Светлана Чернышёва - Ася и воздушный шар

– Бабочка, ты только не улетай, – умоляла Ася. – Пожалуйста, посиди ещё.

Конечно, когда бабочка так близко, это здорово! Можно рассмотреть каждое пятнышко, малюсенькие усики и даже глазки. Ну, ладно-ладно, глазки можно просто представить, ничего не стоит для маленькой волшебницы.

Вдруг откуда ни возьмись дёрнулся ветер. Свистнул, как соловей-разбойник, и сдул бабочку. А Ася… Ася зарыдала. Ну, что я мог, Воздушный, и сам-то качаюсь, когда ветер шевелит, даже улететь могу куда-нибудь далеко, на необитаемый остров. Хорошо, есть нитка-поводок. А у бабочки? У бабочки нет поводка, её к себе не привяжешь.

– Нет, я должна что-то придумать, – вытерла слёзы опять почти волшебница. У Аси всегда так: сначала слёзы появляются, а потом идеи. – Я могу вплести в волосы вместо искусственных цветов живые, настоящие.

Я даже побоялся ответить, вдруг опять зарыдает. Только шептал глазами.

– А если им больно будет? Цветы – это тоже бабочки… Без поводка.

Услышав это, она просто замолчала и всё. И глядеть на меня перестала. Я сначала испугался, а потом подумал, что друг – на то и друг, чтобы остановить или предупредить…

И вот оно, чудо! Мы увидели на скамейке ярко-зелёный платок с большими алыми цветами. Наверное, какая-нибудь пожилая фея забыла его здесь. На платок, как на лужайку, присела настоящая бабочка.

– Здравствуй, бабочка, – подкрадываясь к скамье, прошептала Ася. – Не улетай, пожалуйста. Я без тебя скучаю уже целых пять минут.

– Привет! – ответила сидящая на платке красотка-бабочка. – Пять минут – это почти жизнь. Мне жаль… Можно я присяду на эти красивые цветы, растущие на твоей голове?

– Я очень этого хочу, бабочка! А как тебя зовут?..

– Крапивница… – ответила, перелетая на косички, бабочка. – Я ведь на этом жгучем растении выросла. Ах, сколько мне пришлось пережевать крапивы, чтобы стать такой красивой!..

– Ужасно! Это ещё хуже, чем манная каша в детском саду, но ради таких крылышек можно… скушать, – вздохнула Ася. – И пол помыть, и даже прочитать букварь от корки до корки.

– Ты молодец, Ася! – восторженно ответила Крапивница.

Вот уж не думал, что Ася и бабочка так быстро найдут общий язык… Они долго о чём-то шептались. А я просто удерживал ветер, чтобы он не сдул бабочку. Они были счастливы. Разве не стоит ради этого приложить усилия? Одна беда: я почему-то стал чувствовать стучащий моторчик в своей оболочке, наверное, от напряжения. И боялся разлететься на части.

– До свидания, бабочка! – сказала моя Василиса Прекрасная.

И потянула меня за верёвочку. И я, тоже счастливый и воздушный, со стукающим моторчиком, полетел за ней…

Жёлтые листья неслись по ветру. Настоящая золотая осень… И Ася собирала эту природную красоту. Сейчас в её ладошке сверкал очередной, сто сорок девятый кленовый лист, на сей раз с красными крапинами. Хуже того, я знал, что будет дальше. Конечно, она принесёт листья домой, через пару денёчков они сморщатся и потеряют былую красоту. Просто перестанут быть собой.

– Воздушный! – задумалась Ася. – А листья, они живые?

Я знал, что сидящие на дереве листья всегда живые. А когда наступает листопад, они бесстрашно бросаются на землю, потому что впереди зима, и так они спасают деревья. Что мне оставалось – только сделать вид, что я ничего не знаю…

– Значит, неживые… – грустно ответила себе Василиса Премудрая. – И можешь молчать сколько угодно.

Вдруг она заметила что-то ещё. И я решил рассмотреть, что она подняла вместо листьев. Оказалось, просто камень. Красивый такой, сине-жёлтый. То есть я тогда впервые понял, что камни бывают такими изумительными, почти воздушными.

– Воздушный, у меня настоящий, живой камень! – кричала моя волшебница. – И он никогда не завянет.

Потом мы ещё долго бегали по парку и мечтали. И тут появился просто прохожий. Конечно, он не изругал нашу находку, но сообщил, что камень ни живой, ни мёртвый, в общем, никакой. Хорошо, что Ася не расстроилась, а снова превратилась в Василису Премудрую.

– Значит, он всё равно есть. Посмотри, Воздушный, его даже можно нагреть ладошкой. Вот тебя нельзя, а его можно.

«Ну, вот и договорилась, – подумал я обиженно. – Разве можно представить, чтобы меня заменил какой-то камень…»

– Перестань дуться, – попросила прочитавшая мои мысли Ася. – Я очень тебя люблю, но ведь камень тоже мечтает о нежности. Его пинают ногами, швыряют руками. И никто не пробовал просто пожалеть. Мне нужно срочно собирать листья. Теперь за тобой присмотрит камень, подержит за поводок.

Она ушла. А камень крепко держал меня за ниточку. Всего-навсего камень, а такой преданный оказался. От обиды я, конечно, дёргался изо всех сил, но он тоже был сине-жёлтый, как я, и настоящий. А потом вернулась Ася с охапкой листьев. Она ещё раз сто погладила камень, а забрала с собой меня. Потом каждую ночь я вспоминал камень и жалел его, отдавая ему через расстояние свою нежность.

С утра Ася решила заняться садоводством.

– Пошли! – говорит. – Я взяла семечки, лопату и две лейки.

Я, конечно, очень удивился, потому что на улице была зима, но решил не показывать своего беспокойства.

– А снег нам не помешает? Январь на дворе!

– Ничего, мы будем копать глубокие ямки. Ты сам увидишь, как красиво расцветут подсолнухи прямо на снегу.

И я вздохнул.

– Никогда ничего подобного не видел.

– Значит, увидишь!

– Подсолнухи на снегу – это красиво! Сразу теплее станет.

И мы пошли на улицу, а там, как назло, были огромные сугробы. А Мишка из второго подъезда хитрый такой. Самому сажать лень, а важность показать хочется.

– Что это вы сажать собрались?

– Подсолнухи! – вздохнула Ася.

Тут прибежали ещё ребята, и началось. Но Мишка, он ещё и вредный оказался, кричал громче всех.

– Мы первые пришли на площадку, так что сначала в снежки сыграем, а потом можете и подсолнухи сажать.

И мы ждали, ждали… А вокруг летали снежные пули и доносились радостные возгласы: «Ура!». Мишка сражался лучше всех. Только к вечеру ребята стали расходиться – сугробы были полностью снесены. И то, что осталось, мы быстро вскопали, закинули семечки. Чуть-чуть полили, припорошили: «Красота!». Мы так заработались, что не заметили, как наступил тёмный вечер, почти ночь.

– Пойдём, – говорит Ася, – домой пора!

И вот, только мы в тепле очутились, мамочку увидели, как сразу спать захотелось. А утром, чуть свет, Ася стала на улицу снова собираться.

– Вставай, – говорит, – пора цветы поливать.