Александр Казакевич - Филипок в Рождестве

– Всё, как предсказал отец Савва перед смертью, всё так и вышло, – закричал встречающим монах, который привёз Филипка. – И вокзал, и мальчик, и его преследователи. Но паренёк мне поверил, и вот мы здесь!

– Заходите, мы очень рады! – ответил монах с седой бородой, – у нас только служба закончилась. Сейчас трапеза.

– Вот мы как раз на трапезу.

Они зашли в большое, довольно прохладное помещение с длинными столами. На середине столов стояли дымящиеся кастрюли, а по краям – тарелки с приборами. Молча все расселись за стол, а седой монах вышел к высокой деревянной тумбе, на которой лежала пара книг, и начал произносить молитвы. Братия выслушала, перекрестилась и расселась за стол. И Филипок тоже перекрестился. Неловко. Первый раз в жизни. Молодой парень по центру встал и разлил по тарелкам суп, а седой монах в это время читал со своей тумбы странные тексты, которые Филипок почти не мог разобрать. Там говорилось о монахе Герасиме, который жил на Святой Земле, в Палестине. Мальчика поразило, что тот во время Великого Поста ничего не ел! Совсем ничего! До Пасхи! Всё время трудился и молился. Плёл корзины из пальмовых ветвей. И вокруг него собрались такие же удивительные люди, которые могли питаться всю жизнь только кореньями, финиками и водой! А однажды, неподалёку от своего монастыря, Герасим Иорданский нашёл раненого льва. Монах ухаживал за зверем, а когда тот выздоровел, прислуживал Герасиму, как домашнее животное! Удивительно! Вся еда казалась мальчику очень вкусной. А от ароматного супа кружилась голова. И никогда в жизни мальчик не знал, что вкус может быть вот настолько невероятным. Это было не похоже на то, что готовила мама, ни на то, что давали им в школе, ни на еду в санатории. Суп был оранжевого цвета. Там попадались и помидоры, и дольки лимонов, и какие-то огромные ягоды, названия которых Филипок не знал. Он бы съел ещё одну тарелку, но постеснялся спросить. А потом из другой кастрюли всем разложили второе. Грибы с картошкой и котлетки из риса. У Филипка от них закружилась голова. Ему казалось, что он улетает. А потом все так же молча пили компот с жёлтыми сухарями. И Филипок понял, что больше ничего не сможет съесть. Просто не влезет. Как раз в это время седой монах за тумбой прозвонил в колокольчик, все за столом встали и снова прочитали молитву, перекрестились и вышли из-за стола. И Филипок тоже перекрестился.

Отец Илия взял его за руку и отвёл на лавку во дворе. Они немного помолчали. Потом батюшка его спросил:

– А ты какие-нибудь молитвы знаешь?

Мальчик отрицательно покачал головой.

– Родители дома молились утром или вечером? Или перед трапезой?

Филипок снова ответил «нет».

– Они крестили тебя?

– Меня и Сонечку крестили в один день, год назад, в храме около дома.

– А крестик где?

Филипок пожал плечами.

Отец Илия ему сказал:

Подожди меня здесь, – и куда-то отошёл.

Мог бы и не говорить. Филипку всё равно идти было некуда.

И вдруг во двор вышли все монахи, которых он только что видел на трапезе, но уже в других одеждах. На них были только чёрные штаны и свитера, а в руках белые сияющие мечи. И на этих мечах они начали биться. Филипок от неожиданности открыл рот. Как раз в этот момент вернулся священник:

– Это тренировка. Мы каждый день занимаемся на мечах.

– Зачем?

– Немного позже я расскажу тебе. А пока надень-ка это.

И отец Илия повесил на шею мальчика крестик. И показал иконку. Она состояла из двух частей и раскрывалась, как книга:

– У вас дома таких не было?

– Нет.

– Господи, помилуй! А знаешь, кто это?

– Это Иисус Христос. А на другой – его Мама. Нам в школе про них рассказывали.

– Что рассказывали?

– Что Иисус – Сын Бога. Люди этого не поняли и распяли его на Кресте.

– И что ты об этом думаешь?

– Не знаю. Если он Сын Бога, то как Бог дал его убить?

– Понимаешь, до Христа была такая традиция: Богу приносили жертвы. Ягнёнка, корову, курицу. Разных животных. А при этом жизнь людей была не очень достойная.

– Как сейчас?

– Наверное, как сейчас. И чтобы люди изменились, родился Иисус Христос. Он рассказал людям всю правду, для чего они живут и как надо жить. И пообещал забыть их старые грехи. А люди не захотели жить по-новому и убили Иисуса. Но были те, кто его услышали и полюбили. И таких становилось всё больше. С каждым днем. Этих людей преследовали, убивали, лишали их денег и сжигали их дома. Но они не отказывались от Христа, потому что чувствовали сердцем, что Он прав. И наступило время, когда такие люди стали жить везде.

– Они такие, как вы?

– Они такие, как мы. И они такие, как ты, как все, у кого крестик на шее. Поэтому, если ты крестился, то ты уже с Христом. И Иисус тебе всегда будет помогать. Всю жизнь. Но ты ему тоже помогай.

– Как я могу ему помочь?

– Именно ты и можешь. Как помочь – тебе сердце подскажет! Возьми этот образок! Пусть он станет твоей первой иконкой. На ней изображены Христос и Богородица. Рассмотри их. Подумай о них. Поговори с ними. А сейчас мы пойдем с тобой в келью, чтобы ты немного отдохнул. Хорошо?

– Куда пойдем?

– В келью! Так называются комнаты у монахов.

– Хорошо! Пойдём!

Келья оказалась маленьким помещением с одной кроватью. В печке, рядом с дверью, горели дрова. От этого было очень жарко. Но Филипок так намёрзся на вокзале, что ему теперь даже нравилась жара. В углу, у окна, стоял маленький столик, а над ним было многомного разных икон. Но кроме Христа и Богородицы Филипок не узнавал никого. Он присматривался к тихим взглядам людей, изображённых на иконах, и последние капли страха от того, что он находится среди незнакомых в странном месте, растаяли в его душе. Больше Филипок ничего не боялся.

– Так откуда вы про меня всё знаете? – не удержался и спросил Филипок монаха.

– У нас жил очень старый монах Савва. У него был дар предсказывать и говорить, что нужно сделать, чтобы избежать беды. Он уже умер. Много лет назад он рассказал, что мы должны привезти с городского вокзала мальчика, который находится в беде, что этот мальчик сможет сделать то, что не можем мы, взрослые мужчины. Он тогда описал тебя. Сказал, когда ты там окажешься, как будешь выглядеть, как тебя зовут и сколько тебе лет. Поэтому я сразу столько о тебе знал.

– И что я должен сделать?

– Ты же вряд ли забыл тварей, которые у вокзала унесли твою сестричку?

– Конечно, не забыл.

– Так вот, прилетали они не за ней, а за тобой.

– За мной?

– Да! Но поскольку Сонечка была одета в твое пальто, они схватили ее! Они же жестокие, но очень глупые!

– Значит, это я виноват?

– Как ты можешь быть виноват? Ты же ничего до этого не знал про этих тварей!

– А зачем они прилетают к вам?