Не мешай! Значит, что? Превращаемся? – спросил Первый Снеговичок.

– Конечно, превращаемся! – хором вскричали три Снеговичка. – С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!!!

И после этих слов тут же и превратились, соответственно, в Крутого, Тормоза и Ботаника.

– Я Крутой! – сказал Первый Снеговичок. – Причём я такой крутой!.. Такой!.. Что я!.. В смысле: только попробуйте мне на это что-нибудь возразить!!!

– А я Тормоз! – заявил Второй Снеговичок и глубоко затянулся вдруг взявшейся у него неизвестно откуда сигаретой, выпустил в вечернее небо кольцо дыма и добавил: – И ещё я тупой. Я читаю много книг. Очень много. Только я ничего в них не по-ни-ма-ю!

А Третий Снеговичок громко шмыгнул носом и сказал:

– А я вообще Ботаник! Но об этом вы узнаете потом! – И он шумно высморкался в свой замызганный большой носовой платок.

Так они теперь и стояли в школьном дворе: Крутой – сжав огромные кулаки, Тормоз – с большущим рюкзаком за плечами и Ботаник – с замызганным носовым платком в руках. А Четвёртый Снеговичок с мечтательным голоском, как был, так и остался обыкновенным Снеговичком. И его тут же засыпали вопросами:

– А ты почему молчишь? Почему не превращаешься в Настоящего Человека? Смотри, на пляж мы тебя в таком виде не возьмём! И уж, конечно, на взрослом велосипеде не покатаем!

– А я думаю. Думаю… – мечтательно проговорил Четвёртый Снеговичок. – И НИКАК не могу себе представить: кем бы я хотела больше всего стать? Просто, наверное, я ещё не встретила своего Настоящего Человека!

И только тут Снеговички разглядели, что Четвёртый Снеговичок оказался девочкой!

– Как ты сказала – «НИКАК»? – грозно спросил Крутой и ещё крепче сжал свои огромные кулаки. – Ну смотри. За язык тебя никто не тянул. Сама проболталась. Теперь мы тебя так и будем звать: просто Никак!

А Тормоз на это даже рассмеялся:

– Ой, посмотрите на неё – Никак! Да за все три года, что я отмучился в третьем классе… Я… Я… Что-то я НИКАК не могу сообразить, что я этим хочу сказать!.. А вот просто: я тебя не у-ва-жа-ю!

На что Крутой тут же вскричал:

– А я вас всех не уважаю ещё больше! Ещё огромнее! И только попробуйте мне на это что-нибудь возразить!

– Мальчики! Мальчики! – захныкал Ботаник. – Вы что же, сейчас тут драться будете? Ой, Никак! Таких, как ты, я как раз больше всего и боюсь! Смотри, что ты уже наделала! А что в будущем от тебя ожидать можно?!!

– Ладно, ладно, – примирительно буркнул Крутой. – Подраться мы всегда друг с другом успеем. Верно, друзья? Для начала же нам следует придумать какое-нибудь настоящее дело!

– Лично я в этом ни-че-го не понимаю, – признался Тормоз.

– А не может ли это быть, например, как-нибудь немного опасно? – осторожно поинтересовался Ботаник.

– А я думаю, что Никак – это очень даже хорошее имя, – улыбнулась Снеговичок-Никак. – Спасибо вам всем огромное. Я очень рада!

После этого Снеговички (для удобства мы продолжим называть их по-прежнему – Снеговичками) вышли из школьного двора на улицу. Завидев эту странную компанию: трёх хулиганистого вида подростков и между ними небольшого – но живого! живого! вот что было страшнее всего! – Снеговичка, от неё шарахнулись несколько прохожих. Снеговички же постояли без дела на улице, полюбовались белоснежными сугробами, аккуратно сдвинутыми снегоуборочными машинами на газоны и так же аккуратно обработанными городскими скульпторами, – они придали им вид разнообразных сказочных фигур, среди которых «затесался» и Восьминос, о котором речь впереди; подивились на раскатанные тысячами ног «каточки», блестевшие под фонарями на утоптанном тротуаре, и даже немного на них покатались. А больше ничего интересного для них на улице, в общем, не нашлось: собак, чтобы их подразнить, не было, не было и кошек, которых можно было бы с удовольствием погонять, не говоря уже о прохожих. А стекла в подвалах ближайших домов уже кто-то до них побил. И поэтому, не найдя себе на улице никакого дела, Снеговички решили вернуться «домой»: родившиеся в школьном дворе, они боялись от него далеко отойти.