Николай Кронидов - Принцесса Лера

Князь Милон хотел жениться,
Да боялся ошибиться:
Как бы в молодости лет
Не нажить несносных бед!
Белокурый да красивый,
Древней знатностью спесивый,
Он решил себе под стать
И невесту подобрать.
И послал искать по свету
Князь Милон невесту эту
Сорок тысяч молодцов,
Быстроногих удальцов,
Чтоб во все дворцы входили,
Всех придворных расспросили,
Где такая есть княжна,
Князю славному жена.
Коли сыщется на свете,
По Милоновой примете,
Прирожденная княжна,
Что прекрасна и умна,
Весела, добра, учтива,
Благородно-горделива,
Пусть воротятся назад,
Князю радость возвестят;
Он тогда пошлет подарки
В дом красавицы-сударки,
Он и сам поскачет к ней,
К милой суженой своей.

Удальцы на коней сели,
Пуще ветра полетели.
Во палаты, во дворцы
Входят резвые гонцы,
Всюду скачут, всюду рыщут,
На лошадок только свищут,
К царедворцам в дом идут,
Речи хитрые ведут,
Мимо-около заходят,
Царедворцев за нос водят,
Льют им доброе вино,
Сами думают одно,
Как бы выспросить ловчее
Правду-истину скорее,
Какова княжна у них.
Винный дух, вестимо, лих!
И, что больше выпивали,
То все больше им болтали
Царедворцы-мудрецы;
А лукавые гонцы
Головою им кивали
Да винца им подливали,
Чтоб язык не уставал
И болтал бы все, болтал!

Долго ль ездили, коротко
За принцессою-красоткой
Молодые удальцы,
Быстроногие гонцы,
Много ль замков посетили
Много ль глупых опоили,
Много ль видели принцесс,
Много ль слышали чудес,
Долго сказывать пришлось бы,
Только этой княжьей просьбы
Им исполнить не далось,
Хоть скакали вкривь да вкось:
Та принцесса без рассудку,
Та сердита не на шутку,
Та уродлива собой,
Та якшается с ягой,
Безобразной ведьмой старой,
Словом, нет княжны, чтоб парой
Князю юному пришлась.
Опечалился наш князь,
В терему своем закрылся,
В книжках разных там зарылся,
К сочиненьям мудрецов
Обратил свою любовь:
Думал, что княжон забудет
И печаль свою остудит.

Три весны прошло с тех пор.
Прояснился князя взор;
Помогло его старанье:
Он забыл свое мечтанье
О красавице-княжне;
Лишь порой ему во сне
Дева чудная являлась
И принцессой называлась,
Той, какую он искал;
Князь рукой ее хватал,
Но прозрачное виденье
Исчезало во мгновенье;
Улетал отрадный сон;
Просыпался князь Милон,
Влагой чистой умывался,
Тканью тонкой утирался,
Перед зеркалом стоял,
Гребнем волосы чесал
Черепашиим заморским
И, усердьем царедворским,
Как волшебный цвет-бутон,
Расцветал со всех строн.
И в серебряном уборе,
С ясной ласкою во взоре,
Совершал еды обряд.
Перед ним стояли в ряд
Воеводы боевые
Да дворяне столбовые
И в бокал его витой
Мед цедили золотой
И Милона дружным хором
Занимали разговором.
Наконец, Милон вставал
И придворных отсылал,
В терему уединялся
И за книжки принимался.

Все, что было у отца,
От начала до конца
Перечитано Милоном:
Как владыке править троном,
Как войска направить в бой, –
Барабаном иль трубой,
Как составить повеленье,
Словом, все без исключенья,
Что обязан ведать он,
Коль взойдет на отчий трон.
Эти важные науки
Изучил Милон без скуки
И о том, что там узнал,
Он отчет владыке дал.
Царь остался им доволен
И сказал: «теперь ты волен
Почитать да помечтать,
Так чтоб время скоротать», –
И читал он сочиненья
Про великие сраженья,
Про вояк-богатырей
Да про доблестных царей.
В этом чтении прекрасном
Князь на креслице атласном
Проводить любил досуг;
А когда усердных слуг
Вновь полки к нему вбегали
И к царю обедать звали,
С неохотой он вставал
И на слуг негодовал:
Князь так занят был рассказом,
Как один сто тысяч разом
В прах развеял великан,
Богатырь волшебных стран.
Но, толпясь, стояли слуги,
И Милон свои досуги
С сожалением кончал…
А отец шутя ворчал:
«Все с книжонкой, а не с жёнкой!»

Сам старик еще сторонкой
Все разыскивал невест,
И к нему из разных мест
Приходили донесенья.
Знать, сыновнее решенье
Не понравилось ему;
И понравится ль кому?
Сын единый и последний,
Коль свои не бросит бредни,
Может он свой род пресечь!
Ведь, тогда в могилу лечь
Уж нельзя отцу спокойно;
Ныне царство крепко, стройно;
В нем богатств и войска тьма;
Силой власти и ума
И трудом отца Милона
Всюду славны их знамена,
Славен древний их престол.
Сорок пятый год пошел,
Как средь челяди порочной
Он вступил на трон непрочный.
Боже мой, как он страдал
От того, что увидал!
Там, где роскошь, яств обилье, –
Праздность, грубость и насилье;
Там, где бедность, голод, труд, –
В жалком рабстве люди мрут.
Гибла родина бесславно,
И враги смеялись явно,
Поджидаючи конца.
Дармоедов из дворца
Выгнал юный царь сердито.
Все, что было шито-крыто,
Обнаружил скоро он;
Тот, кто прежде угнетен
Был лукавой свитой вечно,
Жил и пел теперь беспечно,
Славя мудрого царя.
И за дело, и не зря
Все соседние племёна
Уважают их знамёна!
Разве это бред иль сон?
Это знал и князь Милон!
Как же вдруг он мог решиться –
Задурить и не жениться?
Значит, он не чтит отца?
И к Милону мудреца, –
Друга юности, поэта, –
Для внушенья и совета
Задушевного он шлет.
И в ответ Милон: «Идет!
Я исполню предложенье,
Я продолжу поколенье,
За себя ж возьму одну
Настоящую княжну!»
Как ему ни говорили,
Но ничем не покорили:
Речь его была одна:
«Мне, подделка не нужна!» –

От Милонова ответа
Протекло еще три лета.
Наступил четвертый год.
Раз вечерний свой заход
Солнце в тучах совершило;
Ветер дунул и ветрила
В тихих гаванях надул.
Судна в море потянул;
На верху дворцовой башни,
Зритель гроз и бурь всегдашний,
Завертелся петушок;
Забурлил волной поток:
В темном небе вихрь летучий
Подхватил налетом тучи
И погнал толпой вперед
От восхода на заход.
Как испуганное стадо,
Туч свинцовая громада
Волей ветра понеслась,
Вдруг на западе сошлась
С новым грозным великаном…
Гром!.. и влажным ураганом
На леса, холмы, поля
Льется щедрая струя…

Ночь дворец покрыла тенью;